"Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 - Дмитрий Валентинович Янковский

Иван Сергеевич прошел в самый конец коридора и остановился в плохо освещенном тупике. Фели на миг почувствовала себя Алисой, которой вот-вот приоткроют дверь в тайну. Наверно так же себя чувствовал Буратино, сидя у нарисованного на холсте очага. Только тут ничего нарисовано не было. Глухая стена.

Из шва между стеной и полом выползла белесая сороконожка и, не обращая внимания на людей, побежала по своим, сороконожьим, делам. Иван Сергеевич коснулся камня, и стена исчезла, превратившись в туманное марево. От легкого дуновения теплого воздуха на Фелин лоб упала непослушная прядь волос.

По спине пробежали мурашки, девушка не знала, но чувствовала, что в проходе висит невидимый и неощутимый до срока страж. Командир ячейки испытывал какую-то необъяснимую любовь к сторожевым демонам.

Внутри комнаты вспыхнул свет, слишком яркий для сумрачной духоты коридора.

– Заходи. – после секундной паузы пригласил Иван Сергеевич.

Фели вошла в огромный, как зал средневекового замка кабинет, спиной почувствовав, как дверь снова превратилась в глухую стену. Короткий приступ клаустрофобии недобро сжал мозг, мышцы напряглись желанием побега, но девушка уже начала привыкать ко всем этим институтским необычностям – три полных вдоха вернули ощущение реальности.

– Садись. – Его Превосходительство положил отчет на длинный стол из черного дерева.

На дальнем краю неясно выделялась пентаграмма. Это и был приемо-передатчик связи со Штабом, то, что на институтском жаргоне называлось коротеньким словом «хлоп». Магическая телепортация была известна с таких стародавних времен, что сотрудники Института привыкли к ней, как к лифту или сотовым телефонам.

Фели села на предложенный стул, совершенно не понимая зачем ее сюда привели. Обычно в штабе собирались для обсуждения важных заданий, но она была здесь лишь при сборах по боевой тревоге. Все без исключения агенты, исключая наверно Лесика, относились к ней не как к офицеру, а скорее как к кандидату в офицеры. Не смотря на то, что присягу она приняла по всем правилам, задания Фели получала чаще всего в суматохе более важных дел, чуть ли не на бегу, да и сами задания были какие-то несерьезные, вроде «поди туда, посмотри то». Даже более молодой Денис котировался командиром выше.

Девушка вздохнула, с интересом и опаской оглядывая кабинет штаба и особенно стол, представлявший собой прекрасную натуру для сумасшедшего художника. Больше всего на столе было книг, они лежали по всей длине, иногда даже стопками, напоминая строения города, висящего в бесконечном пространстве. Посреди стола лежала огромная карта Питера, свисая через кромку в зыбкую тень у пола. Видимо для весу на ней лежал здоровенный автоматический пистолет «Стечкина» и две картонных коробки патронов. Словно телебашня посреди города, в центре стола возвышался хрустальный графин с граненной, как алмаз, пробкой, а дальше, поблескивая озерцами окуляров, взгромоздилась гора стандартного эфирного детектора.

Дальше все путалось в лесах и перелесках канцелярских принадлежностей, холодного и огнестрельного оружия, размотанных фотопленок, компьютерных дисков, шприцов, ампул и других необходимых в работе предметов.. За всем этим бурным великолепием начиналась пустыня ровного стола с вычерченной пентаграммой. «Хлоповая» площадка.

Фели вздрогнула – только теперь она разглядела, что там, ожидая вечернего «хлопа», лежит добытая в бою флейта.

– Что ты о ней думаешь. – уловив взгляд девушки, спросил Его Превосходительство.

Такого вопроса Фели не ожидала, она вообще не привыкла, что бы с ней кто-то особо советовался. Но обрадовалась, что вопрос был не о коньяке.

– Не знаю. – ответилось как-то само.

– А если подумать? – Иван Сергеевич грузно уселся на стул. – Ты ведь прекрасно разбираешься в музыке.

– Но не в музыкальных инструментах. – пожала плечами девушка. – Да и в экзофизике тоже не очень. Эта флейта оставляет метку в эфирном детекторе, я сама видела и указала это в отчете. Почему так – не знаю. Денис сказал, что флейта самая обыкновенная, довольно старая, еще в ГДР сделана. Он ее и раньше видел у Гоги.

Иван Сергеевич взял лежащую на краю стола книгу в мягкой невзрачной обложке на которой большими синими буквами было написано: «Руководство по эксплуатации.» А чуть ниже обычным шрифтом: «Портативный детектор тонких излучений ЭДК-72.»

– Я проработал с этой штукой с семьдесят четвертого года. – заявил он, открыв одну из последних страниц. – Но с проблемой эфирных помех столкнулся впервые. Обычно светящегося следового пятна было достаточно для однозначного причисления предмета к числу магических артефактов.

– К числу чего?! – распахнула глаза Фели.

– А… Да, тебе этого Алексей не давал. Ладно, пора взрослеть, девочка. Скажу коротко. В экзофизике есть такое понятие, как магия. Это использование специально обработанных предметов, для управления тонкими сущностями в целях управляющего лица.

– В целях мага? – осторожно спросила она.

– Да. Именно так принято называть человека, работающего с артефактом. В середине восьмидесятых годов было окончательно доказано, что некоторые тонкие сущности очень чувствительны к объектам физического мира, если придать этим объектам определенную форму, а точнее структуру. Точный принцип работы таких вещей выяснить так и не удалось, с расформированием Института эту программу закрыли как мало значащую. Но факт остается фактом – некоторые духи и даже демоны могут отзываться на мысленные приказы человека, владеющего соответствующим артефактом. Одним из древнейших, подробно изученных и стабильно работающих артефактов является перстень царя Соломона.

– Значит это не сказка? – удивилась она.

– Не больше, чем зеркальце, которое тебе отдал Алексей. – Это обычный магический артефакт. Ты бы хоть сама подумала, как оно устроено. В нем же нет высокочастотных блоков, как в эфирном детекторе, в нем вообще ничего нет, кроме по-особому сделанной ручки. В ней-то и весь секрет. Структура ручки удерживает рядом с зеркальцем совершенно безопасное лептонное существо, которое входит в контакт с аурой человека и транслирует в зрительное поле твоего мозга информацию, происходящую в тонком пространстве. Поэтому в него видно несколько иначе, чем в стандартный эфирный детектор. Ключик от моего стола – тоже магический артефакт. Правда современный, сделанный специалистами Института.

Он рассеянно перелистал инструкцию к детектору.

– Это понятно и просто, но сегодня мне пришлось заново перечитать главы «Возможные неисправности» и «Возникающие помехи». Знаешь почему?

– Догадываюсь. – серьезно кивнула Фели. – Флейта самая обыкновенная.

– Правильно. Никаких следов сложных структур, рун или чего-то подобного. Но вот что тут написано… – Он раскрыл книжечку. – Предмет может оставлять устойчивую светящуюся метку, только если был использован в качестве магического артефакта.

– Ну… – Фели осенила догадка. – А если музыка как раз и создает нужную структуру? Звук и форма в тонком мире по-моему вообще не различимы. А у этой флейты может оказаться какой-то фабричный изъян, создающий неповторимые звуковые характеристики.

Он повертел флейту в руках, словно сам собрался выдуть