Доктор для следователя - Алиса Север

Я купила самое необходимое: муку, соль, дрожжи, ячмень и хмель. Без работающего холодильного камня брать скоропортящиеся продукты было безумием. Пока что мой «трактир» сможет предлагать лишь хлеб и, если повезет, собственное пиво. Рассчитывая рецептуру в уме, я ловила на себе странные взгляды. Девушка, сама несущая тяжелые мешки, — здесь это было не в порядке вещей.

По пути назад я увидела его. Фрол-кузнец. Могучий, с руками размером с мою голову, он стоял у своей кузни, опираясь на косяк, и смотрел на меня оценивающим, хозяйским взглядом. Взглядом, который говорил: «Скоро ты будешь моей проблемой».

Наш взгляд встретился. Я не опустила глаза. Не ускорила шаг. Я шла ровно, с прямой спиной, неся свою ношу. Его удивление было почти осязаемым. Он привык видеть испуганную мышку, а перед ним шла… кто-то другой. Я чувствовала его взгляд на своей спине, пока не свернула к своему трактиру.

Вернувшись, я снова ощутила гнетущую атмосферу запустения. Пахло тоской и безнадежностью. Это нужно было менять. Немедленно.

Я скинула платок, закатала рукава и нашла в подсобке самое жалкое подобие метлы. Я не была приучена к тяжелому физическому труду, но десять лет хирургических дежурств и ношений пациентов дали свою выносливость. Я вымела пыль и паутину, отдрала столы до древесной фактуры, выбросила весь хлам. Потом принялась за бочки. Ту, где плавала мышь, я без сожалений выкатила во двор. Остальные отмыла с песком и щелоком.

Это был не ремонт. Это была санация. Обеззараживание территории.

К вечеру я сидела за чистым столом, пахнущая потом и щелоком, и считала оставшиеся монеты. Две с половиной короны. Завтра артефактчик озвучит свой ценник. Сердце сжималось от тревоги, но руки были твердыми.

Я взяла графитовый стержень и на обратной стороне своего «Плана реабилитации» вывела новый заголовок:

«РЕЦЕПТ №1. СВЕТЛОЕ ПИВО. ОСНОВНОЕ».

Я писала не интуитивно, как любая деревенская варщица, а с точностью химика. Процентное соотношение ячменного солода и воды, температура затирания, время осахаривания, количество хмеля для горечи и аромата… Я рассчитывала все, исходя из скудного оборудования, что у меня было. Это была не кулинария. Это была биохимия. Та самая, что когда-то помогала мне понимать процессы в организме пациенток.

Внезапно в дверь постучали. Резко, нетерпеливо. Я вздрогнула. Было уже темно. Я подошла к двери, не открывая.

— Кто там?

— Открывай, хозяйка, с повинной головой!

Голос был пьяным и наглым. Я приоткрыла дверь на цепочку — ее пришлось вкрутить одной из первых. На пороге стоял один из тех грузчиков, что приходили днем. Он шатался.

— Марька! Пивка! Протрезвляться надо! — он попытался просунуть в щель руку.

Холодная ярость поднялась во мне. Это было именно то, с чем мирилась прежняя Мариэлла. С тем, что ее заведение — место, куда можно вломиться среди ночи и требовать обслуживания.

— Закрыто, — сказала я ледяным тоном. — Утром.

— Да ты что, стерва?! — он рванул дверь. Цепочка натянулась, но выдержала. Его пьяное лицо исказилось злобой. — Я тебя щас…

Я не стала его слушать. Я отошла от двери, взяла тяжелый чугунный котелок, висевший у печки, и вернулась.

— Уходи, — сказала я спокойно. — Пока цел.

Он что-то прокричал, снова дернул дверь. В этот момент я резко распахнула ее на цепочке, и его рука, просунутая в щель, оказалась в ловушке. Он взревел от неожиданности и боли. Я подняла котелок.

— Я не буду тебя предупреждать, — мой голос прозвучал тихо, но так, что его было слышно даже сквозь его пьяный рев. — Следующий удар — по пальцам. Хочешь остаться калекой?

Он замер, уставившись на меня выпученными глазами. В них был не только алкоголь, но и животный страх. Он увидел не истеричную вдову, а холодную, решительную женщину с железом в руках. Он что-то пробормотал, я ослабила нажим, он выдернул руку и, спотыкаясь, побежал прочь в темноту.

Я закрыла дверь, повернула ключ и прислонилась к косяку. Сердце колотилось. Руки дрожали. Но не от страха. От адреналина. От ярости.

Я посмотрела на чугунный котелок в своей руке. Он был тяжелым и надежным. Как и моя решимость.

Заведение «У Степана» с этой ночи закрылось. Скоро здесь откроется что-то другое. И его хозяйкой буду я.

Глава 6

Утро пришло вместе со стуком в дверь — на этот раз не пьяным, а деловым и тяжелым. На пороге стоял артефактчик, Геннадий, с моим холодильным камнем под мышкой. Его лицо выражало нечто среднее между уважением и досадой.

— Ну, хозяйка, — начал он, ставя камень на прилавок. — С самоваром и очистителем проще — почистил контакты, подтянул руны, зарядил. А вот с камнем... — Он многозначительно хмыкнул. — Ядро почти село. Держать холод будет от силы неделю. Нужна замена.

Внутри у меня все похолодело. «Замена» звучало как приговор.

— Сколько? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Новое ядро — полторы короны. Плюс работа по вживлению — еще пятьдесят медяков. Итого — две.

Две короны. Почти все, что у меня оставалось. Без холода не будет свежей еды, не будет нормального пива. Трактир обречен.

Я посмотрела на камень, потом на его уверенное лицо. Он знал, что у меня нет выбора.

— Покажите, — сказала я.

Он нахмурился. — Что?

— Покажите, что с ним не так. И как вживляется новое ядро. Я хочу видеть, за что плачу.

Геннадий опешил. Женщины, да еще и трактирщицы, редко интересовались техническими деталями.

— Да тут и показывать-то нечего... — пробурчал он, но под моим упрямым взглядом сдался. — Ладно, смотри.

Он достал инструменты — тонкие щипцы с изоляцией на ручках и паяльную иглу, на кончике которой мерцала магическая искра. Ловкими движениями он вскрыл панель на камне, обнажив сложное переплетение медных жил и потускневший кристалл в центре.

— Видишь? Трещины по энергоканалу, — он ткнул щипцами в сеть микротрещин. — Энергия утекает. Новое ядро ставится вот сюда, припаивается к проводникам... Главное — не пережечь контуры и синхронизировать резонанс.

Я смотрела, не отрываясь. Мои глаза, привыкшие к тончайшим хирургическим манипуляциям, следили за каждым его движением. Это была не магия в ее высоком смысле. Это была... техника. Сложная, но основанная на логике и точности. На знаниях.

Идея ударила меня с такой