Набоков в Америке. По дороге к "Лолите" - Роберт Роупер

Там много прекрасных мест… Ты придумал партнершам [своего персонажа] такие замечательные оправдания, что читатели (или как минимум один из них, поскольку в твоем маленьком гареме я оказался бы совершеннейшим импотентом) не получают от совокупления героев никакого удовольствия. С тем же успехом я мог бы попытаться открыть пенисом банку сардин⁵⁷.

Набоков скучал по Западу, и плохое самочувствие его, возможно, было вызвано тем, что, бросив курить, он поправился на тридцать килограммов. Начиная с 1947 года все последующие 15 лет практически каждый год он ездил на Запад, в основном в горы, и долгие пешие прогулки помогали ему оставаться в форме. Озеро Ньюфаунд показалось ему унылым и грязным, а в домике, где они остановились, воняло жареными моллюсками: запах долетал из расположенного неподалеку отеля сети Howard Johnson’s⁵⁸.

И случилось чудо. В конце 1940-х годов эмигрант, которому наконец удалось полностью подчинить себе мудрый, точный, пластичный английский язык, сделал следующий шаг: он описал Америку, как видел. Как впоследствии Набоков рассказывал в интервью журналу Playboy, “мне пришлось придумать Америку… У меня ушло что-то около сорока лет, чтобы придумать Россию и Западную Европу, и вот теперь я столкнулся с такой же задачей, только времени у меня было меньше”⁵⁹. Америка, какой ее изобразил Набоков, полна причудливых особенностей – затейливых и звучных названий городков в “Лолите”, вроде “Рамздэля”, “Эльфинстона”, “Бердслея”, – но с точки зрения метапрозы, ощущения поворота, с помощью которого автор дает понять: текст выдуман, – в них нет ничего странного. (Гумберт, рассказчик, но не автор, признает, что кое в чем он приукрасил, но в целом уверяет, что так все и было.) Для эрудированного читателя, которому нравится исследовать глубины текста, “Лолита”, как и два последующих американских романа Набокова, “Пнин” (1957) и “Бледное пламя”, представляет идеальное поле для деятельности: повествование словно бы соткано из множества литературных источников, однако Набоков старательно поддерживает иллюзию “реальности” для тех, кто ищет в его произведениях всего-навсего увлекательный сюжет.

Интересоваться Америкой он начал задолго до приезда^[39]. По настоянию Уилсона он читал книги тех писателей, которые ранее ускользнули от его внимания, – например, Генри Джеймса (Набоков назвал его “бледной морской свиньей”⁶⁰ и считал, что миф о Джеймсе давно пора развенчать). Он был знаком с творчеством По, Эмерсона, Готорна, Мелвилла, Фроста, Элиота, Паунда, Фицджеральда, Фолкнера, Хемингуэя и многих других⁶¹, несмотря на то что преподавал преимущественно русский язык и литературу. Сохранились и другие, нелитературные доказательства интереса писателя к Америке. В стихотворении, которое он написал, побывав в гостях у Уилсона, Набоков демонстрирует тонкое понимание американского сюрреализма: