Сила слабых - Самат Айдосович Сейтимбетов

— Да! Раз нас создали одни и те же, то мы едины, должны быть едины!

— Вода, земля и воздух, триединство живых, - поддержал Борк.

Они поверили словам и информации Лошадкина о храме - центре, хорошо, подумал он. Понятно, что там все было легко проверить и землянам не было смысла врать, но все же, все же. Еще штришок к образу Земли, к движению вперед по новому курсу, а значит и улучшению всего вокруг.

Поэтому Лошадкин поддержал их порыв, помог с приготовлениями и вскоре началась прямая трансляция на другие планеты и системы, церемонии этого самого подписания - заявления о намерениях, конечно, все же собеседники не правили своими цивилизациями и системами. Но заявления не от рядовых граждан, и перед подписанием Борк выступил с короткой и энергичной речью, напомнив о только что отгремевшем сражении за материнскую систему турканов, и о неоценимой помощи Земли во всех этих вопрос. Слова об общем прошлом и общем будущем, и подписание.

Лошадкин взирал на все это с удовлетворением.

Наконец-то реальные дела и движение к цели!

Глава 19

— Что? - спросил Лошадкин, ощутив пристальный взгляд Луиса А Хонга.

— Ничего, - с легкой улыбкой ответил тот. - Восхищаюсь, как ты... ловко убедил их.

Читай: наврал, не произнося прямой лжи. Лошадкин лишь пожал плечами в ответ. Да, он решил не сомневаться в своем решении, не переживать из-за этого, но слова Луиса все равно задели ту невидимую струну, которой Михаил не хотели касаться.

Что сказала бы Таня о случившемся?

— Только что отправил рапорт, - небрежно добавил Луис.

Они уже вышли из гипера в системе Энтонца, и приближались к второй планете.

— Честно, - Хонг заухмылялся в нос, - описал все, выразил свой восторг и подумал, что тебе следует об этом знать.

— Потому что твой восторг обычно означает проблемы?

— Как видишь, я все еще дипломат, - повел рукой Луис, - но речь о другом. Самостоятельные задания.

— А, - ответил Лошадкин.

Опять эта дилемма - быстрый рост, значит ближе цель, но и больше шансов ошибиться и свернуть шею не только себе, но и всему движению освобождения.

— И ты тоже покинешь меня, - добавил Луис с легкой печалью в голосе.

— Нас, - добавила Гайлорис.

— Слишком хороший ученик подобен слишком плохому, тоже быстро покидает тебя, - добавил Хонг.

Лошадкин лишь пожал опять плечами. Он и так-то не слишком рвался делать дипломатическую карьеру, но теперь, соприкоснувшись с практическими задачами, понял, почему его направили вначале сюда. Разнообразие живых, умение слушать и понимать их, решать конфликты, чтобы потом, во время освобождения, создавать меньше проблем.

Земля не боялась их, раз проголосовала за ДОРН, но и не стремилась ссориться со всеми.

— Самурай без меча во всем подобен самураю с мечом, - хохотнул Лошадкин, - только без меча.

Слова о мече напомнили ему о собственном решении, и Лошадкин мысленно вздохнул.

— Итак, мы получили отчет Луиса А Хонга, записи с вашей манопы, а также от Саида, ИП корабля "Слово и Дело".

— А от остальных? - с любопытством спросил Лошадкин.

— Если в ходе обсуждения возникнет необходимость в их показаниях или мнении по вопросу, касающемуся их области, пилотирования или сражений, то обязательно запросим, - кивнул Штербул.

Помимо него виртуально присутствовали еще двое из дипкорпуса, постарше рангами и возрастом. Вот еще проблема, подумал Лошадкин, новые времена требовали молодых и дерзких, полностью осознающих новый курс Земли. Но эти же молодые и дерзкие наверняка наломали бы дров, тогда старые и осторожные, наоборот, не сделали бы того, что требовалось.

Возможно, именно поэтому все вокруг жаловались, что дипкорпусу не хватает живых.

— Наверное, возникнет, раз уж пришлось столкнуться с агентом Сильных, - ответил Лошадкин.

— Я бы сказал, что это два пересекающихся, но не связанных вопроса, - слегка писклявым голосом сказал тот, что находился справа от Штербула.

Слегка зеленоватое лицо, словно подмешали лягушачьих генов.

— Она была причиной конфликта, так что думаю, они связаны, - возразил Михаил.

— Вы могли бы умолчать об этом, - указал тот, что находился "слева".

Представительный, напомнивший ему Ричарда с Земли, величественного старого льва - полжиста.

— Мог бы, но разве вы не узнали бы об этом из записей?

— Одно дело - записи, другое - личное ваше отношение. Высказывая его, всегда следует помнить, кому именно вы говорите.

— Вот именно поэтому я и говорю сейчас здесь прямо, что агент Сильных и конфликт трех цивилизаций прямо связаны, и к нему примешивается еще моя личная история, из-за которой меня и пытались взять в плен.

— Сильные, - раздался писклявый голос. - Сильные — это вечная головная боль. Они не всесильны, конечно, но не стоит дергать зверя за хвост лишь потому, что тот рядом.

Лошадкин почему-то не мог отделаться от идиотской мысли, что сейчас его возьмут под стражу, посадят в тюрьму и выдадут Дитрану. Идиотскую потому, что тогда его выдали бы еще с Земли почти год назад. Но мысль не уходила, навевала образы грязных, душных камер, цепей и прочего бреда из низкопробных фильмов. Попытки направить мысль в сторону планеты-тюрьмы провалились, да оно и понятно, какие еще просторы, общение и перевоспитание? Нет, Лошадкин охотно допускал, что у Сильных так оно и есть, даже лучше, но только для своих, а какой он им свой? Никакой.

Могли местные дипломаты отправить его в тюрьму, для перевоспитания? Могли, если бы увидели в нем потенциал, достойный возни и траты общественных ресурсов. Для этого, размышлял Лошадкин, слушая обмен репликами о Сильных, необходимо решать конфликты, но при этом портить отношения с цивилизациями союза и просто другими обитателями галактики. Творить добро и зло в одном флаконе, и чтобы был шанс перевесить добрыми делами, и Лошадкин проявил себя ценным специалистом, но с дурными наклонностями и так далее.

— Так, из записей видно, что у вас не было выбора, - донесся голос Штербула, - что не отменяет возможных проблем с Дитраном.

— Я в общем-то открыто говорил им всем, что мне неизвестны тайны Ушедших, но