Санитары человечества - Дионмарк

– Да, па! – беспрекословно ответила девушка, и остановившись, стала превращаться в волка.

– Жуть! – передёрнуло Петра, он с отвращением на лице отвернулся, глянув на четвёртого обнажённого конвоира, у того по ляжкам бился от ходьбы крупных размеров «инструмент», – да что же это такое, некуда даже посмотреть… тьфу… нелюди…

– А в этих ваших «Родимичах» сколько жителей? – отвлёк вопросом папа-оборотень.

– Да фиг его знает, может пятьдесят, может сто… я не считал…

– Не надо Пётро… иногда надо помолчать… – тихо прервал Профессор, зло глянув взад на друга, – язык прижми, дурень…

– А чё я? Вон, парень же там бывал, – не понял Пётр, провожая взглядом пробегающую мимо них волчицу Диану, – надо же, как какая-та фантастика… Я помню давно по телеку смотрел про оборотней кино, так их там серебряной пулей за милую душу мочили. Уф-ф-ф… а вам нравиться серебро? А? Ребята?..

– Заткнись! – прервал старший и остановившись, подошёл к словоохотливому Петру, – слушай, человечешко, я тебе разъясню немного про наши порядки. У нас не положено трепаться, тем более таким как ты… Надеюсь я ясно выражаюсь?

– Да уж куда ясней, – Пётр смело посмотрел в зелёные глаза оборотня. Руки за спиной начинали затекать от крепких пут, очень уж ему хотелось схватить за горло этого нудиста и проверить прочность шеи, но не сейчас, – вы умеете убеждать!

– Вот и хорошо! Вперёд! – отвернулся вурдалак от пленника и снова пошёл впереди группы. – За мной!

– «За мной», «за мной», – зашептал Пётр, встряхивая поудобней на спине поклажу, – а куда «за мной»? Может на убой?.. Что-то не очень охота, хоть бы руки развязали, ироды.

– И правда, Семёныч, куда они денутся? – парень своим странным пальцем-лезвием разрезал бечевку сначала у Петра, потом у Профессора. Главный лишь безразлично махнул, продолжая идти впереди.

– Спасибо, сынок! – благодарно пробормотал Алексей Дмитриевич, потирая онемевшие кисти.

* * * *

Они вышли на опушку леса и пленники застыли в удивлении от увиденного. Перед ними предстал почти настоящий город, как в старых исторических фильмах, обнесённый деревянным забором из толстенных двухметровых кольев. Через каждые двести метров стояли бревенчатые башни со сторожами на них, в руках которых смутно узнавалось огнестрельное оружие. За стенами виднелись крыши домов самого разнообразного покрытия и материала. Невооружённым взглядом неопытный обыватель мог бы узнать и яркую глиняную черепицу, и легированную блестящую жесть и даже встречались дома, покрытые серым шифером, с налётом мха. Создавалось обманчивое впечатление, что это поселение раскинулось за горизонты и в ширь, и в длину. Пахло дымом, навозом, едой, фруктами с овощами, гнилыми отбросами, и весь этот аромат ветром несло к опушке.

– И правда город! – в восхищении пробормотал Алексей Дмитриевич, вдыхая всей грудью, – никогда бы не поверил, что я соскучусь по этим запахам настоящей жизни…

– Ну чё встали? – недовольно прокричал старший конвоир, – насмотритесь ещё до тошноты, вперёд!

– А баня у вас есть с веником?

– И пиво?! – поспешно добавил Пётр и не сдержавшись заржал, Профессор подхватил смех младшего товарища, вспоминая вечерние безмятежные мечты.

– Иногда мечты сбываются, – резко перестал веселиться Алексей Дмитриевич и, глянув на свою забинтованную руку, погрустнел, – только сколько нам придётся за это заплатить?

Глава 3 "Хлеб и колбаса"

– Лаз в месяц вы идёте в медпункт на сдацу клови, 400 мл с каздой головы и полуцаете талон, где плописано влемя отбола… В случае если вас талон плослоцен более тлёх дней, любой из выссей касты вплаве вас наказать по-своему усмотлению… ха-ха-ха, – заржал коротко стриженный худой парника, оголённый по пояс, с татуировкой черепа на груди, показывая пару гнилых, чёрных зуба, – а усмотление у них одно, литла два высосет у вас и успокоется… а там уз вызивите, не вызивете, это как повезёт…

– Что-то попахивает фашизмом? – не выдержал Профессор, он сидел на деревянной кровати, на перине из мешковины, набитой соломой и такой же подушкой, он даже чувствовал, как под мягким местом хрустела сухая трава, – Это у Вас такая Утопия что ли? Как тебя звать, парень?

– Глиса, но все меня Свистом зовут, – почесал голову Гриша, задумавшись, – не знаю сто за Утопия и фасизм, но в насем Клуз-Напоке, нам, людям, зивёться холосо! О нас заботятся, охланяют от злых мутантов, колмят, дают нам лаботу…

– Понял, Петро? Клуж-Напока, столица Трансильвании. Пермский край, а где Румыния? Н-да, походу дела тут попахивает бредом… – покачал головой Алексей Дмитриевич.

– Что за Трансильвания такая? Что-то знакомое, не могу вспомнить… – на соседней кровати лежал, потягиваясь Пётр и зевал от усталости.

– Эх… совсем народ глупеет, забывать начинает – Влад Третий Цепеш, Дракула, вампиры и иже с ними! Это княжество в своё время Меккой была для всех любителей Готики и мистики. Петя, ну стыдно не знать…

– А чё я? У меня ПТУ за плечами, и сварщиком на заводе работал, пока вся эта катавасия не началась. Мы институтов не заканчивали… Да и мозги сейчас не работают, спать охота… э-э-э, – опять показательно зевнул Пётр, – Гриша, пожрать бы… есть чё перекусить? А то наше добро ваши господа-товарищи забрали…

– Я вам цё, лаб что ли? Я в этом балаке главный так-то! – обиделся Свист, до этого с открытым ртом слушавший Профессора, – за еду надо лаботать, плиносить пойзу для обсины… Сийно хосется?

– А как ты думаешь, Гриш, всю ночь по вашим лесам тащились, под чутким контролем вашего высшего общества… Ну? Братишка? Подумай, может что-то можно придумать?

– Ну ладно, уговолили, вы тойко пока никуда не выходите, вам нейзя с этим, – он ткнул пальцем указывая на волосы двух друзей, – нам, людям, заплесено так ходить, завтра вас постлигут и поставят индиффф… интифффф… индифффикатол, а потом мозно!

Поборов тяжёлое слово, Григорий отвернулся и важно пошёл вдоль стоящих пустых кроватей и самодельных деревянных тумбочек. Их было с десяток в помещении, и по состоянию, эту мебель явно использовали по назначению. Ещё пахло тяжёлым потом и грязным бельём.

– Ох, Петя, сдаётся мне, что мы попали в нехорошую историю с этим Клуж-Напокой, надо же, назвать так город… Тот, кто это сделал, подкован и не глупец. Так-то метод кнута и пряника, в наше время, наверно самый действенный для нашего поредевшего Человечества. Ты же понимаешь, что тут процветает это вековечное разделение на слои и касты? Люди стриженные, и с каким-то индификатором ходят, словно скоты в колхозе, да ещё эта ежемесячная сдача крови, ну точно, дойные коровы…

– Может и правда, надо было в «Родимичах» остаться?