Warhammer 40000: Избранное - CTEPX

Сказать по правде — не понимал ничего. Однако даже на его дилетантский взгляд, выкопанные за ночь траншеи смотрелись жалко. Жирная грязная насыпь едва прикрывала Георга по пояс, а идущему позади Аврааму так и вовсе едва доставала до середины бедра. Под ногами хлюпала грязь. Удушливый дым горящего города выедал глаза и резал легкие. К тому же с самого утра долину накрыл густой непроглядный туман, оседающий на коже ледяной испариной, скрывающий всё дальше пятнадцати-двадцати шагов. Находиться здесь было неприятно. Умереть здесь было бы неприятно вдвойне.

Не радовало и состояние бойцов — как моральное, так и физическое. Воспалённые глаза на чумазых заросших лицах смотрели на него мрачно и устало. Чуть больше энтузиазма вызывал Авраам, облачённый в угловатый силовой доспех. Несмотря на необычный характер странствующего десантника, одну половину компании обжулившего в карты, а другую — обдурившего в кости, от огромного воина исходило ощущение неодолимой силы. Силы, которая в случае чего спасёт союзнику жизнь, а врага со всей неумолимостью смерти сотрёт в порошок. Георг такой аурой похвастаться не мог. Стирия украла весь былой энтузиазм, и теперь при взгляде на его бледное, неуверенное лицо с чёрными кругами под глазами обычный солдат мог ощутить лишь раздражение. Максимум — жалость. Совершенно не те эмоции, которые надо бы испытывать человеку перед битвой.

Впрочем, Георг желал это исправить.

Капитан забрался на кое-как обложенную мешками с землёй "Химеру" — четыре десятка боевых машин разместили чуть позади пехотной траншеи — и осмотрел позиции компании. Не увидел нихрена, кроме клубящейся смеси дыма и тумана. Что ж, пусть его и не видно, но слышно точно. К тому же тут, повыше, было легче дышать. Георг прочистил горло и начал, искренне надеясь, что мощи его голоса хватит, чтобы донести мысль:

— Солдаты Свободного Отряда! Говорит ваш командир, капитан Георг Хокберг! Священная Уния наступает на нас, приближается битва! — прояснить ситуацию следовало до конца. — Последние недели выдались непростыми! Голод, болезни, бесконечные марши, мелкие стычки! Мы теряли товарищей, мы страдали! И вот, наконец, всему этому фарсу, — Георг на секунду запнулся, решая, поймут ли бойцы, что такое фарс. Не поймут. — Всей этой нелепости пришел конец! Грядет настоящее, большое сражение! Сражение, которое положит конец нашим страданиям, пусть и на время!

Разумеется положит, армия и так должна была уйти на зимовку. Однако, в глазах тех пяти солдат, что Георг мог разглядеть с "Химеры", зажглись огоньки интереса. Повезло. Он коснулся нужных струн. Пришла пора перейти к основному.

— Каждый из вас всей душой болеет за этот разорённый войной край! Но все вы помните, я помню, что Свободный Отряд сражается за звонкую монету! — Георг выложил на стол главный козырь, и тот подействовал. В траншее даже перестали кашлять из-за дыма. Теперь он точно завладел вниманием. — И мы сражались! Мы хорошо сражались! — сражались они прескверно. — Остался последний рывок!

Георг перевёл дыхание. Горло немилосердно драло, хотелось как можно скорее надеть противогаз.

— Нам выпала честь удерживать центр! Мы не имеем права дрогнуть, не имеем права отступить! Оборона Лиги Шестерни держится на наших плечах! А поэтому, когда мы победим — а мы обязательно победим — каждый получит тройное жалование! Тройное! Жалование!

— Слава Георгу Хокбергу! — рявкнул Авраам. — Ура!

— Ура! Ура! Слава Георгу! — подхватили наёмники.

Георг рассмеялся и спустился с "Химеры". У него не было совершенно никаких средств, чтобы выполнить обещание, и фон Валлен не повышал ставку наёмников. После этого сражения он разорвёт контракт с Лигой Шестерни, заберёт причитающиеся деньги и сбежит с планеты. Разорвал бы и до, но никто бы не позволил ему спокойно уйти. А солдаты… жаль тех, кто прилетел сюда вместе с ним. Пусть порадуются хотя бы сейчас.

На мгновение Георг почувствовал тошноту от отвращения к самому себе, но резкий тоскливый свист откуда-то сверху отвлёк от неприятных ощущений.

5

— Артиллерия! — заорал Агнец. — Ложись!

Сержант дисциплинированно выполнил собственную команду: шлёпнулся ничком в траншейную грязь, придерживая каску пятернёй.

Земля задрожала. Рёв рвущихся снарядов немилосердно терзал барабанные перепонки, гарь не позволяла нормально дышать, и жалкая тряпичная повязка на лице никак не спасала. Артиллерия Унии лупила вслепую, как Бог-Император на душу положит, и Агнец возносил Ему молитву за молитвой, чтоб в их траншею не залетело ничего лишнего.

В одно мгновение обстрел утих, оставив после себя лишь дрожь в коленках и протяжный звон в ушах. Агнец поднялся — сперва на четвереньки, потом встал на одно колено. Клубы белого дыма от разорвавшихся снарядов смешались с туманом и гарью Люцена так, что не удавалось ничего рассмотреть и в десятке метров. На секунду Агнцу показалось, что он остался один в целой Вселенной. Впрочем, наваждение быстро прошло — сквозь звон в ушах, на пределе слышимости, сержант уловил боевой клич, который не спутать ни с чем:

— За Императора!

Сложно сказать, кто кричал, но Агнец рассудил, что Императора просто так поминать не будут — а, значит, Уния идёт в атаку. Сержант пристроил винтовку на земляную насыпь и зажал спусковой крючок. Пули полетели куда-то вперед, в неизвестность, а стирийский дымный порох внёс свой вклад в непроглядную завесу. В землю рядом с лицом Агнца ударила пара ответных пуль, взметнув фонтанчики жирной грязи, ещё несколько с визгом пронеслись над головой. Уния и правда шла в атаку.

— Non terrae plus ultra! — старый боевой клич рода Хокбергов сейчас оказался как нельзя к месту.

Наёмники палили вслепую, ориентируясь лишь на грохот ответного огня и металлический скрежет наступающей техники. Хлопки выстрелов слились в один непрекращающийся рокот, и позиции Свободного Отряда погрузились в ещё более непроглядное грязно-белое марево. Агнец вытянул руку и едва смог разглядеть кисть. Глаза слезились, легкие горели огнём.

Неожиданно к вытянутой руке прикоснулось что-то твердое, и Агнец машинально отпрянул, вскинул винтовку и выстрелил. Из тумана прямо на сержанта с жалким всхлипом упал солдат в цветах генерала Вьюги, зажимая рану в животе.

— Ох, бля! — Агнец отпрянул еще дальше, задницей уперся в скользкий край траншеи. — Примкнуть штыки!

Солдаты генерала Вьюги с боевыми кличами на устах посыпались в траншею. Над головами наконец-то начали бить мультилазеры "Химер", — экипажи только теперь смогли рассмотреть паровые тачанки Унии. Завязалась кровавая рукопашная, и для Агнца схватка слилась в одну сплошную багровую полосу перед глазами.

Он выхватил лазпистолет и добил хнычущего раненого на дне траншеи. Лазерное оружие удручающе плохо работает в