Лукоморье. Книга 2. Поле Битвы - Родион Александрович Вишняков

так как он все-таки царь. А нежить реагирует на петуха именно по причине их давней вражды. Ведь издревле эта птица считалась вестником рассвета и символом жизни у славян, а также ассоциировалась со стихией огня. А нежить огня боится. Тут спорить глупо. Огонь, солнечный свет – всё смертельно опасное для нее призывает петух. Может быть, в сказке Пушкина Шамаханская царица была гостьей из мира мертвых? Слуга какого-нибудь местного Ктулху, желающего истребить войско царя, убить его самого и захватить столицу. Тогда становится ясно, почему сторож имеет облик именно петуха, а не сокола или, скажем, собаки.

Слишком много вопросов и предположений. И слишком мало информации, которую можно использовать.

Впереди показалось русло реки. С точки, где ночевали, выехали рано, и туман еще был виден. Хэлл взял на прицел ближайший участок. Под колесами замелькали бревна настила, мелькнули видневшиеся из воды части лежащих на дне перил. А еще через минуту показались и две точки с выцветшим на солнце петухом, к которому после той ночи так никто прикоснуться и не решился.

С этими перилами все обстояло так же загадочно и непонятно, как и с петушиной теорией. Когда только выставленные первые ограждения после ночевки обнаружились на дне, проходники потратили лишний день, вытаскивая тяжелые конструкции на берег и заново устанавливая их по бокам настила. На следующую ночь железные борта вновь оказались сброшены.

Многим сразу пришли на ум легенды Царицынского парка.

Во времена царствования императрицы Екатерины II в тех местах началось строительство дворцового комплекса. Во время постройки через один или два оврага были перекинуты небольшие мостики. И вот как раз в то самое время согнанные на работы крестьяне впервые увидели таинственных волосатых карликов и огромные черные косматые тени, чьи силуэты мерещились то здесь, то там. Рассказы о нечистой силе в Царицынском лесу дошли до Петербурга, из которого вскоре прибыл инспектор с предписанием. Допрос для выявления зачинщиков саботажа строительных работ привел только к рассказам о проделках лесных тварей. А через несколько дней и сам царский посланец, крича дурным голосом, мчал из лесу, не разбирая дороги, до своей кареты, после чего убыл восвояси. Через месяц в Царицыно в сопровождении отряда тяжеловооруженных гренадеров пожаловала сама императрица. Побывала Ее Величество и на дугообразных декоративных мостиках, с которых неведомая сила аккуратно сбросила в овраг ажурные перила вместе с тяжеленными тумбами, каждая из которых состояла из пяти каменных кругов. И хоть была правительница державы Российской рождена на немецкой земле, но уверовала в предание о том, что под мостом сидит нечистая сила.

Вердикт был короток: «Сии казематы срыть».

Хэлл оторвал взгляд от моста, посмотрел на вторую «телегу» и переключился на дорогу впереди.

Если ничего не случится, к завтрашнему полудню они проедут ту самую точку, на которой приключилась памятная встреча со змеей. Сколько времени прошло, а до сих пор остается куча вопросов. Куда делся Винни?

По возвращении из их последней совместной ходки, когда отряд разделился и он помогал Раде тащить научные аппараты, Ясаков говорил Лешке про то, что стоит поехать к девчонке в Первый поселок. И Винни вроде как поехал. По крайней мере, Хэлл был в этом уверен на все сто. Однако парень так и не вернулся. А затем неожиданно к ним нагрянуло высокопоставленное начальство: генерал Нечаев с группой оперативников, военных и прочих «людей в штатском» заявился на территорию Второго поселка и учинил массовый допрос: мол, где гражданка Радченко Екатерина Александровна? Дескать, нужна позарез. На все ответы знающих людей, что была тут недавно такая краса – светлая коса, но отбыла вместе с оборудованием давеча домой, следовало заявление, что аппараты в НИИ доставлены и сам факт возвращения Радченко задокументирован на проходной института, но гражданка исчезла.

Позже стало известно, что и проходник Винников, якобы отправившийся в Первый поселок на следующий день после Радченко, также бесследно исчез. Допрашиваемый водитель рейсового автобуса, курсирующего от поселения на Большой земле до Барьера, вроде бы опознал пропавшего, заявив, что «кажется, вез его, но дело к ночи было, поэтому не уверен».

На этом все и закончилось.

Зачем оперативникам понадобилась Рада? Куда она делась, и что стало с Винни? Все эти вопросы остаются без ответа и по сей день.

Хэлл вздохнул.

Завтра на нулевой отметке из Лукоморья уйдет и Гиль. Теперь уже навсегда. Постарел и сильно сдал за последний год. Тяжело уже работать, как прежде. Собирается вернуться домой, старый буддист.

Еще иногда удается обмолвиться парой слов с Ларсом.

Парню, конечно, не повезло, и это еще мягко сказано. После того случая его успели довезти до ближайшей больницы, откуда, по стабилизации состояния, уже на препаратах отправили в Республиканскую клиническую больницу в Коми. Потом было отделение реанимации с гемодиализом, отделение нефрологии и снова реанимация.

Выписали Ларса с подшитым к брюшине катетером, через который ему следовало ежедневно осуществлять перитонеальный диализ: специальная система прогоняет несколько литров раствора, а, собственно говоря, сама брюшина выполняет роль мембраны для обмена жидкости с кровью. Удалось даже получить в домашнее пользование портативный аппарат гемодиализа, что являлось большим подспорьем, так как отвязывало парня от постоянного нахождения в больнице. Единственной проблемой оставались растворы, необходимые в большом количестве для процесса лечения. Первые полгода их поставляли бесплатно по системе ОМС, но затем что-то там в этой системе застопорилось из-за очередного отсутствия финансирования или же невозможности закупок импорта в связи с задержкой проведения тендера.

За дело взялся Гиль, принесший эту новость после своего возвращения с Большой земли, на которой он находился со сломанной ногой. Организовал сбор средств среди жителей Лукоморья, в итоге возникшую трудность удалось переждать и теперь Ларс ждет в очереди на донорскую почку.

С этим, как выяснилось, все тоже обстоит не совсем просто. Метод перитонеального диализа работает до тех пор, пока брюшина способна осуществлять фильтрацию. Но ее возможности не бесконечны. Максимум лет через пять придется переходить на классический метод гемодиализа, а это значит – быть привязанным к казенным стенам. Да и сам метод обладает высокой степенью «вымывания» из организма минералов и всяких других нужных ионов, что тоже не есть хорошо. И рассыпающиеся от недостатка кальция зубы – это еще не самое страшное.

Но придется только так, если, конечно, за это время Ларсу не найдут почку. И тут совершенно не важно, какой у тебя номер в списке, первый или двести двадцать девятый. Самое главное, чтобы донорский орган подходил тебе по определенному ряду показателей. Лотерея, мать его. Причем самая сумасшедшая и жесткая.