Лорд Хаоса - К. Н. Кроуфорд

Создавалось ощущение, будто частичка меня так и осталась в том лесу и до сих пор петляет между стволами деревьев, охваченная страхом. Что-то вроде двойника, навеки застрявшего в прошлом. Только эта частичка и помнила, что тогда произошло, – в отличие от меня, не имеющей никакого понятия.

В ту ночь я словно разделилась надвое, и мое «я» из прошлого всегда будет слышать мамин крик.

– Это сделали вы? – взвизгнула я, но ответа не получила.

Конгрессмен шагнул ко мне и, с силой сжав горло, поднял в воздух.

– Что скажете, ребята? – усмехнулся он, сдавливая мою трахею. – Захватим ее живой или не стоит?

Я попыталась призвать свою силу, но та лишь зашипела внутри и снова потухла, как залитые водой угли.

– Лучше уж живой, – воскликнул один из парней из братства.

Конгрессмен разжал руку, и я, задыхаясь, плюхнулась на землю.

– Вы убили мою маму? – прохрипела я.

– Возможно, – усмехнулся он, занося надо мной крюк.

Оставшиеся крупицы демонической магии заискрили у меня между ребрами и, постепенно разгораясь, поползли по рукам. Ощутив всплеск энергии, я резко развернулась и с силой врезала ему по лицу.

Голова конгрессмена откинулась назад, но он быстро оправился и снова замахнулся на меня крюком. На этот раз я сумела предупредить удар и схватила обидчика за запястье, не давая вскрыть мне грудную клетку.

Распаляясь сильнее, я зарычала, и он оскалился в ответ.

– Ты и тебе подобные на протяжении веков были словно чума для нашей великой нации.

Из раны в боку сочилась кровь, головокружение усиливалось, а в сознании всплыли воспоминания о словах Ориона. Он ненавидел смертных как никого другого, считая, будто те не знают пощады, когда дело касается демонов.

Силы покидали меня, разум заволокла тьма. Я пошатнулась, и конгрессмен пнул меня ногой в живот. Удар оказался настолько мощным, что моя рана увеличилась. Оглушенная болью, я попятилась.

– Что вам от меня нужно? – тихо пробормотала.

Корвин-старший скривил губы.

– Демоны вроде тебя подобны диким зверям. Знаешь, какая участь уготована опасным животным? Их сажают в клетки, чтобы они не могли никому навредить. Иногда им отрубают головы и вешают на стену как трофей. Или как предостережение. – Он покачал головой. – Хотя вряд ли ты долго протянешь. Умирающий зверь обычно заползает в темный угол, чтобы там издохнуть. Ты же сейчас чувствуешь это, правда, демон?

Да. В этот миг самым сильным побуждением было свернуться калачиком за мусорными баками, чтобы подобно больной кошке испустить дух в одиночестве. С нарастающим ужасом я прижала ладонь к ране на талии и уставилась на стекающую на подъездную дорожку кровь.

В голове мелькали воспоминания о мамином лице, и мне больше, чем когда-либо, хотелось увидеть ее снова. Я отступила на шаг, и конгрессмен снова ударил меня крюком, вспоров кожу на другом боку. Звучащие в сознании вопли постепенно стихали. Я подняла глаза на своего самодовольно усмехающегося обидчика. Он буквально упивался происходящим! С крюка на тротуар капала кровь, собираясь в мерцающую багряную лужицу.

Внутри меня что-то щелкнуло, ребра снова пронзила вспышка огненной магии.

– Вы правы, мистер Корвин, – прорычала я. – Я действительно хищница.

В груди распространился жар, он подобно вулканической лаве потек по руке и добрался до кончиков пальцев. Конгрессмен в очередной раз замахнулся, но я перехватила его запястье, опалив кожу голубым пламенем.

Он завопил от боли, когда загорелся рукав его синего пиджака. Огненные языки лизнули лицо, и мужчина выронил металлический крюк. Тот с лязганьем упал на тротуар. Меня замутило от запаха паленой кожи и волос. Несмотря на отчаянное желание дать отпор, я не собиралась стоять и наблюдать, как человек сгорает заживо.

Подняв валяющийся на тротуаре крюк, я напрягла последние силы и одним быстрым движением рассекла конгрессмену горло. Вскрыв яремную вену, я прекратила его страдания. Крики тут же затихли, и он упал как подкошенный. Огонь, разгораясь сильнее, продолжал пожирать его мертвое тело. Остальные охотники на демонов бросились наутек по Гэллоуз-Хилл-роуд, натыкаясь друг на друга и истошно вопя. Им не терпелось как можно скорее оказаться подальше.

Последние крупицы магии покинули мое тело, колени подкосились. Чувствуя подступившую к горлу тошноту, я отошла от горящих останков. Наверняка дождь скоро потушит пламя.

При мысли о том, что я убила конгрессмена, у меня пересохло во рту, а тело охватила дрожь. Я подожгла человека и перерезала ему горло. Прямо здесь, на подъездной дорожке мистера Эспозито.

Вот дерьмо! Как бы ни велико было желание прилечь и отдохнуть, я понимала: если останусь здесь, меня арестуют. И если обращусь в больницу или вызову себе скорую, тоже.

Когда я медленно побрела к дороге, снова закружилась голова. Ясное дело, без медицинской помощи мне было не выжить.

Меня окликнули сзади. Обернувшись, я обнаружила стоящего в дверях мистера Эспозито. Его сухопарая фигура была едва различима за пеленой черного дыма, поднимающегося от останков конгрессмена.

– Простите! – пролепетала я, будучи не в силах связно объяснить случившееся.

Мистер Эспозито закашлялся, сотрясаясь всем телом, а затем крикнул:

– Роуэн! Отправляйся в Город Шипов!

Его охватил еще один приступ кашля.

– Подождите минутку. Что вы такое говорите?

Конечно, старик был прав, хотя я понятия не имела, откуда ему известно, что как только окажусь за воротами, то начну исцеляться.

– Иди в безопасное место, Роуэн, – добавил он и закрыл дверь.

Только теперь я обратила внимание на мучительное томление между ребрами. Инстинктивно меня тянуло на восток, к холму. Хотя сознание почти угасло, переключившееся в режим выживания тело настойчиво стремилось попасть в Город Шипов. Да-да, именно туда оно меня и звало, а вовсе не забиться между мусорными баками мистера Эспозито и испустить там дух.

Я ускорила шаг по темным улицам, чувствуя, что уже начался бред. Несмотря на раны, мой разум воспламенялся от воспоминаний о красоте Ориона: светло-голубых глазах, высоких скулах и обольстительных губах. О его крепких накачанных мышцах…

Почему, во имя всего святого, эти образы нахлынули на меня именно теперь?

Даже умирая, я думала лишь о том, как бы снова забраться ему на колени, ощутить на губах вкус поцелуя, почувствовать прикосновение пальцев к соскам. Боже, помоги, я хотела сорвать с него одежду и провести языком по его торсу. Мне казалось, будто он сейчас рядом, стоит только руку протянуть, и я смогу до него дотронуться.

Какого черта?

«Снимай. Сейчас же».

Воспоминание об этих словах всколыхнуло во