Мастер Рун - Артем Сластин

Логика была простая, и складывалась в полноценную систему, где каждый такой знак — точка маршрута. И можно спокойно дойти до нужного места.

— Количество полосок десять, это?

— Так совпало. — просто ответил Тинг, — Просто совпало.

— А если не четное количество? Ну или что-то другое? Допустим в первом, третьем и девятом?

— Будет другой знак, но объяснять его я тебе не буду, пока не увидим. Оска, вставай, пошли дальше.

— И на том спасибо, — попытка отвлечь организм на получение новых знаний провалилась, организм хотел пить и есть. Я был готов жрать даже крыс. Только не местных, с торчащими из тела костями, а обычных, как дома.

— А зачем больше. — не возражая продолжил он. — Мы знаем куда нам надо, а т…

Слова Тинга заглушил громкий протяжный и полный боли вопль. Мы замерли, тут же закрывая остатками куртки фонарь, и коридор погрузился во тьму. Сколько не вглядывались, света не было ни, с одной стороны, а вот вопль снова повторился, обрастая внятными словами, что я даже разобрать смог.

— Аааа! Боль….наааа…!

Звук шёл откуда-то спереди. Эхо размазывало его по стенам, искажало, делало почти нечеловеческим. Но я узнал этот голос, так орал Краб, когда чуть не упал в обрыв при прыжке через карниз.

— Ноготь даю, это крыса там подыхает, — злорадно прошептал Оска. — Говорили же ему не жрать всякую гадость, вот теперь пожинает плоды. Пошли, посмотрим на дурака.

— Ага, разбежался, — вместо этого Тинг начал отходить назад, к развилке. — Тебе надо, ты и иди. Мне не нравится, что это так орёт, хоть и похоже на Краба. Помнишь, как он визжал, когда у Тонкой башни ему по яйцам прилетело в драке?

— Ещё как, — буркнул Оска. — Зря его тогда отбивали от тех помоечников.

Я прислушался. Вопли стихли, но теперь слышалось что-то другое. Шлёпающие звуки. Как будто кто-то идёт босиком по мокрому полу. Медленно. Неровно.

Шлёп. Пауза. Шлёп-шлёп.

— Тише, — сказал я. — Сюда кто-то идёт. Дайте свет.

Тинг приоткрыл фонарь. Тусклый жёлтый свет полоснул по стенам, выхватывая из темноты очертания коридора. Тишина, а потом звуки повторились более часто. Шлёп. Шлёп-шлёп.

И из темноты показалась фигура, при взгляде на которую, Лео перехватил управление телом и застыл, испуганно трясясь, повторялась ситуация как при встрече с Маркусом.

Я не стал перебивать управление, сосредоточившись на том, чтобы понять, что не так.

Движения фигуры. Они были… неправильными. Дёрганными, как у сломанной марионетки. Руки болтались, выворачиваясь в суставах под невозможными углами. Словно сгибаясь под собственным весом. Но тело упрямо двигалось вперёд. В нашу сторону!

Тинг поднял фонарь повыше, и я увидел лицо. Краб. Но кроме общих черт, в этой твари ничего от пацана не осталось. Его кожа стала белёсой, почти прозрачной и изнутри проступали вены — чёрными полосами. Из плеч, локтей, коленей торчали костяные наросты. Точь в точь, как у костяных крыс. Острые, белые, блестящие в свете фонаря. На руках не было пальцев. Только культи, покрытые этими же шипами. Он шёл с закрытыми глазами.

— Эй, крыса, — Оска подал голос первым. Голос дрогнул. — Ты ещё не сдохла?

— По… мо… гииииии, — протянул Краб свои конечности к нам.

Я смотрел, как кости выворачиваются наружу, как кожа натягивается, и рвётся. А из ран появлялись новые костяные наросты, словно тело Краба внутри состояло из сотен небольших переломанных кусочков, и не имело ни одной целой.

— Игнис всемогущий, — ошарашенно выдохнул Тинг. — Да что это за мерзость…

Он сделал шаг вперёд, всматриваясь.

— Краб, ты в порядке?

Идиотский вопрос.

Краб не ответил. Только протянул руки ещё дальше, и я услышал хруст. Кости в запястьях ломались, выворачивались, торчали наружу.

— По… гииииии…

— Теера милосердная, — прошептал Тинг.

Воздух наполнился запахом гниющей плоти, смешанным с чем-то металлическим. Кровь. Много крови.

— Бежим! — заорал я, понимая, что все мои попытки, вывести сознание Лео в сторону и попытаться хоть что-то сделать тщетны. В своём страхе, парень просто заблокировал меня, не давая даже шанса нам выжить!

— Стой! — Тинг схватил меня за руку. — Он один и он слаб, его нужно добить и попробовать забрать ядро! Очнись, Лео!

Всё что мне сейчас оставалось, это попытка достучаться до разума Лео и показать, что, этот ужас — всего лишь полутруп, может быть и опасный, но медленный, поэтому мы всегда сможем убежать, а если нужно, то сделать как говорит Тинг — добить, чтобы Краб не мучался.

Страх отступил. Немного. Но я чувствовал, как Лео уступает, этого было достаточно, чтобы я перестал трястись.

— Ладно, — выдохнул я.

А пока я разбирался с Лео, Оска поступил проще, и как мне казалось правильнее, обращая страх в агрессию, он подскочил к неспешно тащащемуся к нам Крабу, и с руганью и проклятиями — пнул его в живот.

— Крыса! Что ты ещё крысил за эти годы, пока мы были знакомы, а? — Удар ногой в колено заставил Краба согнуться, но он не упал. — Это же ты спёр тогда всю жрачку у бабули, да? Вот и сдохни теперь! А оплату за работу подсобными рабочими? Мы же тогда неделю голодали, и только ты выглядел подозрительно довольным. Жрал нашу еду сучёныш?

Следующий удар повалил его на каменный пол.

Ещё удар. В живот. Краб качнулся, но руки его дёрнулись вперёд, цепляясь за ногу Оски. Зубы впились в лодыжку. Оска истошно заорал, когда Краб вырвал кусок мяса, и кровь брызнула на камни.

— Твою мать! — Оска с размаху врезал ему по голове.

В голове мелькнула мысль, что тварь, а в ней не было уже ничего человеческого — нужно добить, и я схватив наконечник копья поудобнее, перехватил управление над телом, показывая, что мы в безопасности и должны помочь парню, избавляя его от таких адских мук. Но я не успел.

— Дай копье! — требовательно протянул руку Тинг. — Это не человек, поверь мне, это всё. Краб уже умер, а это только сила, которая не может покинуть тело. Держи фонарь! Бить буду я. Я привел его, я его и заберу.

Мы обменялись и Тинг, стараясь не подходить близко, оттащил орущего Оску в сторону, а затем, в несколько неумелых ударов добил валяющуюся тварь. И я впервые был рад, что принял это решение не я, и всё было сделано не мной.

Местные гораздо более суровые люди, гораздо сильнее и устойчивее в некоторых моментах. В драке я бы не отстал. Но при виде этой твари, во мне пробудился такой ужас, что,