Мой космический босс. Уволиться и (не)влюбиться - Ева Арманда

— Алеф, предложение делается… не так! То есть… — мой голос вырвался шипением.

— Разве это важно?

— Для меня важно! И вообще…

Я набрала полные лёгкие воздуха, собираясь выпалить, что Алеф на роль моего мужа совершенно не подходит. Но сказать ничего не успела. Потому что босс вдруг посмотрел в сторону двери и подал мне жестом условный сигнал, что надо прятаться. Я успела только задвинуть ящики, как Алеф, молниеносно сложив и убрав накса в набедренную кобуру, уже обнял меня за талию и увлёк в стенной шкаф с одеждой. Прикрыл дверцу, погружая нас в темноту.

Пространство будто обняло нас. Я оказалась к боссу лицом к лицу, так близко, что ощущала у виска дыхание. А телом — каждую мышцу. Вдохнула… и сразу закружилась голова — от запаха Алефа, свежего, кофейного, глубокого... От его близости. И тело охватил предательский жар, разлился волной.

А в следующий миг в гримёрку ввалился ругающийся Дионис. Я узнала его по голосу. Ох. Нас чуть не застали за обыском!

Я замерла, прислушиваясь… но с мысли сбивали горячие руки Алефа на моей талии.

И вдруг босс бесшумно опустился на колено, переместил горячие ладони на мои бёдра, а затем и на ягодицы (!) и отстучал:

“Ты выйдешь за меня, Элина”.

Для вопросительного знака тоже был условный тип касания. Но Алеф его отбивать не стал. Забыл. Наверно…

Глава 17

Элина

Теснота.

Запах пыльного бархата, морского ароматизатора для шкафа и… Алефа.

Он всё ещё стоит на одном колене… Его ладонь на моей ягодице… Он только что сделал мне предложение. Или скорее констатировал своё намерение. И… как я должна вообще реагировать?

Мыслей нет. В голове лопаются пузыри от происходящего дурдома.

Сознание будто раскалывается на три осколка. Первый офигевает. Второй рычит от возмущения. А третий, самый безумный — кричит: ”Да! Да! Я согласна!!!”

Стоп! Какое ещё «согласна»?! Я встряхиваю головой. Ох, я бы сейчас всё боссу высказала! Вот только ситуация усугубляется тем, что мы прячемся в шкафу. И мы на задании по поимке опасного преступника!!! (Хотя, это, похоже только меня волнует!) Снаружи чем-то гремит наш главный подозреваемый.

Наверное, я молчала слишком долго. Так долго, что мой босс приравнял это к морганию. Потому что в следующий миг он выпрямился. Переместил руки на мою талию.

Отстучал:

«Я сам нас зарегистрирую».

Что?!

ЧТО?!

Я едва не выкрикиваю это вслух. Но прежде чем успеваю нарушить нашу конспирацию, Алеф накрывает мои губы своими — горячими. Жадными. Его язык проникает в мой рот, и я почти задыхаюсь. Моё тело предательски отзывается на прикосновения.

«Я не могу оттолкнуть! Потому что это создаст шум! Только поэтому!» — крутится в сознание слишком очевидное оправдание. Других мыслей нет.

Похоже, Алеф не только сам сломался. Он и меня сломал.

Я не могу думать. Не когда он так близко. Не когда его запах — мята, хвоя, кофе — заполняет мои лёгкие. Но я показываю, как возмущена поцелуем. Кусаю. Сражаюсь языком.

Стон почти срывается с губ. Но Алеф перехватывает его. Забирает вместе с дыханием. Горячая рука босса скользит по моей спине, прижимая ближе — к его твёрдому телу. К его жару. К его возбуждению, которое ощущается даже сквозь ткань. Космос…

Я должна сопротивляться… Но эта мысль тонет. Я уже не помню, зачем пришла сюда. Зачем преследовала Диониса. Зачем вообще взялась за это задание. И что мы вообще делаем в шкафу.

В какой-то миг я ощущаю, что нас накрыл купол, поглощающий звуки. И в тот же миг стон всё же срывается с моих губ.

От Алефа по-прежнему срывает голову.

Даже если за его поцелуем лишь холодный расчёт. И ни грамма чувств.

“Это игра. Это только игра…”

Но игра становится реальностью, когда его пальцы впиваются в мою ягодицу, а его тело прижимает меня к стенке шкафа. Моё бедро невольно задевает его пах, и я слышу, как он сдавленно выдыхает.

И тут — бах!

В гримёрке раздаётся звон. Словно что-то с силой разбили о стену. Мы с Алефом замираем. Его губы на моих губах. Его руки на моих ягодицах. Медленно, но верно ко мне возвращается здравый смысл.

Космос великий, что я творю!

Снаружи доносится лязг упавшего стула, затем — голос, полный ярости.

— Как они смеют! Не понимают с кем связались! — рычит Дионис, круша комнату. — Ну ничего… Скоро пожалеют! По-другому запоют! Разберусь с ними, как и с остальными!

Я чувствую, как внутри вздымается волна азарта.

Да Дионис сейчас почти признался!

А с учётом улик — не остаётся сомнений — он причастен к пропаже пар!

“Надо брать! — стучу пальцами по груди босса. — Это он!”

“Не спеши с выводами”, — отстукивает Алеф.

Да он издевается?! Тут же всё ясно как день! Какие могут быть сомнения?!

Я закипаю. А Дионис тем временем выругивается сквозь зубы. Я слышу удаляющиеся шаги, а потом хлопок двери. Он покинул гримёрку!

Мы с Алефом выжидаем… Он снова тянется к моим губам. Но я очень чётко отбиваю пальцами на его груди:

«Мой ответ: Нет». И босс замирает. Он понял о чём я? Я могу только догадываться, какое у него сейчас лицо. Отстранённо холодное? Непонимающее? Что ж, я тоже его не понимаю! Мне всё это надоело. Я не желаю больше игр. Не хочу участвовать в неправомерном затягивании расследования — только лишь затем, чтобы Алеф ещё сильнее разбил мне сердце, пытаясь придумать, как бы удержать сотрудницу!

С меня хватит!

Миг. И Алеф даёт команду, что можно выходить. Я вываливаюсь из шкафа первой.

Снаружи — бардак. На стене пятно кофе, на полу осколки разбитой кружки. Листы с речью разбросаны обрывками. Дионис бушевал не на шутку. Кто знает, что он натворит!

Я поворачиваюсь к Алефу. И мы задаём вопросы друг другу одновременно.

— Почему мы не взяли Диониса, Алеф?!

— Почему ты отказалась быть моей женой, Элина? Впрочем, ты могла неверно отбить шифр…

Я?! Неверно отбила шифр?!

Ну конееееечно! Это же единственный вариант при котором можно отвергнуть “шикарное предложение безупречного атлантианца”!

Пара мгновений «подвиса», а потом я шиплю, как рассерженный котоид.

— Я не хочу об этом говорить! Я ничего не желаю больше, чем закончить это дело!

И уволиться!!!

— …Но ты его затягиваешь, Алеф.

Лицо босса сковывает ледяная маска. Он чеканит слова:

— Ты забываешься, Элина. Я главный. И я решаю, когда мы закончим.