Дальние берега времени - Фредерик Пол

У меня все еще болела голова, да и усталость давала о себе знать, но объяснение пришло довольно быстро. Должно быть, все дело в этой хреновине у меня за ухом. Вероятно, именно она и дала мне возможность так успешно овладеть языком хоршей. Но важно было другое: теперь появился кто-то, кто мог ответить хотя бы на часть вопросов.

— Расскажи, что все-таки случилось?

Чудик посмотрел сначала на меня, потом на остатки еды. Потом сделал жест, эквивалентный пожатию плечами.

— Очень хорошо, но вы могли бы и сами догадаться, агент Даннерман. Когда мы вошли в телепортатор, то перенеслись на вашу станцию вместе с другими. Но в машине осталась заложенной матрица, с которой можно сделать сколько угодно копий. Как вы помните, я уже копировал для вас доктора Эдкок.

Об этом можно было и не напоминать. Я помнил все, что касалось Пэт Эдкок.

— Тогда вас не должно удивлять то, что хорши скопировали нас с вами для допроса.

— Но где мы? Я не узнаю это место… Какая-нибудь база хоршей?

— Теперь— да, — уныло согласился Чудик. — Хотя вы и не узнаёте это место, но мы на той же базе, на той же планете, в том же созвездии, что и раньше. Не знаю как, но вероломным хоршам удалось проникнуть в наши каналы связи, захватить нас врасплох и захватить базу. Конечно, это стоило им огромных потерь, но хоршам нет дела до таких мелочей. Разумеется, хорши, исходя из своих интересов и нужд, произвели некоторые изменения. И судя по характеру этих изменений, с момента телепортации прошло уже некоторое время.

— Сколько времени прошло? — спросил я. Чудик повторил тот же жест неуверенности. Я попробовал подойти с другой стороны. — Что касается допроса… Они задают весьма любопытные вопросы. Ты не думаешь, что их интересует Земля? Уровень нашей технологии, оружие и все такое?

— Но все это мне уже давно известно, агент Даннерман, — ответил Чудик, заметно удивленный моей несообразительностью. — Они просто заполняют пробелы в знаниях, полученных от других, тех, кого уже скопировали и допросили. Неужели вы думаете, что мы первые?

Вообще-то именно так я и думал. И было бы лучше оставаться при этом мнении, чем представлять, что и другие, Розалина, Мартин, Джимми Лин и… Пэт подверглись таким же, как и я, пыткам.

Моя Пэт…

Моя Пэт, умеющая при желании быть такой своевольной и упрямой. Поначалу она, наверное, тоже не приняла всерьез болтовню «рождественских елок». И потом они сделали с ней то же, что и со мной.

Думать об этом было невыносимо. Но я все равно думал только об этом, потому что не мог не думать. Пока я размышлял, Чудик занимался своими делами. Закончив с едой, он облегчился в коробочку, потом отошел в угол и устроился на полу, чтобы вздремнуть. Со мной он не разговаривал.

Этого я допустить не мог, потому что мне нужно было отвлечься от мыслей о Пэт, подвергаемой истязаниям.

— Подожди минутку, Чудик.

Он высунул голову из-под плюмажа и сердито посмотрел на меня:

— Вы очень упрямы, агент Даннерман. Разве я не сказал, что нам надо пользоваться любой возможностью поспать?

— Я понял, но хочу кое о чем спросить. Почему они подвергают нас пыткам?

Кошачья физиономия сморщилась в гримасе раздражения.

— Потому что им нужны правдивые ответы. Это же ясно.

— Но разве они не могут просто заставить нас делать то, что нужно? — Я потрогал штуковину у себя за ухом. — Например, поставить какой-нибудь контроллер?

Он непонимающе мигнул.

— Контроллер?

— Да, вроде того, который Возлюбленные Руководители имплантировали в тебя? — объяснил я. — Чтобы ты делал все, что они хотят.

Чудик возмущенно фыркнул и поднялся с пола.

— Как же вы глупы, агент Даннерман! Почему вы считаете, что Возлюбленные Руководители имплантировали мне какой-то контроллер?

Я удивленно посмотрел на него.

— А разве нет?

— Конечно, нет! В этом нет необходимости! Я разумное существо, как и весь мой народ, и мы знаем, в чем наши интересы. — Маленький сморщенный ротик Чудика задрожал, хохолок сердито покраснел, но он быстро успокоился и пояснил: — Такие устройства нужны носильщикам, которых вы называете Доками, потому что они очень упрямые существа. Необходим контроль и за солдатами. Причина в том, что в процессе исполнения своих обязанностей многие из них неминуемо отправляются в Эсхатон. Разумеется, им сообщили, что «смерть» — это не трагедия, а благо, но натуру трудно изменить. Они не способны избавиться от инстинкта самосохранения, препятствующего исполнению своих обязанностей. У других слуг Возлюбленных Руководителей, включая мой народ, осознание собственного интереса принимает иную форму. Мы с радостью подчиняемся Возлюбленным Руководителям, потому что знаем, что они могут сделать с нами, если мы их подведем.

Чудику уже не хотелось спать — им овладел страх. — Вы не знаете Возлюбленных Руководителей, агент Даннерман. — Его хохолок позеленел от раздражения. — Вы их даже не видели. Мне повезло больше. Я видел не одного, а даже трех. Один из них разговаривал со мной. Не лично, конечно. Это произошло, когда я наблюдал за вашей планетой, находясь на «Старлабе», и Возлюбленный Руководитель обратился ко мне с экрана, чтобы отдать приказ. Мне было очень страшно, агент Даннерман. И если вам не так страшно, то только потому, что вы не представляете всей их мощи и последствий их гнева. Неужели вы верите, что ваша жалкая планета может противостоять Возлюбленным Руководителям? Не может. Как я уже сказал, вы дурак. Их корабли-разведчики уже обнаружили однажды Землю. И они найдут ее снова, если уже не нашли.

Да, эти злобные хорши и их машины тоже очень сильны. Но я не верю, что они возьмут верх над Возлюбленными Руководителями. Думаю, что, когда наступит Эсхатон, править будут Возлюбленные Руководители. Править всеми нами. Вечно. А я, агент Даннерман, подвел их, и теперь мне очень, очень страшно. Какой она будет, эта вечность?