Эволюционер из трущоб. Том 12 - Антон Панарин

— Спасибо. Мы пойдём. Дел по горло.

— Да, спасибо большое. Я ещё печенек возьму? — спросил я и, не дожидаясь ответа, запустил руку в вазочку. Выходя из кабинета, я задержался на мгновение и прошептал. — Вы шикарно готовите. Берите деда в оборот, буду к вам каждый день ходить за печеньем.

Услышав эти слова, женщина смутилась и покраснела. Я же закрыл за собой дверь, а после догнал деда.

— Сводник хренов, — усмехнулся Максим Харитонович и толкнул меня плечом.

— Услышал-таки? — хмыкнул я.

— А ты думаешь, можно не услышать твой голос, когда во всём здании гробовая тишина?

— Ну-у-у. Ты же всё-таки старик, а вас обычно не только слух подводит… — пошутил я и схлопотал звонкого леща.

Да, я мог бы увернуться, но зачем?

— Ох и болтун, — улыбнулся дед и обнял меня за плечи. — Кстати, Феофан твой уже по десятому разу все писания прочитал.

— А что-то новое выдал?

— Выдал. Вот только выдаёт в час по чайной ложке. Он как писаний начитается, впадает в буйство. Носится туда-сюда, волосы на себе рвёт, голосит как умалишенный. Приходится ему лечебные укольчики делать. Отоспится пару часов и снова готов приступать к изучению.

— Вы давайте, не залечите мне парня, — серьёзно сказал я.

— Я тебя умоляю. От обычного успокоительного ещё никто не помирал.

— И надеюсь, Феофан не станет тем, кто первым от успокоительных отправится к праотцам. Он ничего не говорил о том, как убить Даму Пик или Короля Червей?

— А в чём проблема? Пуля в голову отправляла на тот свет и не таких убивцев, — отмахнулся Максим Харитонович.

— Что-то мне подсказывает, что так просто не будет.

— Ясно-красно. А ты чего, думал жизнь это пятизвёздочный отель, где всё, что пожелаешь, приносят на блюдечке с голубой каёмочкой? Приходится падать, вставать и снова падать для того, чтобы взобраться на вершину.

— Это ты мне рассказываешь? Я вообще-то род Архаровых с колен поднял, — хмыкнул я.

— Чисто технически, не поднял. Ведь в Империи все без исключения уверены, что Архаровы преданы забвению, — подловил меня дед.

— Ага. Как и Багратионовы.

— Один — один, — улыбаясь, кивнул Максим Харитонович, и мы пошли дальше. — Мишка, спасибо тебе. После того, как ты перестроил наш контур защиты, я сплю как человек. А то ворочался часами напролёт из-за этой чёртовой боли.

— Рад помочь, — я похлопал деда по плечу и, хитро прищурившись, спросил. — А где обещанные подарки на день рождения?

— У тебя, случаем, в роду не было иудеев? — усмехнулся Максим Харитонович.

— А это ты мне скажи. Не иудей ли ты, часом? А то вопросом на вопрос отвечаешь.

— Ха-ха-ха!!! — заржал Максим Харитонович так, что по пустой поликлинике пронеслось многоголосое эхо. — Наглый засранец. Но мне нравится, что ты можешь постоять за себя не только в бою, но и в словесной дуэли.

— Не уходи от темы, — сказал я, сверля старика взглядом.

— Ну точно, еврей, — покачал дед головой и махнул мне рукой. — Топай за мной. Будут тебе подарки.

Мы вышли из поликлиники и наткнулись на десяток гвардейцев, патрулирующих улицы.

— Долгих лет жизни главе рода Багратионовых! — рявкнули они, увидев меня.

У бойцов на лицах были счастливые улыбки. Более того, смотрели они на меня с нескрываемым уважением.

— Благодарю за службу, — кивнул я и пошел следом за дедом. — А чего это они? — спросил я у Максима Харитоновича.

— Ты нас завалил безлимитным мясом. Мы жрём от пуза день и ночь. Да чего я тебе рассказываю? Принюхайся.

Я втянул воздух через ноздри и ощутил аромат дымка и жареной свинины.

— Шашлык в Калининграде теперь не жарят лишь в момент нападения тварей. В остальное время уничтожение провизии происходит до тех пор, пока не становится тошно, — улыбаясь, сообщил дед.

— Всё понятно. За еду продались. Прям как кошаки помойные, — поддел я Максима Харитоновича и тут же уклонился от новойзатрещины.

— Ох и юморист, — хмыкнул старик и открыл передо мной дверь, ведущую то ли в подвал, то ли в погреб.

Винтовая лестница спускалась на десять метров под землю и упиралась в массивную дверь, усыпанную руническими символами. Максим Харитонович шел позади меня, причём довольно медленно. Я же уже спустился вниз и решил повыпендриваться. Да, грешен. Но хочется, чтобы дед видел меня в наилучшем свете.

Я прикоснулся к двери и погрузился на нижние слои Чертогов Разума. Перед глазами тут же предстали рунические письмена, расшифровать которые было не то чтобы просто, а очень просто! Да, наносил их тот ещё умелец. Однако, подобную вязь я уже видел в Дреморе. Призвав перо феникса, добавил два десятка символов, замыкая силовые контуры, и услышал щелчок. Дверь отворилась.

— А как ты…? — послышался голос Максима Харитоновича за моей спиной. — Хотя, чему я удивляюсь? Топай, архимаг малолетний. Выбирай подарки.

Я так и поступил. Вошел внутрь и увидел склад, заваленный артефактами. Море хлама! Защитные артефакты, одноразовые свитки магии, различные доспехи, кольца, мечи, щиты, даже винтовки. Я мог бы потратить на изучение всего этого барахла целую вечность. Вместо этого закрыл глаза, распространил ману на всё помещение и стал считывать вибрации, исходящие от артефактов.

Несмотря на то, что дед должен был мне аж шесть подарков, взял я всего два.

Первым была так называемая «Пепельница Душ». На вид это маленькая чаша из обсидиана, внутри которой, не испуская дыма, тлеют угли. Если прислушаться, то может показаться, что угли шепчут что-то. Этот предмет позволяет захватить душу умирающего и задать ей один вопрос, на который она обязательно ответит правдиво. После душа исчезнет, уйдя на новый цикл перерождения. А если не ответит или соврёт, то будет навеки заперта в пепельнице.

Ещё мне понравился ятаган под названием «Кровопускатель». Изогнутое зазубренное лезвие, по всей длине которого идёт неглубокий кровосток. Казалось бы, обычный клинок, но нет. На рукояти были тонкие шипы, которые тут же пронзали ладонь, стоило взять этот ятаган в руку.

Однако, шипы здесь были не просто так. Внутри них имелись отверстия, как у медицинских игл. Через эти каналы клинок вбирал в себя не только кровь владельца, но и его ману. С помощью