Фантастика 2025-129 - Денис Старый

— Тогда дайте мне разрешение на штурм. Я пойду на него силами дивизии светлейшего князя Воронцова, а так же своим полком. Если дадите ещё солдат, которые только и делают, что умирают прямо здесь не от ран, а от болезни, то буду вам признателен! — всё так же решительно, с металлом в голосе, говорил я.

Собравшиеся генералы смотрели на меня с недоумением. Скорее, даже как на того, которого завтра уже не будет в живых. Эти люди уже пробовали взять крепость, у них это не получилось. Они не знали, как подступиться к Селистрии.

— Мы ударим с двух сторон. Если будет поддерживать пароход «Прут» и другие корабли Дунайской эскадры, то можно брать крепость уже с рассветом! — продолжал напирать я.

— Идите отдохните! Взять крепость — это не устроить засаду на почти безоружные турецкие обозы! — пытался отшить меня Горчаков, но я никуда не собирался уходить. — Засада вам удалась, но тут иное дело.

— Да дайте же взять эту чёртову крепость! От вас требуется только одно — послать в бой те войска, которые вам не принадлежат, которые ещё не влились в состав Южной армии! — настаивал я, понимая, что если и сейчас произойдёт отказ, то у меня уже не будет никаких доводов.

— Имейте терпение и выдержку! Не вы один желаете победы русского оружия! Победы, господин Шабарин, а не рек русской крови! — попробовал одернуть меня Михаил Дмитриевич.

— Ваше высокопревосходительство, дозвольте идти в атаку! Две-три недели — и моя дивизия сточится до полка санитарными потерями. Нам нужна победа, или пусть случится смерть, но не позор стояния на месте и ничего не делания! — сказал генерал-лейтенант Сельван.

Все взоры обратились на него. Ведь то, что сейчас сказал генерал, должен был произнести каждый из собравшихся. Возможно, и хором.

— Да чёрт… Бог с вами! Приказываю взорвать передовой форт неприятельской крепости! Далее действовать по обстоятельствам! — скомандовал Горчаков, юридически остававшийся офицером в самом большом чине, потому и принимал командование на себя.

И ведь Паскевич ещё не уехал. Он только изготовился, его обоз лишь формировался, чтобы рано утром отбыть на север. Мне кажется, что Александр Васильевич Суворов в такой ситуации был бы с войсками до конца, даже если бы у него случился сердечный приступ, и он прямо здесь бы и умер при осаде, а, скорее, штурме крепости. Так что Паскевич — не Суворов. По крайней мере, по моей системе ценностей.

Несмотря на то, что стояла изрядно холодная погода, а в шатре, где проходил военный совет, не так чтобы и тепло, выходили все в поту. Казалось, что не было оскорблений, что Военный Совет не скатился в мужскую драку, а во что-то такое, что у многих генералов даже тряслись руки. Совещание утомила всех.

Я тоже был на взводе, правда, тремора в конечностях не ощущал. Ощущал я другое — решимость. Я здесь для того, чтобы изменить ход Крымской войны. Я уже убивал в этом мире, я участвовал в интригах, я метался по всей Екатеринославской губернии, чтобы наладить производство, порой, работая ночами в мастерских, и пытаясь хоть что-то сделать, что изменит ход истории, привнести в этот мир новые орудия убийства. Только лишь чтобы не было убийства веры в Россию, в ее великое предназначение и судьбу.

Так что я готов был брать эту крепость хоть собственным полком. Понимая при этом, что даже всех тех новшеств, всего того передового оружия, которое имелось у нас на вооружении, не хватит, чтобы захватить такую твердыню.

— Признаться, я был худшего мнения о вас, господин Шабарин. Прошу простить старика, не вините меня в заблуждениях! — недалеко от шатра командующего меня нагнал генерал Шильдер.

Легендарный генерал, создатель подводной лодки, военный инженер, предвосхитивший время. Вот он сейчас извинялся за то, что высказывал в мой адрес пренебрежение. Такие моменты дорогого стоят.

— Я не могу держать зла на такого гениального человека, коим вы, безусловно, являетесь. Я уже забыл все те слова, которые вы говорили в мой адрес. Давайте же возьмём эту чёртову крепость! — сказал я, выжимая протянутую руку генерала.

— Такой настрой мне нравится больше всего! — сказал Шильдер. — Отужинаете со мной?

От такого приглашения я не мог отказываться, несмотря на то, что уже ночью начнём действовать. Ужин был больше похож на перекус во время обсуждения военной операции. Если мы меньше, а все больше вскакивали из-за стола к карте, доказывая друг другу правоту выводов и решений. И, несмотря на старость, генерал Шильдер, не уступал мне в прыти.

— У меня будет час. После этого мы выдвигаемся. Ещё нужно пересечь болото, чтобы ударить по противнику и с той стороны, с которой он не ждёт, — озвучивал я часть плана, который мы разрабатывали с генералом Сельваном. — Я уже договорился с казаками, они пойдут с моим отрядом и будут отсекать крепость от дороги.

— Так и есть… Ступайте, Алексей Петрович к своему полку и да поможет нам Бог! — сказал Шильдер, только что не перекрестил.

Ночью Петро повёл часть нашего полка, а также два эскадрона казаков через те тропы, которые были разведаны нами буквально вчера. Мероприятие более чем опасное. Даже не тем, что сравнительно небольшой отряд окажется практически в тех местах, где турки считают себя вольными делать, что угодно. Опасность представляла сама местность — болото, через которое нужно было пройти большой массе людей и даже протащить две пушки.

Но уже скоро прибыл вестовой, сообщив, что болотистую местность преодолели нормально, только трех коней потопили. Вот такое у нас «нормально»!

Я сидел в окопе и наблюдал за брезжащем рассветом. Красиво, ничего не скажешь. Багряно-красное зарево было пока что тонкой полоской, чтобы уже скоро расшириться и явить этим местам алый рассвет. Алый — от крови. И я очень надеюсь, что крови наших врагов.

Жаль, что не я отдаю приказ о штурме. Хотелось бы… Но между тем, чтобы оставаться в тени других людей, при этом эффективно действовать либо же пожирать себя самолюбием и обидами, я, конечно, выбираю первый вариант. Но и мне имеется, кем командовать. Своим полком. Пока что, именно в этом штурме. Дивизия Воронцова, собранная из ветеранов (где он только их набрал)