Путь меча - Илья Ангел

Через десяток минут, которые показались вечностью, они остановились. Высокий в плаще присел рядом со мной.

— Цзинь Тао передал, — его голос был тихим и холодным, как сталь. — Ты жив, только из-за уважения к твоему учителю. Ты можешь варить свои зелья. Можешь продавать их. Но не лезь выше. Не бери заказы, которые не по твоему рангу. Понял?

Я, с трудом подняв голову, собрал последние силы и выплюнул кровь ему в лицо. За что тут же получил ещё серию болезненных ударов по голове.

— Думаешь, милость Тао бесконечна? Если мы встретимся ещё раз, невзирая на твоего учителя, не отделаешься побоями, — пообещал он, после чего встал и, не оглядываясь, отправился дальше по улице.

Оставшиеся двое быстро обыскали меня и, не найдя ничего ценного, ещё раз прошлись по мне сапогами, после чего ушли, оставив меня лежать в грязи переулка. Боль пронизывала каждую клетку тела. Унижение жгло изнутри сильнее любых синяков.

Я лежал и смотрел в серое небо над узкой полоской между домами. Они не просто избили меня. Они показали, кто здесь хозяин. Они поставили меня на место. Цзинь Тао чётко дал понять: я могу существовать, но лишь на отведённой мне низшей ступени.

Но, глядя в это небо, я чувствовал не страх и не покорность. Я чувствовал холодную, безжалостную ярость. Они ошиблись, оставив меня в живых. Эта ошибка станет для них роковой.

«Обнаружены множественные ушибы. Перелом трёх рёбер, левой руки и четырёх пальцев. Сотрясение мозга, кровоизлияние в левый глаз, серьёзно нарушена работа почек. Если в ближайшее время не исцелить ваше тело, то с вероятностью в 84 % останетесь калекой. Уровень Ци: 17 %. Можно активировать протокол лечения, но он вызывает сильные визуальные эффекты. Рекомендация: как можно скорее найти укрытие и начать исцеление».

С трудом поднявшись, я, шатаясь, побрёл в сторону Ущелья Ветров. Каждый шаг отдавался болью во всём теле, но сквозь туман боли и унижения в груди рождалась холодная ярость.

Сегодня меня отправили в горнило. Меня били, как раскалённую сталь на наковальне. И сейчас, истекая кровью и позором, я чувствовал, как внутри что-то сжимается, становится твёрже, острее, безжалостнее. Эта боль была молотом. Это унижение — моим огнём. А я был клинком, который прошёл лишь первую закалку.

Они ошиблись, думая, что сломают меня. Они лишь сделали мою волю острее.

Путь до Ущелья Ветров стал самым долгим и мучительным в моей жизни. Каждый камень под ногами казался горой, каждый поворот давался ценой нечеловеческих усилий. Я шёл, опираясь сначала на стены домов на окраине города, а потом на стволы деревьев, оставляя на коре кровавые пятна. Мир плыл перед глазами, но я не останавливался. Остановиться — значит сдаться. А клинок не сдаётся.

Добравшись до своего грота, я рухнул на каменный пол, едва успевая перекатиться на спину, чтобы не усугубить травмы. Дыхание было хриплым и прерывистым.

«Критическое состояние. Необходима экстренная медицинская помощь. Активирую протокол „Стальное Восстановление“. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Ожидаются сильные болевые ощущения».

— Делай, что должно… — просипел я, чувствуя, как сознание начинает уплывать.

Горячая волна энергии Юнь Ли разлилась по моему телу, сконцентрировавшись в самых повреждённых местах. Это было похоже на то, как если бы влили расплавленный металл в разбитые кости и разорванные мышцы. Я закричал, но звук застрял в горле. Боль была на грани переносимой, но я чувствовал, как она работает — сшивает, скрепляет, убирает воспаление.

Я не мог двигаться, но мог дышать. И я дышал. «Дыхание Острой Стали» больше походило на предсмертные хрипы, но я заставлял Ци циркулировать, ведя её по самым повреждённым каналам, помогая Юнь Ли. Мы вдвоём ковали моё тело заново из обломков и крови.

В полной темноте пещеры моё тело стало источником призрачного свечения. Я чувствовал, как раскалённая Ци пульсирует в разорванных тканях. По коже пробегали искры энергии, оставляя на мгновение светящиеся следы вдоль линий меридианов. Вспышки боли рождали в темноте короткие, яростные всполохи миниатюрных молний. Воздух вокруг зарядился статикой и запахом озона, смешанным с железным привкусом крови.

Прошло несколько часов, прежде чем острая боль сменилась глубокой, ноющей ломотой. Я лежал, смотря в темноту потолка грота, и в голове, очищенной болью, складывался план.

Они хотели, чтобы я знал своё место? Хорошо. Я его знал. Моё место было не внизу. Оно было наверху. На самой вершине, откуда можно диктовать свои правила.

Но чтобы подняться, нужна сила. Не та, что позволяет победить нескольких бандитов, а та, что заставляет трепетать целые кланы. Та, что была у Фань Лин.

«Протокол завершён. Состояние стабилизировано. Восстановление: 32 %. Для полного заживления рекомендован покой и продолжение циркуляции Ци в течение 48 часов».

Покой? Нет. У меня не было времени на покой.

— Юнь Ли, — мой голос был хриплым, но твёрдым. — Физические тренировки в ближайшие дни невозможны. Но бездействовать неправильно. Что мы можем сделать, чтобы я стал сильнее, пока тело восстанавливается?

Воздух передо мной затрепетал, и появилась знакомая миниатюрная фигурка. На этот раз в её руках был тонкий световой клинок, свитый из сияющих иероглифов.

— Наивысший приоритет имеет протокол «Сердце Меча». Физическая форма — лишь сосуд. Истинная сила рождается здесь. — Кончик светового клинка ткнул мне в грудь. — Ты готов услышать голос стали?

Я медленно кивнул, не сводя глаз с мерцающего клинка. Боль в теле вдруг отступила на второй план, уступив место жгучему любопытству.

— Тогда начнём с первого принципа, — голос Юнь Ли стал тише и глубже, наполняясь отзвуками древней мудрости. — Меч — это не кусок заточенного металла. Это продолжение твоей воли. Остриё — твоя решимость. Обух — твоё терпение. Рукоять — связь с твоим духом.

Пространство вокруг нас изменилось. Мы оказались в абсолютной пустоте, где единственным светом был этот сияющий иероглифический клинок.

— Ты изучал удары мечом как технику. Теперь почувствуй их как мысль. Не «я делаю удар», а «я есть удар». Не «я направляю Ци», а «Ци есть я». Покажи мне этот удар снова. Но на этот раз не двигаясь.

Я закрыл глаза, отбросив память о боли и унижении. Я представил не движение, а намерение. Острую как бритва, линию, рассекающую горизонт. Воля. Решимость. Остриё.

Иероглифический клинок в руках Юнь Ли ослепительно вспыхнул.

— Да. Вот он. Зародыш истинного понимания. Теперь второй принцип: Меч познаётся в покое, а не в движении.

Световой клинок исчез. В пустоте остались только мы двое.

— Твоё тело