Ст. лейтенант (Часть 1) Назад в СССР. Книга 10 - Максим Гаусс

— Перекур!

Остановившись, я бросил свёрток с картами и тяжело опустился на него сверху. От холода и усилившихся порывов ледяного ветра, я чувствовал себя неважно. Какую-нибудь простуду я уже заработал.

В ботинках хлюпала вода, мокрые и грязные штаны превратились не поймёшь во что… Ощущения просто отвратительные! Такого в Афгане со мной не было, даже когда я мокрый, в КЗС тащил за собой раненого Шута.

Мысленно я уже всё проклял, однако стойкость характера и мое собственное упрямство, не давали мне остановиться или повернуть назад. Останавливаться тоже было нельзя — пока двигаешься, хоть как-то согреваешься. Сжечь бы эту траву к чертовой матери, да тут же такой пожар поднимется, что заинтересуются не только свои, ну и чужие.

После того, как окончательно стемнело, температура воздуха опустилась ещё ниже, став отрицательной. Шумел ветер, шуршала проклятая трава.

Копчёнов заметно ослабел, замёрз и еле передвигал ноги. Сказывалась боль и потеря крови — повязка уже пропиталась ей насквозь. Холод, налипшая на ноги трава с грязью — все не слава богу.

— Громов, оставь меня тут. Иди сам, приведи помощь! — едва слышно бормотал Толик, лёжа в мокрой траве.

— Да сейчас прям! — возмутился я, посмотрев на него со злостью. — Во-первых я не знаю куда идти, во-вторых меня там никто не знает. А ну такой грязный, мокрый черт вылезет! Пуля гарантирована! А в-третьих, как я потом в этой траве тебя найду? Она же высотой почти по пояс! Этой степи конца и края не видно! Нет! Тем более, к тому времени, когда хоть что-то можно будет организовать, ты уже замёрзнешь. Лучше закрой рот, поднимайся на ноги и пошли дальше. Как-нибудь доберёмся!

Удивительно, но это подействовало. Дважды мы поднимались и спотыкаясь, продолжали идти, правда недолго. Останавливались, снова шли. Упрямо, медленно, но шли.

Оба автомата я выбросил, от них не было никакого толку. Противника здесь точно нет, чего ему тут ловить?

Наконец, ещё примерно минут через сорок, мы добрались до какого-то небольшого посёлка. Вокруг был выстроен невысокий забор из досок, глины и камня. За оградой несколько двухэтажных зданий, в них горел тусклый свет. Тут и там колючая проволока. Имелся довольно высокий столб с установленными на нём тремя прожекторами, которые светили в разные стороны.

— Макс, там правее должен быть наблюдательный пост… — с трудом, тяжело дыша, пробормотал капитан. — Нужно подать сигнал! Нам помогут!

Ну и как тут подашь сигнал? Его ведь могут воспринять по-разному. К тому же, я как-то упустил в тот момент, когда нужно было узнать у Толика, кто занимается охраной в этом месте… Сирийцы, или наши бойцы?

Забрав у Копчёнова его пистолет, я дважды выстрелил в воздух. Выждал несколько секунд, затем повторил…

Не сразу, но у нас заметили, когда мы кое-как доползли до луча света от одного из прожекторов. Разумеется не сразу поняли, кто мы такие, что нам нужно и чего ожидать.

— Свои… — простонал капитан. — Свои!

А потом отрубился.

Естественно, шум поднялся — будь здоров. Всех на уши подняли.

Имеющийся здесь дежурный врач, принял соответствующие меры и Копчёнова перенесли в лазарет. А я принялся рассказывать дежурного офицеру, как так получилось, что мы мокрые и грязные, по темноте пришли сюда пешком. Впрочем, история совершенно обыденная.

Я принял душ, если можно так выразиться, затем переоделся в чистую и сухую одежду. Меня натерли согревающей мазью, напоили горячим чаем с мятой и ещё какой-то травой. Получил спальное место в кубрике на четырёх человек.

Для меня ночное скитание по холоду тоже не обошлось без последствий. Уже к трем часам утра я почувствовал слабость, головную боль, стало как-то тяжело дышать. Затем появилась тупая и ноющая боль в груди, полезла температура.

Я спросил где лазарет, мне показали.

— У-у, товарищ лейтенант… Да у вас тут тридцать восемь и семь! — озадаченно пробормотал врач, глядя на ртутный градусник. Видно было, что врач военный, с богатым опытом в прошлом. На вид ему за сорок пять. — Лицо красное, пульс ускоренный. Боюсь, это воспаление лёгких!

— Да твою мать… — устало выдохнул я и закашлялся. — И что теперь?

— Будем лечить. Хорошо бы рентген груди сделать, чтобы понять, что там у вас и насколько серьезное воспаление. Так, я могу только предполагать, без точного диагноза это не медицина, а так… Но рентген кабинет есть только в самом Дамаске, а попасть туда в лучшем случае, мы сможем только завтра к обеду. Да и то, по особой договоренности. Ладно… Так, я сейчас дам вам две таблетки анальгина, дам хороший антибиотик. Ещё сделаю вам укол ударной дозы, в основном, конечно, витамина «С». Ещё, прямо сейчас выпейте две кружки чая! И нужно попытаться заснуть, пусть ваш организм борется с воспалением. Судя по всему, он у вас сильный! Ну а я пока буду смотреть за вашим состоянием! Все ясно?

— Предельно. — кивнул я. — Главное, док, поскорее поставьте меня на ноги! Не люблю болеть!

— А никто не любит… Воспаление лёгких дело серьезное, от него смертность высокая! Так, все, спать.

Самочувствие дрянь, но я старался не обращать на него внимания, попытаться заснуть. Головная боль сильно давала о себе знать, меня потрясывало. Но вскоре подействовало выпитое обезболивающее. А затем, у меня это получилось и я заснул…

Глава 14. Первое задание

Остаток ночи прошел довольно напряженно — меня лихорадило, я то и дело просыпался и засыпал.

Снова и снова. И так почти десять часов.

К полудню следующего дня мне наконец-то сделали рентген в одной из местных больниц Дамаска и выявили левостороннюю пневмонию. Достаточно крупную. Но это ничего, если держать болезнь под контролем, осложнений можно не бояться. К тому же, организм у меня и впрямь на редкость крепкий.

Я слегка удивился тому, что несмотря на тот факт, что в стране уже давно было неспокойно, общая медицина у них была развита хорошо. Возможно, в чем-то даже лучше, чем в Союзе.

Ранее, в прошлой жизни, я уже сталкивался с сирийской медициной, но исключительно в области стоматологии. Во время своих командировок в САР, я в три этапа вылечил все больные зубы. Поставил импланты. Причем стоило все это в три