Ревизор: возвращение в СССР 43 - Серж Винтеркей

в такой схеме, сильно нервничает, и это тревожит взяточника. Вряд ли Колпаков, зная, что сразу после того, как он отдаст конверт с меченными деньгами и выйдет, в кабинет ворвутся два сотрудника милиции, сможет изображать привычное хладнокровие. А значит, надо сделать так, чтобы его эмоции можно было на другое списать. К примеру, на то, что ему стыдно, что он так долго деньги задерживал, прежде чем принести законную долю взяточника от очередной махинации…

Конечно, всякое может случиться, но Баранов надеялся, что шансы на то, что в таком случае деньги возьмут даже у бледного и встревоженного Колпакова, резко возрастут. А то вдруг он вообще их потом не принесет, раз так долго задерживал…

Ну а пока двое будут врываться, остальные будут свидетелей искать, и сразу тихонько транспортировать их в кабинет, где будет обыск проводиться. Два милиционера, запершись изнутри со свидетелями и взяточником, будут искать деньги, изымать, составлять протокол, а остальные с Колпаковым в следующий кабинет пойдут…

Конечно, был шанс, что паника на заводе возникнет раньше, чем всех трех махинаторов удастся с поличным взять. Двери все же фанерные, достаточно кому-то, проходя по коридору, услышать из-за двери несколько слов, никак не вяжущихся с обычной жизнью завода, и слухи о том, что ОБХСС проводит аресты, мигом разлетятся по заводу. Ну тут уж как получится…

Глава 13

Москва, посольство США в СССР

Резидент ЦРУ в СССР Миллер сидел за своим столом и с очень большим интересом изучал тексты радиопередач Павла Ивлева, которые наконец поступили в его распоряжение. В особенности его заинтересовала передача по поводу Чили, вышедшая на советском радио месяца за полтора до состоявшегося военного переворота в сентябре 1973 года.

Он уже ознакомился и со статьёй в газете «Труд», написанной Ивлевым также по Чили, и теперь ему хотелось сопоставить два текста.

Вскоре он установил, что в рамках радиопередачи Ивлев озвучил многое из того, что было написано позднее в газете.

Миллер был серьёзно озадачен.

Получалось, что пацан достаточно чётко обозначил всё, что произойдёт в Чили осенью, включая даже сроки. И совершенно очевидно, что это была его собственная позиция. Поскольку, уже неплохо изучив СССР, и как все в нем устроено, он не мог поверить в то, что любая серьёзная организация в Советском Союзе позволила бы студенту, подрабатывающему журналистом, выдавать в эфир вещи, выработанные какими-то серьезными структурами, да ещё и от собственного лица.

Нет уж, с секретностью у русских всё обстоит очень хорошо. Это одна из самых закрытых стран в мире. А выдать в эфир такое и напечатать в крупной газете могли только в том случае, если пацан всё это сам придумал.

Как говорится, чем бы дитя ни тешилось, если готово само за это отвечать…

Тема, конечно, достаточно специфическая – о том, что одной из социалистических стран угрожает военный проамериканский переворот, но Ивлев умудрился пустить её достаточно своеобразным вторым планом. Вот цензура, видимо, и пропустила всё это. А что касается заглавной темы, то он неплохо попал в общую идеологическую струю, популярную в Советском Союзе, о том, что империалисты постоянно строят коварные планы в отношении союзников Советского Союза.

Да, скорее всего, так оно и вышло.

Но главный вопрос, конечно, как студент третьего курса умудрился так точно просчитать, что будет происходить на другом континенте через полтора месяца?

Поэтому Миллер уже отправил в штаб-квартиру ЦРУ и текст статьи, и стенограмму радиопередачи для того, чтобы их посмотрели профильные специалисты по Латинской Америке. Пусть с высоты своего экспертного опыта оценят то, что тогда говорил и писал пацан, и ответят на вопрос, можно ли было, ткнув пальцем в небо, сделать такие точные предсказания. Или у него действительно есть по Чили настолько серьезные экспертные знания…

Он также сделал пометку, чтобы после этого все материалы передали и специалистам уже по социалистическому лагерю. Пусть они тоже посмотрят, насколько тексты Ивлева соответствовали официальному чилийскому мейнстриму не только в СССР, но и в других социалистических странах, потому что ясно, что сам Миллер на весь соцлагерь разорваться не мог. Центральную прессу, радио, и телевидение его специалисты неплохо анализировали, но это касалось только СССР. Что там происходит в Польше, в ГДР, или в Венгрии, он понятия не имел. Вся информация из всех социалистических стран, вместе взятых, собранная и проанализированная резидентами, стекалась уже непосредственно в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли. Вот пусть там и разбираются, а ему уже результаты сообщают и дают поручения…

Уделил он большое внимание и статье с радиопередачей, из-за которых, видимо, этот молодой журналист и оказался на приёме в японском посольстве. При этом он выявил достаточно любопытный нюанс: статья оказалась значительно смелее по своему содержанию в отношении перспектив японской экономики и японского технологического развития, чем сделанная на радио передача.

Внимательно изучив как текст статьи в «Труде», так и стенограмму сделанной передачи на радио, он не сразу, но обнаружил, что в передаче на радио пропало порядка двух абзацев, которые наличествовали в статье.

Конечно, статья была опубликована значительно позже, так что Ивлев уже сам мог придумать и добавить эти два абзаца, но возможна была и ситуация, что текст изначально был примерно тот же самый, но на радио решили вырезать эти два абзаца по каким-то идеологическим или другим причинам.

Ну да, эти два пропавших абзаца достаточно смелые и очень уж хорошо характеризуют перспективы японцев.

Честно говоря, ему самому такие перспективы японцев были совершенно не симпатичны. Узкоглазые должны знать своё место и находиться под строгим контролем США. А если они действительно так расцветут, как обещает Ивлев, то с этим могут начаться определённые проблемы.

Впрочем, в подобную вероятность он сам нисколько не верил, полагая, что пацану по Чили, скорее всего, просто повезло угадать. А то, что написано и озвучено им по Японии – это больше какие-то эмоции и завышенные ожидания, связанные с нормальной для этого возраста юношеской восторженностью. Может, ему просто нравится все японское? Есть же фанаты самурайских мечей, как их там, катан, и всего другого, связанного с япошками? Может, парень просто из таких вот фанатов?

Ну и тем более, каковы шансы, что если он как-то умудрился все же разобраться в чилийских перипетиях, что он не менее хорошо разбирается и во всей этой достаточно сложной японской ситуации?