Реинкарнация архимага 3 - Сергей Александрович Богдашов

Мне бы ещё восьмой уровень взять, и тогда я всех этих аристократов — бройлеров, выращенных на искусственном питании, оставлю далеко за кормой.

Насколько я в курсе, раньше двадцати трёх лет пока никто восьмой уровень не брал.

Я свой уровень держу в тайне. Зависть — не лучшее чувство, и порой она толкает людей на недостойные поступки. Стать магом — «восьмёркой» в девятнадцать лет?

Сказать честно — не знаю, стоит ли про такое кому-то знать, кроме меня. А это означает лишь одно — похоже, я правильно угадал со сроками, когда мне придётся расстаться с армией.

Армия всем хороша для меня, но не в этом случае. Здесь могут взять и приказом принудить к обязательной проверке магической степени. Маг — «семёрка», ещё куда ни шло, удивятся и разведут руками, а вот восьмую степень мне просто так не простят. Наизнанку вывернут, чтобы разобраться, как такое можно использовать в интересах самых крупных Кланов.

А оно мне надо?

Ещё из хорошего — я сделал себе чётки и теперь часто кручу их меж пальцами, чтобы окружающие привыкли к их виду в моих руках. Поглядеть со стороны — глупое развлечение. Шестнадцать камней — бусинок с забавной шёлковой кисточкой в месте соединения. А фактически — у меня в руках шестнадцать камней — накопителей, добытых с матёрых кабанов — мутантов, и каждый из накопителей размером в мой собственный Источник Силы. Артефакт чрезвычайно сложный и изготовленный на пределе возможностей — моих и пантографа. Для постороннего глаза — безделушка, чудачество эксцентричного барона. Для меня — ключ к невероятной силе и уникальным решениям.

По плану у меня сегодня — день саморазвития. Медитация, прокачка каналов и размышления о новой Печати.

Собственно, к медитации я и приступил.

Вдруг в дверь постучали. Быстро, настойчиво, но без лишней тревоги. Я мгновенно спрятал чётки в потайной карман на груди, мысленно погасив их фоновое свечение.

— Войдите.

Дверь открылась, и на пороге возник силуэт ротмистра Удалова. Но не привычно уставшего, но всегда подтянутого, а взволнованного, почти растерянного.

— Владимир Васильевич, вы не поверите, — он вошёл, прикрыл за собой дверь и опустился на табурет, — Только что посыльный прискакал с соседней заставы. У них… ну, в общем, посмотрите сами.

Он протянул мне смятый и влажный листок бумаги — донесение, написанное торопливым, нервным почерком, с оторванным верхом листа.

«…атак не было, но наблюдаем аномальную активность. Твари не подходят, но и не уходят. Стоят по опушке леса, замерли вдалеке. Не двигаются, не издают звуков. Просто смотрят. Уже третьи сутки. На виду их около сотни, сколько на самом деле узнать не представляется возможным. Личный состав нервничает. Просим указаний…»

— Смотрят? — перечитал я удивившую меня фразу вслух. — Что значит, смотрят?

— А чёрт его знает! — Удалов провёл рукой по лицу. — Начальник заставы — старый служака, паникёрством не страдает. Если пишет «смотрят» — значит, так и есть. Как истуканы стоят и смотрят на заставу. Непонятно одно — чего им надо.

Это было тревожно. Новое поведение. Непредсказуемое. А всё непонятное на границе рано или поздно оборачивается бедой или неприятностями, если повезёт. То, что ротмистр ко мне пришёл за объяснениями вполне объяснимо. С некоторых пор я считаюсь неплохим специалистов по Тварям.

— Как же посыльному удалось до нас добраться? — уважительно качнул я головой, про себя отметив отчаянную смелость гонца.

— Ползком по ручью до реки, а дальше лодкой. Стрелки с заставы страховали, но он смог выбраться тихо. Но отчего Твари стоят и не нападают?

— С одной стороны такое положение вовсе не плохо. Ещё день — два постоят и сами начнут с ног валиться. А причина… допустим, что-то случилось с той Тварью, которая подчинила себе эту стаю. Мы же наглядно видели, как тварюшки рангом поменьше подчиняются командам и осуществляют свои атаки вполне осознанно. И пусть командиры у них пока недостаточно опытны, но даже плохо организованный набег опасней, чем череда хаотических нападений мелкими стаями.

— Даже представить себе на готов, что могло случится с их вожаком — контролёром, — помотал головой ротмистр.

— Скорей всего вожак жив, но ранен, или попал в ловушку, — ответил я, чуть подумав, — Иначе, после его гибели, тварюшки бы попросту разбежались, выйдя из-под контроля. Может вожак ногу сломал, в колодец провалился, или с лошадью встретился.

— С лошадью?

— Ай, не обращайте внимания. Просто я как-то раз с лошадью поговорил, которая мутантов уничтожала, — отмахнулся я, досадуя на своё нелепое предположение.

— Ладно, примем вашу версию, как рабочую. А мне что можете посоветовать? — нервно поправил Удалов тугой воротник форменной рубахи.

— Берите гонца и езжайте с ним к командиру прибывшего к нам подкрепления, — пожал я плечами, — Сдаётся мне, нам оно уже не слишком пригодится, а на просьбы соседей надо реагировать. Пусть подтянут хоть тех же кавалеристов поближе к заставе, но не вступая с Тварями в контакт.

— Хм, неплохое решение. Пожалуй, так и сделаю. Благодарю за совет, — энергично поднялся с места ротмистр, и выйдя на улицу тут же скомандовал седлать коней.

* * *

После сражения с Тварями как-то незаметно пролетела неделя.

Мелкие стайки мутантов, в пять — семь особей ещё пару раз выходили к заставе, но близко не совались, предпочитая поискать себе добычу по зубам. Даже однажды замеченная стая ворон и та к нам не сунулась, хотя мы до сих пор не полностью расчистили окрестности заставы от трупов.

В рейды, понятное дело, пока никто не выходит. Тварюшек по степи нынче много бродит, а начни отстреливаться от одной стаи, запросто на шум другие примчатся.

Раненых подняли и поставили в строй всех, и в этом не последнюю роль сыграло моё Среднее Исцеление. Кстати, я его неплохо прокачал и может даже перешёл на второй уровень Адепта, но для уточнения нужны особые замеры, и произвести их можно далеко не в каждой клинике.

Зато сегодня, впервые за неделю, мы получили почту. Мне пришло письмо от дяди, ссыльного профессора:

«Владимир, здравствуй! Как мне пишет жена из Петербурга, моё дело неожиданно сдвинулось и в благоприятную сторону. Похоже, что мой скептицизм, который я тебе выразил по поводу возможного изменения места ссылки, оказался преждевременным. Не знаю, радоваться мне или огорчаться, так как к своей небольшой усадьбе я прикипел душой и добился здесь впечатляющих аграрных успехов, но большие территории и более благодатный климат манят, чего уж скрывать. Жену, в свою очередь