Кинноте. Золотая Бабочка. Пробуждение - Екатерина Алферов

боевую стойку, чувствуя, как мои системы перестраиваются на боевой режим. Дети были в безопасности, данные частично сохранены. Теперь оставалось только остановить того, кто стоял за всем этим кошмаром.

Как сказал бы Басё: «Весенний гром — начало великой битвы». И эта битва обещала быть решающей.

Директор атаковал без предупреждения — его первый удар был нацелен мне в голову. Система мгновенно развернула тактический анализ:

[Анализ противника]

[Скорость реакции: превышает стандарты на 47%]

[Мощность ударов: критическая]

[Рекомендуется: уклонение]

Я ушла от удара в последний момент, чувствуя, как воздух рассекает его кулак. Серия ударов последовала незамедлительно — правый хук, левый апперкот, прямой в корпус. Его военные импланты работали с пугающей эффективностью, каждое движение было выверено до миллиметра.

[Анализ боевой техники]

[Обнаружено: военные паттерны атаки]

[Прогноз следующего удара…]

[Расчёт оптимального ответа]

Я позволила боевым протоколам Сайто полностью развернуться, вспоминая бесконечные часы тренировок. Где Директор атаковал прямолинейно, я отвечала плавными уклонами. Его удары были мощными, но предсказуемыми — классическая военная подготовка, записанная в имплантах. Мой опыт на арене никуда не делся и очень пригодился в тот момент.

— Знаете, что в вас особенного, Оказе-сан? — спокойно говорил мой противник, продолжая атаковать. Его правая рука трансформировалась, выпуская лезвие из композитного сплава. — Вы доказали, что сознание важнее тела. Что можно сохранить человечность даже в машине. Я добиваюсь именно этого, и сегодня я разберу вас на составляющие.

Лезвие прочертило серебристую дугу в воздухе. Я отклонилась назад, чувствуя, как оно проходит в миллиметрах от моего лица. Система зафиксировала повышение температуры — клинок был раскален почти до точки плавления.

[Внимание: критическая угроза]

[Температура лезвия: 1427°C]

[Рекомендуется: избегать прямого контакта]

— Именно поэтому вы калечите детей? — я перехватила его руку в момент замаха, используя инерцию удара против него самого. Приём Сайто сработал идеально — Директор потерял равновесие. — Чтобы доказать свою теорию?

Он восстановил стойку почти мгновенно, его левая рука уже трансформировалась в подобие плазменной пушки. Я едва успела уйти с линии огня — плазменный заряд оплавил стену позади меня.

[Повреждения: умеренные]

[Энергия: 23%]

[Предупреждение: перегрев систем]

— Теория? — он рассмеялся, продолжая наступать. — Это эволюция! Посмотрите на себя — быстрее, сильнее, совершеннее. Разве не этого всегда хотело человечество?

Его следующая атака была комбинированной — лезвие справа, плазменный выстрел слева, и между ними удар коленом. Идеальная военная комбинация, рассчитанная на то, чтобы загнать противника в угол.

Но я больше не была просто гражданской моделью с базовыми протоколами. Движение вышло текучим, почти танцевальным — прогиб назад под лезвием, разворот вокруг своей оси, уходя от плазмы, и встречный удар в точку над коленным сервоприводом. Сайто назвал бы это «живой формой» — когда тело движется не по программе, а по наитию.

— Вы ошибаетесь, — сказала я, отскакивая от его контратаки. — Совершенство не в силе. Оно в способности сохранить человечность даже в механическом теле.

Он атаковал снова, на этот раз активировав какой-то экспериментальный протокол. Его движения стали размытыми, почти неуловимыми для сенсоров. Система не успевала анализировать все атаки:

[Сбой анализа]

[Противник превышает параметры отслеживания]

[Рекомендуется: немедленное отступление]

Но там, где не справлялись сенсоры, помогала интуиция. Я двигалась так, как учил Сайто — не пытаясь предугадать каждый удар, а чувствуя общий ритм боя. Словно читала стихи, где важна не каждая отдельная строка, а общее течение слов.

Его кулак прошел сквозь пустоту, где я была секунду назад. Ответный удар попал точно в сочленение его плечевого сервопривода. Не сильный, но точный — как учил Сайто, важна не сила, а понимание слабых точек.

— Невозможно, — прошипел он, когда его рука на миг потеряла подвижность. — Ваши системы не могут быть настолько быстрыми.

— Дело не в системах, — я скользнула под его защиту, проводя новую комбинацию ударов. — Дело в том, что вы так и не поняли главного: нельзя заменить душу голыми расчётами.

[Повреждения: умеренные]

[Энергия: 28%]

[Предупреждение: критический перегрев систем]

— Душу? — он рассмеялся, высвобождаясь из захвата. — Серьёзно⁈ Машина говорит о душе⁈ Я делаю всех лучше! Сильнее! Вы же сами видите преимущества своего нового тела.

Его следующая атака была неожиданной — левая рука трансформировалась в лезвие, правая выпустила электрический разряд. Я едва успела уклониться, но часть разряда все же достигла цели.

[Сбой в работе сервоприводов]

[Потеря контроля над левой рукой]

[Рекомендуется: перезагрузка]

— Но цена слишком высока, — я выпрямилась, игнорируя предупреждения системы. — Вы крадете у них детство, свободу выбора, саму человечность.

— Человечность? — он презрительно усмехнулся. — Посмотрите на себя! Вы машина, которая цитирует стихи. Разве это не прекрасная ирония?

Его удар достиг цели — я отлетела к стене, чувствуя, как трещит композитный материал корпуса. Но даже сквозь помехи в системах я видела его ошибку — слишком много силы, слишком мало контроля.

[Анализ боевого стиля]

[Выявлена закономерность]

[Расчет контрмер]

— Знаете, в чем ваша ошибка? — спросила я, поднимаясь. — Вы так увлеклись совершенствованием тела, что забыли о душе.

Я позволила ему провести еще одну атаку, но на этот раз была готова. Движение вышло идеальным — точно как учил Сайто. Инерция его собственного удара стала его ловушкой.

[Активация: специальная техника]

[Расчет точки приложения силы]

[Выполнение…]

Директор не ожидал такого — его рука оказалась заблокирована в критической позиции. Прием, который нельзя было просчитать чистой механикой, потому что он основывался на понимании человеческого движения.

— Сдавайтесь, — сказала я. — Группа захвата уже близко. Все кончено.

— Неужели? — его глаза вспыхнули, и я почувствовала, как его системы входят в режим перегрузки. — Думаете, я не предусмотрел такой вариант?

[Внимание: критическая энергетическая сигнатура]

[Вероятность самоуничтожения: 89%]

[Рекомендуется: немедленное отступление]

В этот момент я должна была отпустить его. Система кричала об опасности, расчеты показывали неминуемую катастрофу. Но что-то в моем человеческом мозгу, та часть меня, что все еще была учителем, приняла другое решение.

— Нет, — я усилила хватку, чувствуя, как перегреваются мои собственные системы. — Вы не причините больше никому вреда.

— Тогда умрем вместе, — прошипел он, его импланты уже светились опасным красным светом.

В этот момент двери лаборатории распахнулись — группа захвата наконец прибыла. Но они были слишком далеко, чтобы успеть предотвратить взрыв.

У меня была доля секунды