Корпорация Vallen'ок 3 - Сергей Хардин

Пауза, последовавшая за этими словами, была глубже и тяжелее предыдущих. Воздух сгустился до состояния сиропа. Я чувствовал, как влажные пятна под мышками расползаются по рубашке, а онемение в пальцах поднимается выше, к запястьям. Перед моим внутренним взором всплыли образы склада: бесконечные стеллажи, запах картона и пыли, гул погрузчиков, окрики мелкого начальства, ощущение заточения в серой, беспросветной яме. Годы, украденные моим предшественником у самого себя.

— А потом, — продолжил Кавагути, и в его голосе появилась едва уловимая нотка недоумения. — Резкое переключение. — Он выделил последнее слово, как ключевое в шифре. — Отличная, почти восторженная характеристика от вашего непосредственного руководителя на складе. Господин Огивара, кажется? Цитирую: «Проявил недюжинные аналитические способности и инициативу в работе». — Кавагути поднял бровь на долю миллиметра. — Любопытно. За несколько лет ни намека, и вдруг — недюжинные способности. Затем, — он перечислял с убийственной точностью, — феноменальный результат вступительного экзамена в отдел логистики Vallen. Девяносто шесть процентов, по сути, рекорд для потока. И сразу же, в первый месяц, — голос снова обрел бархатную гладкость, но теперь в ней чувствовалась стальная жилка, — решение проблемы с доставкой турбины. А вы, Канэко-сан, сделали, по сути, невозможное. Организовали демонтаж, перевозку и монтаж за рекордные сроки, обойдя десяток бюрократических преград. И вот теперь, — его рука описала легкую дугу, охватывая хаос кабинета, — дисциплинарная комиссия, разгром Хосино Мичи и, — палец Кавагути мягко ткнул в подлокотник кресла, на котором он сидел, — освободившееся кресло начальника отдела логистики.

Он замолчал. Взгляд теперь постоянно был прикован ко мне, словно ожидая чего-то. Ожидая объяснения, признания или еще чего-то?

— Вопросы к Хосино, — продолжил Кавагути, его голос внезапно стал деловитым, сухим, как осенний лист, — были и раньше. Неэффективность, авторитарный стиль, странные финансовые схемы, но ваш, м-м-м, перформанс сегодня, — он произнес это слово с легким, но отчетливым актерским оттенком, — стал окончательным аргументом. Его место теперь вакантно. И учитывая вашу прыткость, — в этом слове снова зазвучала ирония, — как оказалось, подкрепленную впечатляющей грамотностью и результативностью, логичным было бы предложить это кресло вам. Здесь и сейчас.

Он замолчал, давая мне прочувствовать его предложение. Я ощущал распирающую гордость в груди. Кресло Хосино, власть над отделом, так близко, так соблазнительно. Но кресло было здесь, в этом хаосе, на этом «дне» по сути.

— Однако, — Кавагути продолжил, и его голос изменился. Он стал чуть тише, чуть интимнее, как у консультанта, предлагающего эксклюзив. — Есть и другое предложение. На уровень выше. — Он подчеркнул «выше». — Вакансия заместителя начальника департамента комплексной логистики и планирования. — Он выделил слово «департамент», как драгоценный камень. — Это не просто другой этаж, Канэко-сан. Это другой уровень. — Он развел руками, как бы показывая открывающиеся горизонты. — Стратегия, а не только оперативка. Глобальные проекты, прямой выход на все отделы. Влияние на будущее Vallen в масштабах региона, а не одного склада или направления. — Он наклонился вперед, сокращая дистанцию физически и психологически. Его ледяные глаза загорелись холодным огнем. — Такие предложения, — он слегка покачал головой, изображая почтительное изумление, — не делаются просто так, по прихоти. Их не разбрасывают налево и направо, и подобный шанс выпадает, — он сделал паузу, подбирая слово, — единожды. Времени на долгие раздумья у вас, понятное дело, нет. — Он откинулся назад, его лицо снова стало непроницаемым. — Но, — и здесь в его глазах появилась крошечная, едва заметная искра чего-то, что могло быть уважением, — судя по вашей сегодняшней работе с фактами, скоростью анализа и решительностью в принятии решений, вы не из тех, кто его тратит попусту. Вы действуете эффективно.

Два пути лежали передо мной. Один — знакомый, уже даже привычный, манящий сиюминутной властью, но ведущий в тупик позднее. Другой — в туман неизвестности, к высотам, где воздух разрежен, а падение смертельно.

Я закрыл глаза на долю секунды, потом поднял голову и встретился взглядом с буравящими меня глазами Кавагути Хидео. Мой голос зазвучал твёрдо и чётко, словно я выносил сам себе приговор.

— Предложение возглавить отдел очень лестно, Кавагути-сан, — начал я. — И я искренне благодарен за доверие, особенно после — я жестом обозначил хаос, — всего этого. — Сделав глубокий вдох, я почувствовал, как глоток свежего кислорода наполняет тело решимостью. — Но высший уровень дает больше перспектив. Для меня, и, я искренне верю, — я специально подчеркнул это, — для Vallen. Стратегия, масштаб, будущее — Расписывать дальше я не стал, Кавагути и так все понял. — Я выбираю вакансию заместителя.

На лице Кавагути Хидео расцвела настоящая, широкая улыбка. Она преобразила его строгие, гранитные черты, добавив неожиданного теплоты и глубокого удовлетворения, как у мастера, увидевшего, что ученик сделал верный, хоть и предсказуемый выбор.

— Так я и думал, Канэко-сан, — произнес он, и в его бархатном голосе впервые прозвучали нотки одобрения, почти отеческой гордости. — Вы подтверждаете мою оценку. Стратегический ум, амбиции, подкрепленные результатом. И главное — способность видеть дальше сиюминутной выгоды. Отлично. — Он кивнул, и этот кивок был уже знаком союзничества. — Оформление займет пару дней. Ждите звонка от моего помощника, и, добро пожаловать наверх.

Слова Кавагути «Добро пожаловать наверх» еще вибрировали в наэлектризованном воздухе, как последний аккорд мощной симфонии. Ледяное спокойствие, охватившее меня после выбора, было хрупким, но оно держало меня в кресле, не позволяя телу выдать внутреннюю бурю. Кавагути уже встал, его движения были плавными, как у большого хищника, уверенного в своей территории. Он поправил безупречный манжет, легкое движение запястья, где сверкнули аккуратные часы в золотой оправе — еще один знак принадлежности к иному миру. Он сделал шаг к двери, его тень скользнула по груде бумаг на полу, но неожиданно он остановился

Не поворачиваясь полностью, лишь повернув голову, он спросил:

— Одно уточнение, Канэко-сан, — его бархатный голос звучал теперь легче, почти небрежно, но я-то знал, от этого человека не стоит ждать небрежности, его каждое слово взвешено. — Пока вы еще здесь, на «передовой», так сказать. — Легкая ирония скользнула по слову «передовой». — Кресло Хосино пустует. Пустота редко идет на пользу операционной работе. — Он наконец повернулся, его чёрные, как ночь, глаза встретились с моим взглядом. В