Начальник Культуры - Валерий Александрович Гуров

Я молчал, пытаясь понять, куда он клонит.

— Вы знаете, глядя на то, что здесь творится… — он сделал паузу, смакуя момент. — Пожалуй, я не могу закрыть глаза на столь вопиющие нарушения. Мероприятие всё-таки предстоит массовое, а мы не можем рисковать, если речь идёт о наших замечательных гражданах. Так что боюсь, ваш концерт придётся отменить.

Я подошёл к Рубанову, незаметно взял его под локоток, слегка потянул в сторону. На его лице мелькнуло удивление, но он не стал выворачиваться.

— Вы знаете, кажется, я вспомнил, где пожарные документы.

Рубанов покосился на меня.

— Правда? И где же?

— В машине.

— Какой машине? — он нахмурился.

Я сделал вид, что задумался.

— Ну, в той самой, которую мне пришлось отправить на штрафстоянку…

— Так заберите их, в чём проблема?

— В том, что машину угнали. Представляете, как нехорошо получилось. Но не беспокойтесь, я уже написал заявление и полагаю, что скоро преступников найдут.

Наступила тишина.

— Что? — переспросил Рубанов, внимательно глядя на меня.

Да, никаких документов в машине, естественно, и в помине не было. Однако теперь, отойдя подальше от его подручных, я чуть наклонился ближе, понизив голос.

— Забавное совпадение, правда? Как только я отдаю машину на штрафстоянку, она исчезает вместе с важными документами. И теперь из-за этого концерт хотят отменить?

Рубанов поправил пиджак, чуть отступая.

— Вы бы глупостей не делали, Максим Валерьевич, а то можно доиграться.

Я не стал отступать.

— Вы тоже не всесильный. И я прямо сейчас рекомендую вам дать мне провести концерт.

Рубанов нахмурился, словно оценивая мои слова. Я сделал паузу, затем кивнул в сторону сцены.

— Видите вон того парнишку?

Рубанов медленно перевёл взгляд на Бдительного, который сидел на краю сцены, настраивая гитару.

— Я полагаю, что вам известно, кто его отец.

Я выдержал паузу, чтобы дать Рубанову переварить информацию.

— И его отец уже приглашён на концерт.

Рубанов не шелохнулся, но в его взгляде мелькнуло что-то нехорошее.

— Ему будет очень обидно, если концерт, на котором его сын будет представлен в положительном ключе, так сказать, покажет свои достижения, вдруг отменится. И всё почему? Потому что кто-то угнал автомобиль с пожарными документами. Как думаете, что он сделает перво-наперво?

Рубанов вздрогнул, хоть и попытался это скрыть, одёргивая пиджак. Он обвёл взглядом своих людей, затем повернулся к инспектору, который ждал команды. Наконец, с лёгкой фальшивой улыбкой он произнёс:

— Вы знаете, Максим Валерьевич, у меня возникла мысль дать вам шанс. Дать молодому специалисту проявить себя. Я думаю, никто не будет против. Тем более, я действительно помню, что документы по части пожарной безопасности имеются, и Максим Валерьевич дошлет их по почте!

Инспектор, выпятив губу, убрал в папку свои документы, но вопросов не задал.

Рубанов же шагнул ко мне ещё ближе и добавил, понизив голос:

— Забери заявление — и можешь проводить концерт. Но за проверку я не отвечаю.

Он улыбнулся уголком губ, затем развернулся и ушёл, оставляя после себя ощущение удушающего контроля. Его люди ещё потоптались в коридорах, делая вид, что фиксируют какие-то нарушения, но я знал, что у них ни черта не выйдет.

Я выдохнул, пытаясь обдумать следующие шаги, но не успел — из-за сцены донёсся чей-то голос:

— Да что за день сегодня такой…

Я повернул голову и увидел хрупкую девушку с коротко подстриженными каштановыми волосами. Ту самую скромницу из сотрудниц ДК. Она злилась, раздражённо сжимая в руках какие-то кабели.

Я узнал её — Катя, техник по звуку. Она была одной из тех, кто вёл подготовку с самого начала, но до того девушка всё держалась в тени. Судя по выражению лица, сейчас она была не в настроении для светских бесед.

— Что случилось? — спросил я, подходя ближе.

Катя даже не посмотрела на меня, продолжая разбираться с клубком проводов.

— Да так… эти идиоты из проверяющих задели стойку с аппаратурой, всё повалилось, половина контактов тут вырвана.

Я посмотрел на сцену — действительно, несколько микрофонных стоек лежали на полу, один из усилителей накренился, словно его кто-то от души пнул.

— Сильно сломали?

— Не знаю. Если кое-кто замолчит и даст мне пять минут, я, может, и выясню, — огрызнулась она, всё ещё не глядя на меня.

Я поднял брови, но ничего не сказал. Она замерла, потом подняла голову и вдруг… усмехнулась.

— Вы ещё здесь?

Она отвернулась, снова сосредоточившись на оборудовании. Я присел рядом, изучая повреждения.

— Дай-ка, — я протянул руку.

Но девчонка сузила глаза.

— Вы что, разбираетесь?

— Дайте посмотрю.

Она секунду колебалась, но всё-таки отдала мне кабель. Я аккуратно распутал провода, осмотрел контакты. Проблема оказалась в перегоревшем предохранителе.

— Сможете достать запасной?

Она вскочила и через пару минут вернулась, передала мне нужную деталь. Я быстро её заменил, закрутил контакт.

— Теперь пробуйте.

Девчонка подсоединила кабель обратно, включила усилитель — и тот загорелся зелёным индикатором. Она моргнула, удивлённо глядя на меня.

— Вы точно не техник?

Я пожал плечами.

— Просто не люблю, когда работу откладывают из-за мелочей.

Она фыркнула, но уже с каким-то… уважением.

— Зовут вас как? — спросил я.

Всё-таки мы с ней ещё по-человечески не знакомились.

— Катя, но мне совершенно некогда с вами болтать. У нас проверка завтра с утра. И если хоть один микрофон не заработает — меня, скорее всего, уволят.

Я посмотрел на неё.

— Не уволят. Я тебе обещаю.

Она кивнула, но по глазам было видно: она ещё не уверена, можно ли мне доверять.

* * *

Вечер спустился на город, принося с собой тяжёлый воздух, наполненный гарью и напряжением. ДК теперь выглядел совсем иначе, чем утром.

Панки, пусть и нехотя, прибрались в зале, установили обратно реквизит, настроили инструменты. Техники починили аппаратуру, и теперь усилители не только работали, но и звучали явно почище.

К ночи всё было готово.

Я стоял в центре зала, глядя на сцену. Она казалась странно пустой, без суеты, без шума подготовки.

— Ну что, Максим Валерьевич, идём к финишу?

Я повернулся.

Директор ДК стоял у входа в зал, поправляя лацканы своего пиджака. Вид у него был усталый, но удовлетворённый.

— Похоже на то, — ответил я.

Он кивнул, тоже оглядывая зал.

— Честно говоря, я не верил, что