Барон Дубов. Том 5 - Михаил Капелькин

улыбнулся Император и положил руку на плечо сына, легонько сжав её. — А пока я хочу, чтобы ты присутствовал на… — он открыл крышку часов, лежавших в кармане, — уже сегодняшнем балу.

— Что⁈ — чуть не вскричал царевич.

Приглашение отца, который ещё несколько дней назад не желал его видеть на официальном ужине с каким-то китайским князем, выбило из колеи. Он полагал, что его наоборот попросят не посещать это мероприятие, ведь на нём будет слишком много посторонних людей…

Павел отхлебнул из бокала, чтобы прочистить голову. Жидкость приятно согрела нутро.

— Я же сказал, ты — мой сын, — повторил Император и сел обратно в кресло, тоже отпив из бокала.

Царевич ещё не понимал причину столь разительных перемен в отце, но… они определённо ему нравились. Неужели он перестанет быть изгоем? И кого ему за это благодарить? Неужели Дубова, который, пусть и тщательно это скрывал, поверил в него и заставил тренироваться? Похоже, что так.

— Хорошо, отец, — кивнул Павел. — Но я буду Северовым.

— Что? Почему? — государь даже слегка привстал.

В один миг царевич вдруг многое понял о себе.

— Мне нравится учиться в академии, узнавать людей, которые никогда не ведали роскошной жизни. И… мне самому нравится обычная жизнь. Я хочу остаться Северовым на какое-то время. К тому же, чем меньше врагов знает, что у тебя есть ещё один сын, тем лучше.

Отец со вздохом опустился в кресло и огладил небольшую бороду.

— Как пожелаешь, Паша. Это мудрое решение.

«Достойное царя…» — неожиданно для самого себя подумал Император.

— Можешь идти, сын.

— Увидимся на балу… папа, — кивнул Павел и вышел, тихо притворив за собой дверь.

* * *

Центр Санкт-Петербурга

Арендованная квартира

Николай

Агнес стояла, сцепив руки, и смотрела в огонь. Она будто пыталась сейчас повернуть время вспять. Даже бровки нахмурила от усердия. Я вдруг догадался, в чём дело.

— Ты ведь не это хотела спросить, верно? — с прищуром спросил я.

— Нет, именно это! — слегка топнула она ногой, отчего вздрогнули зелёные ягодички. — Я тоже хочу пойти на бал.

— Странно, — я продолжал вертеть в руках золотой жёлудь, — я думал, что ты давно отказалась от этой идеи. Как и Вероника.

— Она врёт, — посмотрела гоблинша мне в глаза.

В её почему-то застыл страх. Чего она боится? Я же не съем её! Хотя некоторые её прелести выглядят весьма аппетитно. Если бы не рост…

— О чём ты? — уточнил я.

Агнес вздохнула и опустилась в кресло напротив, сжав ладони коленями.

— Вероника на самом деле тоже хотела бы туда попасть. Да любая девушка мечтает о подобном! А ты, Коль, берёшь только Лакроссу.

— И сдался вам этот дурацкий бал… — Я положил жёлудь между страниц учебника по алхимии, чтобы не потерять страницу. — Я был на одном балу. Меня там пытались убить.

— Ничего он не дурацкий, — буркнула зелёная полторашка. Полторашка, потому что рост у неё не больше полутора метров. — Это же бал, Коля! И не просто бал, а во дворце Императора! Такая возможность раз в жизни выпадает!

— Тогда почему Вероника говорила, что не хочет на бал? Что лучше платья будет шить.

— Это реакция компенсации.

— Чё? — глубокомысленно изрёк я.

— Это… из психологии. — Агнес с ногами забралась в кресло и обняла себя за колени. — Вероника очень хочет попасть на бал, как и я, просто она понимает, что шансов у нас нет, поэтому заранее решила быть лучше в чём-то другом. Компенсировать это.

— Хм, — потёр я подбородок. — А ты, значит, думаешь, что шансы у вас есть?

Волчонок, что лежал у моих ног, зевнул широко раскрыв пасть, повернулся на другой бок и с любопытством уставился на гоблиншу. Та ещё сильнее прижала колени к груди, положив на них подбородок, и уставилась на меня своими карими глазами. Шмыгнула вздёрнутым носом.

— Рядом с тобой постоянно творятся какие-то чудеса, — заговорила она.

— Иногда не без твоей помощи, — решил я подбодрить Агнес.

Но она продолжала:

— И я подумала, что, раз такое дело, может, есть надежда, что опять случится какое-нибудь чудо? И я смогу хоть одним глазком взглянуть на бал. На аристократок в красивых нарядах, на статных дворян, на целую гору бокалов с шампанским… А какая там должна быть кухня! Разве можно такое пропустить? Вот я и решила спросить у тебя. Ведь за спрос не бьют в нос, да?

— Ага, — ухмыльнулся я. — Зато шлёпают по заднице.

Во взгляде Агнес мелькнуло прежнее ехидство.

— Тогда я готова задавать разные вопросы хоть каждый день!

В ответ я хохотнул, а затем, посерьёзнев, заговорил:

— Пойми, Агнес, даже Веронике на таком балу делать нечего. Там соберётся куча напыщенных аристократов, которые меряются длиной или членов, или родословных, если с первым не повезло. Вероника — простолюдинка, оказаться на балу она может только в том случае, если будет чьей-то куртизанкой. Я ей такого не желаю. А ты, Агнес, из гоблинов. Ваш народ нигде особо не жалуют.

Зелёная мелочь ещё сильнее обняла колени и опустила глаза, влажно заблестевшие в свете камина.

— Я просто не хочу смотреть, как вас оскорбляют. Потому что знаю, что тогда дворянские зубы полетят, как щепки.

Она снова подняла на меня мокрые глаза и дрожащим голосом произнесла:

— Да, разнести Императорский бал было бы в твоём духе. Но проблем потом не оберёмся… Сразу полстраны можно будет во враги записать.

— Вот именно, — кивнул я.

С одной стороны, я ни за что не дам в обиду девушек. Пусть даже какой-нибудь царевич попытается их оскорбить, всё равно получит по зубам. Потому что если оскорбляешь кого-то слабее себя, будь готов, что кто-то другой окажется сильнее и обидит уже тебя.

С другой стороны, зачем плодить конфликты? Среди старшего поколения князей, герцогов и остальных пруд пруди консерваторов, которые другие народы за людей вообще не считают.

Я вспомнил бал в Пятигорске. На самом деле, мне он понравился. И выпил, и потанцевал, и подрался. Вечер прошёл просто замечательно! И я же не чёрствый осёл, которому нет дела до маленьких грёз подруг, прошедших со мной и огонь, и воду. Сердце кровью обливалось от вида той же Агнес, уткнувшейся лбом в коленки. Её сейчас сокрушило сразу две вещи: разочарование и чувство, что я прав.

Однако мне вдруг пришла в голову любопытная идея. Точнее, она пришла уже давно, но сейчас я в ней окончательно утвердился. В конце концов, этот пресловутый бал, который стал для девушки камнем преткновения, да и, судя по всему, для Вероники тоже, будет большим событием. Наверняка кто-то