Музейные истории - Роман Моргунов

– Тут довольно тяжело поместить книжный шкаф… Я имею ввиду хороший книжный шкаф, но небольшой, на двести-триста книг вполне можно найти место… Например, у этой стены! Что думаете?

Я кивнул.

Двести книг… Двести?! Кто способен прочитать столько? Да и зачем? Двести книг! Подождите! Он сказал, что это НЕБОЛЬШОЙ! Небольшой книжный шкаф на ДВЕСТИ и – вдумайтесь! – ТРИСТА книг! Невероятно! Зачем мне столько?!

– Это на первое время, – успокоил меня старик. – Разумеется, вы сможете пользоваться книгами в зале и других комнатах. Если я буду здесь, то можно брать книги и из моего кабинета.

Мне казалось, что двести книг могли завалить весь дом. Это же неимоверно много! Двести книг! Интересно, а сколько я прочитал?

– Вы много читаете? – словно проник в мою голову старик.

– Нет, – уклончиво ответил я, вспомнив три книги, помимо пяти учебников по литературе.

– Кто ваш любимый писатель?

– Пушкин! – выпалил я неожиданно для себя.

– Простите! – смутился старик. – Глупый вопрос…

Пушкин стал моим любимым писателем в одночасье. Я даже мог безошибочно назвать своё любимое произведение этого автора, чем тут же решил козырнуть:

– «Евгений Онегин» великолепен! – произнёс я и тут же стал умолять себя заткнуться и тут же придумать другую тему для разговора.

– Да, это непревзойдённая книга! – улыбнулся старик. Мы замолчали. Я – потому что боялся ляпнуть что-нибудь такое, что меня выдало бы с головой. Старик – потому что я его пристыдил.

– Обед будет в Столовой, – после длинной паузы сказал он. – Я накрою, а потом позову вас. Абсолютно точно, у вас есть около двух часов.

Он уже развернулся, чтобы уйти, но я успел спросить, где Столовая.

– Сразу за Выставочным Залом, – ответил он. – Там нет других комнат, вы не ошибётесь.

Он снова хотел уйти, но я снова задал вопрос в спину:

– А как я пойму, что мне надо спускаться?

– Прозвенит колокольчик, – удивлённо ответил он и прежде, чем я успел сообразить, что это значит, он развернулся и ушёл.

Мне кажется, что он не трогал дверь. Старик просто вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась сама по себе. Как будто бы её закрыл Дом.

7

Колокольчик зазвонил легко и радостно. Я не понял, откуда именно доносился этот звон. Очень близко, но не в комнате. За дверью? Старик подошёл прямо к двери и позвонил? Странно! Мог бы тогда и постучать. Зачем колокольчик-то?

Но было очень приятно. Я оставил рюкзак на резном стульчике около маленького стола и вышел.

Дверь открывалась легко, без скрипа. Круглая ручка приятно проворачивалась в руке. Я аккуратно закрыл дверь, услышал лёгкий щелчок и испугался, что закрыл дверь совсем. Не знаю, чего я так сильно испугался, но на затылке у меня выступил пот, а во рту пересохло. Я облизнул губы и медленно стал поворачивать ручку обратно. Она легко поддалась, замок внутри также легко щёлкнул и дверь открылась. Я приоткрыл дверь.

Там по-прежнему была кровать, на которую я лёг и лежал там, не поднимаясь, ровно до того момента, как услышал колокольчик. Мой рюкзак по-прежнему валялся на маленьком стуле. Окно, к которому я так и не подошёл, по-прежнему аккуратно запускало свет сквозь шторы и тонкую тюль. Всё было по-прежнему замечательно. Дом принял меня. Можно было спокойно спускаться вниз.

Никаких сложностей найти столовую не представилось. Действительно, точно за большим залом в аккуратной резной арке находилась большая дверь, украшенная разными декоративными элементами, с точно такой же круглой ручкой, что и в двери в мою комнату.

Прежде чем открыть дверь, я попробовал представить себе человека с именем Гуамоколотинг. Не смог. Но дверь открыл смело. Так, как будто бы смог.

Было темно. Не так, чтобы вообще ничего не видно, но здесь было только одно окно. Напротив меня и далеко. Стены тонули в полумраке. Их, собственно, и не было. Шкафы и серванты. Отовсюду шли отблески стекла и хрусталя. Большую часть комнаты занимал длинный прямоугольный стол. Он начинался от входа и длился к окну. Его пространство было заставлено невероятным количеством тарелок, горшков, кувшинов, каких-то чудных ёмкостей, сказочных бокалов, напоминающих черепа (нет, черепов не было, это мне так казалось). От стола поднимался пар кушаний. Несомненно, здесь было много чего вкусного.

– Проходите! – пригласил старик. Он сидел в дальнем конце стола и с аппетитом уплетал что-то мясное. Вроде бы это была зажаренная ножка курицы. Где-то трещали поленья. Я обернулся. Точно: за моей спиной был вмурован в стену камин. Откуда я понял, что это камин? Камины я видел только на картинках в книжках со сказками. Вот такой камин был нарисован сразу в нескольких. Я сразу вспомнил сказку о Золушке и о Буратино. Я уже плохо помнил сами сказки, но помнил, что там были картинки вот с таким, что сейчас видел позади себя, и было сказано, что вот так выглядели камины.

– Хотите сесть поближе к огню?

Видимо, я слишком долго смотрел на камин. Никак не мог поверить, в то, что происходит со мной. Я повернул голову к старику и сказал, что могу сесть куда угодно. А сам вспомнил ещё один камин: как-то смотрел фильм про Шерлока Холмса и доктора Ватсона. Там был камин. Тоже похож вот на такой.

– Давайте я вас познакомлю! – услышал я хозяина всего этого великолепия. Я обернулся. В этой комнате где-то должен был быть человек по имени Гуамоколотинг.

Но его, как я надеюсь, вы понимаете, не было.

– Э-э…

Я сразу понял оба затруднения человека за столом. Во-первых, он не знал моего имени. Во-вторых, здесь не было никого, кому меня можно было представить. В момент этого замешательства я взялся за спинку тяжёлого резного стула и решительно отодвинул его.

– Серьёзно?! – раздался птичий крик у меня в правом ухе. Чёрные широкие крылья вороным пером резанули меня по щеке. Я отскочил назад. За спинку стула держалась чёрная птица. Ничего необычного в ней не было, только вот размах крыльев испугал меня.

– Сразу нет! – вырывалось из её клюва. – Пошёл вон!

Последнее относилось явно ко мне, и я не сразу понял, как мне на это реагировать. А вот старик за столом отреагировал так, как будто такие сцены здесь случались десять раз за день:

– Ничего не поделаешь! – сказал он и продолжил аппетитно обгладывать ножку.

– Как ничего не поделаешь?! – взвилась птица под потолок. Шумно работая крыльями, она сделала несколько разворотов в самом верху и приземлилась на стол, между всякоразной посудой. Приземлившись, тут же стала цокать когтями в сторону старика.

– Вон поганая