Джо – 5 - Харитон Байконурович Мамбурин

— Вы ужасные друзья, — сникнув, поведал я всем этим сущностям, — Ну ничего, придёт война, попросите…

— Где ты войну организовал⁈ — с глухим воплем Лючия схватилась за ту область тела, за которой пряталось сердце.

— Пока еще нигде! — злорадно ответил я, шмыгнув носом,

— А я говорил, что его надо изгнать из этого мира! — воинственно шевельнул ушами старый эльф.

— Та шо ты говоришь⁈ — удивился я, — И шо, даже не посмотришь остальные мои воспоминания⁈

— Какие остальные?!! — тут же возбудился легендарный мудрец.

— У тебя что, еще есть?!! — вместе с ним возбудился и новый бог этого мира, который интересовался моими воспоминаниями, даже будучи почти безэмоциональным призраком.

— Вы о чем это?!! — возбудилась богиня, уперев руки в бока и моргая пушистыми блондинистыми ресницами.

— Тааак… — глубокомысленно промычала курица, уставившись на меня. Аж лапками болтать перестала, скотина такая!

Кажется, дождик начинается… пойду перестелю крышу на беседке…

— Стоять, Джо Тервинтер!!

Здравствуйте, меня зовут Джо, я простой башенный волшебник… и у меня в башне полно валяющихся божественных сущностей с манадримами на грудях. В общем-то, последнее меня не особо пугает, кроме той детали, что одна из этих зомби, блондинистая и беременная, теперь точно попадёт под влияние разных старпёров, которые вынудят её вынудить меня записывать новые воспоминания! Бесплатно!

Ладно, всё равно я отделался малой кровью, и теперь имею немного свободного времени, чтобы заняться своим основным проектом. Моим «магнум опус», апогеем, квинтэссенцией всего и сразу!

Если отставить хвастовство, хоть и не хочется, я задумал размножиться. Не естественно, конечно же, а так, как Шайн, но с дополнительными привилегиями. Не понятно? С удовольствием объясню в деталях! Берем когда-то сильно впечатлившую меня технологию производства магического доппельгангера, продемонстрированную мне еще в Школе Магии, объединяем с алхимическим преобразованием создания клона. Что мы получаем? Правильно, дети, доппельгангера, способного существовать в обычном мире! Нам остается только прикрутить к нему технологию обмена сознаниями, благодаря которой я сейчас могу находиться аж в двух местах Орзенвальда, и мы получим… нет, не вездесущего Джо, но что-то подобное.

Основной проблемой, с которой я пока никак не могу справиться, является полное отсутствие возможности колдовать у такого клона. Тут, господа, либо шашечки, либо ехать. Либо у клона есть копия моего сознания, которая, кстати, будет обновляться при каждом посещении меня-настоящего выбранного тела, либо какие-никакие возможности колдовать.

— И вот тут, кажется, ничего не поделаешь… — задумчиво промычал я, сидя за расчетами.

— Знаешь, ты бы мог стать моим адептом, хм, в каком-то роде, — незаметно подкравшийся бог безумия в своем курином обличие, вскочил на стол и внимательно осмотрел расчеты, закончив фразу, — Хотя нет, шучу. Здравомыслящий человек, сеющий безумие — это, скорее, мой враг, чем союзник.

— Удивительно глубокая мысль, — хмыкнул я, откидываясь на спинку стула и скрещивая на груди руки, — Пояснишь?

— А что, сам не понял? — курица встопорщила перья, а затем улеглась прямо на бумаги, глядя на меня, — Ты знаешь, что такое безумие, Джо?

— Опять этот вопрос?

— Безумие и сумасшествие, Святой, это — спасение, — тем временем очень серьезным тоном продолжала курица, — Это — свобода, это — побег, это — выход. Это — отрицание, это — принятие, это — честность. Я не создаю себе верующих, а беру за руку тех, кто уже погрузился во мрак, а затем веду к свету. Не общему, а другому, своему. Тому, который мы с ним находим вместе. Понимаешь?

— Зачем ты мне это рассказываешь, Шакалот? — нахмурился я.

— Заключенная между нами сделка, Святой, — взгляд у курицы был прямым, острым, но печальным, — Я не могу её отвергнуть, это против моей природы, но ты теперь знаешь, что будут последствия.

— Хм… — я задумался всерьез, глядя в глаза существа, которое оказалось куда глубже, чем могло показаться хоть на первый, хоть на сотый взгляд, — Тогда и ты знаешь, бог, что у всего в мире есть последствия. У любого действия, любого решения. Обстоятельства, совпадения, выжившие, жертвы — это круговорот всего, он сам восстанавливает баланс. Спаси сегодня тысячу душ — и спустя сто лет боги спустят драконов с поводков, чтобы истребить полмиллиона. Сохрани одну жизнь — и внук спасенного может причинить бед достаточно, чтобы погрузить целую страну во тьму. Никто из нас не видит общей картины. Никто не может претендовать на всеведение. Мы можем быть лишь собой. Чем сильнее действие, тем мощнее будет и противодействие.

— Хочешь сказать, что ничто, из того, что мы делаем, хотим или желаем, не имеет смысла? — бог в форме курицы приобрел озадаченный вид.

— Хочу сказать, что если ничего не делать, то ничего не будет делаться, — пояснил я, — Принцип развития. Можно стоять, можно бежать, конечный результат не изменится, энтропия пожрёт всё сущее, настанет тьма. Это не оправдание для того, чтобы отмораживать вовсю, но обоснование для того, чтобы не обращать внимание на совсем уж мелочи. В начале было Слово, в середине баланс, а в конце — тепловая смерть всего. Расслабься, бог. Всё идёт по плану.

— У меня от тебя голова кругом, — пожаловалась курица, глядя на меня одним глазом, — Ты сводишь меня с ума!

— Тебе нужно развиваться, — задумчиво предположил я, — Расширить рамки известного. Это, как раз, и произойдет. Тебе хорошо, мне хорошо, всем хорошо.

— Почти всем.

— Почти. Но на эти жертвы мы пойдем.

— С удовольствием, Джо Тервинтер. Ты идешь на них с удовольствием.

— Иногда полезно просто расслабиться и получить это самое удовольствие.

— Ладно-ладно, — вскочил на лапки безумный бог, — Я, вообще-то, к тебе с другим делом пришёл. Тебе и твоему коту же не нужен этот маленький вредный котёнок? Я могу забрать его себе. Наполнить своей силой, а затем отделить от Шайна. Он станет моим божественным животным. Как тебе?

— Очень заманчиво, но нет, — отказался я, наклоняясь к стоящей передо мной курице, — Сейчас я тебе объясню, почему…

///

Злобно ворча, Наталис Син Сауреаль, она же Самбука Зис Овершналь, трясла демона за грудки. Порождение зла покорно тряслось, лишь изредка жалостливо помаргивая и постанывая, но карающей эльфийке это всё казалось сплошной симуляцией. И не зря. «Лилит», как прозвал это