Позывной «Минус» 2 - Валерий Камнев

двадцать минут и тут Минус уловил суету на территории училища. Вдалеке показались сразу несколько автомобилей, среди которых Серёга с недоумением опознал серый «бенц» Столыпина и его владельца в белом парадном мундире.

Услышав звук моторов, офицеры тоже покинули здание полигона. За спиной Минуса послышался тихий, но удивлённый голос одного из ротмистров:

— Государь!

Из главного корпуса, навстречу прибывшим, уже торопливо зашагали несколько офицеров, явно высоких чинов. Перед «бенцем» Столыпина оказался ещё один такой же, но белого цвета, а следом за ним тёмно-синий «мерседес» охраны. Из белой машины неспешно, но ловко, вышел бородатый человек, в котором Серёга опознал самого Императора. Минус поправил костюм, молча кляня Петра Аркадьевича, что не предупредил о присутствии на испытаниях Николая второго. Очевидно, Столыпин всё же передал Государю подарочный образец К6.

Старший из офицеров, судя по всему, начальник училища, торжественно приветствовал Государя, и Минус едва не усмехнулся, поразившись, насколько отличается неброский мундир Императора от парадной формы окружающих офицеров. Николая второго сопровождали двое флигель-адъютантов. Один из них, постарше, лет сорока с лишним, был бородат, под стать самому Государю. Он носил мундир Преображенского полка, на полковничьих погонах которого красовался императорский вензель.

Второй был совсем молодым человеком, примерно лет двадцати, может немногим более. Высокий и подтянутый, с роскошными чёрными усами, он выглядел не совсем уверенно, в отличии от первого, и держался излишне напряжённо. На нём, как влитой, сидел мундир лейб-гвардейца Измайловского полка, с погонами поручика, и императорским вензелем на них.

Рядом со Столыпиным, Минус заметил фон Коттена и какого-то человека в военном мундире, в котором Серёга опознал Сухомлинова, известного ему по газетным снимкам. И если Михаил Фридрихович после разоблачения шпионского «чёрного кабинета», глядел на Минуса вполне одобрительно, то Владимир Александрович бросил короткий оценивающий взгляд, очевидно угадав в Серёге изобретателя, как единственного из присутствующих в гражданской одежде.

Стрелять в присутствии Императора Минусу не доверили, и место на огневом рубеже занял Ларионов. Тир был оборудован системой рельс, по которой перемещались мишени. Распорядитель заранее установил одну на тридцать шагов и теперь Тимофей Алексеевич несколько раз выстрелил в неё одиночными. Потом продолжил, и все двадцать четыре пули оказались в деревянном круге.

Мишень сменили. Ларионов сдвинул переводчик огня в режим очереди, и К6 застучал негромко. Магазин разом опустел и послышались разговоры. Тимофей Алексеевич заменил магазин, пока штабс-капитан убирал мишень, и навинтил на ствол длинную трубку глушителя. Снова одиночный огонь, но заметно тише. Ларионов, как показалось Серёге, с любопытством перевёл К6 в режим очереди, и тихий стук выстрелов раздался в помещении.

Начальник училища, высокий крепкий бородач, одобрительно кивнул, и обратился к Императору, но Минус не расслышал слов. Государь что-то ответил с совершенно серьёзным лицом, но глаза усмехнулись. Стоявший неподалёку молодой флигель-адъютант вдруг раскрыл небольшой чемоданчик, и глазам собравшихся предстал почти такой же К6, но на ореховых щёчках рукоятки красовались серебряные двуглавые орлы. Этот пистолет-пулемет темнел строгим воронением, в отличие от своего предшественника, и выглядел солиднее, несмотря на такой же откидной приклад.

Шёпот удивления раздался вокруг. Император посмотрел на Серёгу внимательно и спокойно. Столыпин уловил замешательство и представил Минуса окружающим. При словах о том, что изобретатель служит в охранном отделении, фон Коттен довольно нахмурился, придав себе важности. Серёга едва не хмыкнул, вспоминая, как тот нипочём не хотел принимать его на службу. Оба флигель-адъютанта поглядели на Минуса с презрительным выражением. Очевидно, они не уважали жандармское управление.

Государь задал несколько вопросов. Дальность результативной стрельбы Минус чистосердечно оценил в пятьдесят-семьдесят шагов. Принцип работы глушителя худо-бедно изложил, несмотря на волнение. На вопрос о выборе боеприпаса для пистолета-пулемета тоже ответил подробно. Императору, судя по всему, «инструмент» понравился, но ему захотелось услышать мнения остальных присутствующих. Выбор сразу пал на задумчивого Сухомлинова, и военный министр, который оценил реакцию Государя на оружие, принялся неторопливо излагать свою точку зрения.

Мнение Владимира Александровича было однозначным. Найти применение в войсках данному оружию будет непросто. Патрон маломощный для дальней стрельбы, к тому же не стоящий на вооружении. Кучность неважная. Винтовку Мосина этот пистолет-пулемет заменить не способен. Нет, вещица интересная, но не для армии. В его ведомстве нуждаются в настоящих пулемётах. Быть может в жандармерии ещё пригодится… Но вряд ли. Слишком избыточно для вооружения конной стражи. Хватит и привычных карабинов. Фон Коттен тоже думал примерно так и кивнул головой, реагируя на реплику военного министра.

Император обратился к начальнику училища. Филатов Николай Михайлович, к облегчению Минуса, мыслил совершенно противоположным образом. Он считал, что изделие получилось удачной конструкции. Простое, недорогое в изготовлении, и достаточно эффективное. На замечание военного министра о дальности огня, Филатов утвердительно заявил, что далеко не всегда необходимо стрелять на дальние дистанции. Также этот малый пулемёт создаёт высокую плотность огня и очевидно будет хорошо служить в обороне. Тем более, что на флоте есть потребность в менее габаритном оружии, чем кавалерийский карабин. Да и в кавалерии данный образец может оказаться кстати. С этим мнением был согласен и Ларионов, который выразил сожаление, что на стрельбах не присутствует генерал-инспектор кавалерии.

При упоминании Николая Николаевича, Сухомлинов поморщился и поглядел на Минуса с явным неудовольствием. Очевидно, военный министр уже был в курсе, что конструктором разборного миномёта, ставшего причиной очередных прений с Великим князем, оказался этот парень, хоть он ранее и не пожелал объявиться в Михайловской академии. Слухи о человеке, который якобы спас дочь Столыпина от террористов, ходили самые противоречивые, и Владимир Александрович совершенно в них запутался. Впрочем, его это ничуть не беспокоило.

Государь внезапно захотел услышать мнение самого изобретателя, и Серёга осторожно проговорил, пытаясь вспомнить, как правильно обращаться к Императору:

— Ваше Императорское Величество, я бы обратил внимание присутствующих, что никоим образом не считаю, будто мой пистолет-пулемет должен заменить винтовку. Я полагаю, что у этих двух типов оружия разные задачи. Винтовке нет равных при меткой стрельбе на дальние дистанции, в этом она превосходит пистолет-пулемет. Но в то же время есть условия, в которых он значительно эффективнее. Это, прежде всего, городские бои и штурмовые действия. Если им вооружить штурмовые группы, в которые включить сапёров, огнемётчиков, вдобавок придав в виде средств усиления миномётные расчёты и корректировщиков, то получится отличный инструмент для прорывов укреплённых линий обороны.

Сухомлинов с любопытством уставился на Минуса. Он размышлял, с чего вдруг этот жандарм принялся разглагольствовать об управлении подразделениями. Владимир Александрович хорошо понимал, что слишком многие хотели бы подвинуть его с должности военного министра, и потому появление неизвестного ранее изобретателя, показалось ему подозрительным.

—