Тайна исчезнувших девушек - Говард Уинтер

Я только помню, что мы спускалась по каким-то каменным ступенькам куда-то вниз, только потом я сообразила, что это был подвал. Он привел меня в какое-то огромное странное помещение, в котором, почти все место занимал аквариум. Один огромный аквариум от пола до потолка, но, когда я взглянула на этот аквариум, то меня всю повергло в шок. У меня едва не подкосились ноги от того, что я там увидела, потому как в аквариуме находились не морские представители, как я предполагала, там были…

Глава

25

На этих словах неожиданно послышался звук входной двери в лазарет, и мы обе замерли, а буквально в следующее мгновение открылась дверь в нашу комнату и на пороге появилась медсестра.

– Так, ты, – указав взглядом на Трейси, сказала строго женщина. – Тебя, кажется, зовут Трейси?

– Да, это я, – ответила удивленно девушка.

– Собирайся! Скомандовала женщина. – Ты пойдешь со мной. Трейси хотела, что-то спросить у нее, но женщина тут же исключила эту возможность, ответив:

– Никаких лишних вопросов, все узнаешь на месте.

Трейси начала быстро собираться, а я, опомнившись, решила спросить у неё то, что меня волновало больше всего за все-то время, что я находилась на этом острове.

– Скажи, – помогая собирать вещи Трейси в ее сумку, сказала тихо я, так, чтобы нас не слышала медсестра, которая подошла к окну и, глядя в него, казалось, о чем-то задумалась.

– Не знаешь ли ты, что-нибудь о двух девушках? Одной – четырнадцать лет. Её зовут Лили. Второй – восемнадцать, зовут Джин. Возможно, с ними была еще женщина?

– О женщине ничего не слышала. Насколько ты поняла, тут в основном только юные девушки, исключая педагогов, что обучают нас странному ремеслу. Скажи, а эти девушки, они чем-то похожи на тебя? Вдруг уставившись на меня, сказала вдруг Трейси. У одной такой же цвет глаз как у тебя, а у другой – такие же волосы и телосложение? Произнесла в задумчивости Трейси.

Я остановилась на месте как вкопанная.

– Ты, что, видела их? И, что-то знаешь о них? Спросила я, чувствуя уже как меня от волнения, всю насквозь начинает пробирать дрожь.

– Одну из них, кажется, отправили на донорство, а младшую…

– Что с ней? Не унималась я, в это время, мне казалось, что мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

– Её отправили к нему, – помрачнев, сказала Трейси.

– Кто они тебе? Спросила она, подняв на меня глаза, полные сожаления.

– Сестры, – ответила я. Трейси тяжело покачала головой.

– А я то, думала, где я видела похожие глаза и фигуру. Но, возможно, я ошибаюсь и это были не они,– добавила Трейси. Сколько похожих имен и девушек может быть в мире, – добавила она, все еще не сводя с меня печального взгляда.

Неожиданно в наш разговор вмешалась медсестра.

– Долго вы еще буде разговаривать? Так, все, бери свои вещи и пошли,– посмотрев строго на Трейси, произнесла женщина.

– Послушай, Кэт, – обратившись ко мне, сказала Трейси.

– Мне очень жаль. Но если это, действительно, были они то, скорее всего их уже ничто не спасет, слышишь меня? Заглянув мне в глаза, произнесла Трейси. – Прошу тебя, спасайся сама, если сможешь. Постарайся выжить, Очень тебя прошу, постарайся, Выживи! Мы крепко обнялись на прощание, сквозь слезы, после чего, медсестра, разняв нас, увела Трейси из комнаты.

Я осталась одна. С минуту я лихорадочно обдумывала, все, что мне сказала Трейси и поняла, что ошибки здесь не могло быть, все сходится – это были действительно, мои сестры, на то указывало, по словам самой же Трейси и внешнее сходство девушек со мной, и их имена. Поняв это, я совсем, казалась, пала духом и, не выдержав, заплакала. Вскоре мои слезы перешли в истерику, а затем, я уже сидя на кровати, теребя угол простыне, нервно раскачиваясь из стороны в сторону, как обезумевшая, смотрела в одну точку на стене, в мох глазах по-прежнему стояли слезы.

Не помню, сколько я еще так просидела. Помню только что, после слов Трейси я не могла больше ни есть, ни пить, потому как мне в горло даже кусок хлеба не шел. Проснувшись на следующее утро, ночью, я долго не могла уснуть, потому как, меня тяготили страшные мысли, я, резко поднявшись с кровати, почувствовала, как у меня все потемнело в глазах и, закружилась голова.

Одновременно с этим я услышала, как в комнату кто-то вошел, но буквально в следующую секунду, потеряла сознание.

Когда я очнулась, то увидела, как надо мной склонилась медсестра. И это был другой человек, не та строгая женщина, что увела вчера Трейси. Эта медсестра была намного моложе той и ей, от силы было лет двадцать – двадцать пять. Она поставила мне капельницу и, остановив на мне внимательный взгляд, произнесла:

– Разве ты не хочешь жить? Загоняя себя в угол, ты делаешь только еще хуже себе. Пойми, если ты не пойдешь к этим людям, то тебя отправят туда, откуда ты уже никогда не вернешься.

– Я знаю это, ответила я. – Но мои сестры. Мне сказали, что они погибли, если это так, то мне незачем жить. Мне уже все равно, что будет со мной дальше,– ответила я.

– Кто тебе это сказал? На этом острове, никто и ничего не может знать точно. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Поэтому постарайся поскорей восстановиться. Сейчас я поставила тебе капельницу, а после, тебе лучше поесть, но немного, чтобы восстановить силы. И еще, не верь никому, ты же не видела своих сестер мертвыми сама? Я покачала головой.

– Ну вот. Помни, надежда умирает последней. Пока жива надежда, будет жить и человек. А теперь постарайся отдохнуть, я зайду к тебе чуть позже,– сказала девушка и ушла.

Я даже так и не узнала её имени, впрочем, у меня не было на это времени. Я увидела её только еще два раза. Второй раз, когда она пришла убрать капельницу и последний, на следующий день, когда меня отвели к остальным девушкам, к новому клиенту.

На этот раз им оказался довольно подтянутый, высокий мужчина, лет шестидесяти пяти, а может и больше. Виски его все были покрыты сединой, точно белым снегом. У него был орлиный нос и такой же острый и наблюдательный взгляд. Вначале, как мне показалось, он смотрел на нас с девушками как-то свысока, но спустя несколько дней, видимо, окончательно привыкнув к тому, что его окружают такие юные девушки, он стал более оптимистично и даже игриво относиться к нам. Это был единичный случай,