Операция 2 "Рокировка" - Олег Говда

Ростом летуны, конечно, подкачали — совсем не гренадеры, зато в плечах раздались и теперь напоминали штангистов среднего веса. А если с мотоцикла не слезать, так и вообще — Геракл и Геркулес. Впрочем, немцы в последние годы войны стали не столь требовательными к антропологическим параметрам при наборе личного состава. Не до жиру. Даже в элитных частях СС голубоглазых и рослых блондинов изрядно разбавили брюнетами и шатенами. Не сосунок и не древний старец — вот и ладно.

— Будем надеяться… — проворчал разведчик себе под нос, не желая зря обижать парней. — Потому что в нашем случае, за нарушение нарядом вне очереди не обойдется.

Машина тронулась плавно и ровно гудя мотором понеслась совершенно пустой трассой. Даже странно, что за пятнадцать минут ни одного автомобиля не проехало.

— Прав наш недавний знакомец Оскар, — хмыкнул Корнеев. — Самое настоящее задупье. До войны даже по проселочным дорогам и то насыщеннее движение было.

— До войны многое было иначе, — с ноткой грусти ответил Штейнглиц. — И после нее, тоже очень многое, если не все изменится.

— Факт… — кивнул Николай, но втягиваться в общий разговор не стал. — Макс, что дальше делать будем?

— У тебя есть предложение? — в свою очередь поинтересовался немец.

— Пока нет. Но уповать на везение до бесконечности нельзя. Сам знаешь… Глушь, не глушь, а переть по трассе напрямик глупо. Времени у нас немного, но пока терпит. Думаю, десяток-другой километров проскочим и баста… В леса уходить надо.

— И что дальше? Связи с центром нет. О изменившихся обстоятельствах не доложить…

— Ну, об этом я бы в последнюю очередь стал беспокоиться. Разберутся. Как только узнают о том, что наш самолет не вернулся. Хуже, что с группой не связаться. Я Андрюху Малышева не первый год знаю, он на точку по любому выйдет. А нас — там не будет. И задачу поставить кроме тебя тоже некому. Даже из центра. Зря, значит, все получается?

— Вот ты, Николай, сам и ответил на свой вопрос. Нельзя нам в лес. Во-первых, — времени много потеряем. А во-вторых, — из лесу нам в замок не войти.

— Не понял?

— То есть, там, конечно же, и потайной ход найдется… — поправился немец. — В прежние времена иначе не строили, но я о его расположении ничего не знаю. Так что у нас с тобой, товарищ Корнеев, только один путь — на белом коне и через главные ворота. А чтоб все прошло гладко, мы должны легенде соответствовать. К тому же те, кто выползает из болот в рванине и изгвазданные с ног до головы, вызывают на порядок больше вопросов. Понимаешь?

— Макс, — покосился на него Корнеев. — Даже если слухи о немецком педантизме значительно преувеличены, то все равно мы на секретный объект попасть намерены. И что? Охрана нас встретит с распростертыми объятиями? Даже не взглянув на документы? Не связавшись с…

— Обязательно и непременно, — Штейнглиц утвердительно кивнул. — Если только мы сами не представимся надлежащим образом. Сразу. И чтобы больше никаких вопросов не возникало.

— Хорошо бы. Рассказывай, что придумал?

— Для начала мне нужен телефон. Поэтому, придется рискнуть и ехать дальше.

— Макс, — Корнеев немного сбросил газ, чтоб иметь возможность сосредоточиться на разговоре. — Давай откровенно. Учитывая обстоятельства нашего второго знакомства, я не могу тебе не верить, но для полного доверия всего лишь слов мало. Даже, если они сказаны заместителем наркома обороны и начальником Главного управления контрразведки…

— Я понимаю, Николай. Тем более что если бы в нашу первую встречу ты не придержал руку, вообще никакого разговора могло б и не быть* (*эти события описаны в романе «Операция „Прикрытие“»).

— Это все в прошлом, — отмахнулся Корнеев. — Давай о деле насущном…

— Я был там, если помнишь. Поэтому, знаю: как и кому позвонить, что сказать и от чьего имени. Причем так, чтоб звонку поверили и не стали перепроверять. И это, геноссе Николай, единственный наш шанс попасть внутрь объекта вовремя. Сохраняя мобильность и свободу действий.

— Заманчиво…

Разведчик задумался. Идея Штейнглица была понятна и, несмотря на авантюрность, вполне осуществима. Ну, а что до риска и возможных нестыковок, так и в болоте можно утонуть, не дойдя до конечной цели… Или еще на какую-то непредсказуемую, зато смертельную случайность нарваться.

— Хорошо. Поддерживаю. Действуем по твоему плану… А вот, кстати, и первая проверка показалась, — Корнеев указал подбородком вперед.

«Опель» как раз выскочил на небольшой подъем, внизу которого, метрах в трехстах, там где от главного шоссе ответвлялась боковая дорога, был виден опущенный шлагбаум, караульная будка, оборудованная из мешков пулеметная точка и, съехавший на обочину, бронетранспортер.

— Тормозить и разворачиваться в любом случае поздно. Нас уже заметили…

— Отлично, — оживился Штейнглиц. — То что нужно. Вряд ли здесь командует кто-то званием старше унтер-офицера. А если пост поддерживает связь с комендатурой не по рации, так и вовсе замечательно.

— Мы какие, добрые или суровые? — утонил еще Корнеев.

— По обстоятельствам…

При виде приближающейся легковушки, из будки, как и предполагал Штейнглиц, вышел унтер-офицер и встал рядом со шлагбаумом.

— Хальт!

Уверенный голос, властный жест постового сменился суетливой растерянностью, как только он смог разглядеть знаки различия пассажира «Опеля». Унтер-офицер нервно посмотрел себе за спину, где в легковушку целились из пулемета. Потом бросил взгляд на будку и, приняв собственное решение, вскинул руку в приветствии.

— Хайль, Гитлер!

— Хайль! — Николай ответил как положено, потом оглянулся на припавшего к прикладу пулемета Петруху и громко скомандовал: — Отставить!

А Штейнглиц, продолжая изображать большое начальство, только пальцем поманил.

— Унтер-офицер, ко мне!

Погоны старшего офицера СС и в этот раз произвели гипнотическое воздействие. С виду не слишком молодой унтер, позабыв основы караульной службы, строевым шагом приблизился к машине и замер рядом по стойке смирно.

— А доложи мне, дружок, — словно с трудом сдерживая ярость, негромко произнес Штейнглиц. — Что у вас тут, черт побери, происходит? Пост или курорт для дефективных инвалидов?!

— Унтер-офицер Ганс Бюргер. Все в порядке, господин оберштурмбанфюрер! За время моего дежурства никаких происшествий не…

— Да? А высадка красного десанта всего лишь десятке километров отсюда — это что, пасхальный хоровод?.. — Штейнглиц махнул перчаткой себе за спину.

— Десант? — искренне удивился унтер-офицер.

— У вас что нет связи? — теперь удивление изображал Штейнглиц. — Или пост не оповестили?

— Так точно! Не оповестили…

— Безобразие… — Штейнглиц полез наружу. — Проведите меня к телефону. Где он у вас? В будке?.. Обер-лейтенант, мотор не глушить, я быстро. Только разбужу это сонное болото… — бросил через плечо Корнееву Штейнглиц и прибавил, уже обращаясь к постовому. — Поднять шлагбаум. Я не собираюсь зря терять время…