Проклятые земли Трэурана - Владимир Воробей

Раз за разом черви исступленно выбрасывались в атаку, их безумный, неутомимый натиск становился все яростнее и успешнее. Плащи Коэна и Альдо, изодранные клиньями, стали похожи на лохмотья бездомного бродяги.

Одно из существ с такой силой налетело на топор Альдо, что выбило его из рук. После столкновения, неуязвимый противник на мгновение оказался прямо перед гномом. Альдо проворно подхватил топор и занес его для удара. Намереваясь поточнее прицелиться, гном схватил червя за капюшон и его руку мгновенно пронзил жгучий ледяной холод. Мучительная вспышка боли отдалась прямиком ему в голову, едва не лишив сознания. Альдо с криком оторвал ладонь от тела твари и та с шипением отползла.

— Коэн! Не трогай их руками! — заорал гном растирая онемевшие пальцы.

— Понял. — сухо проронил Коэн, отбиваясь от одновременной атаки двух прозрачных тварей.

— Похоже они неуязвимы! — прорычал Альдо, рукоятью топора оттолкнув особо настойчивого червя, который на этот раз почти добрался до его горла. Гном с содроганием ощутил на своей коже морозное дуновение воздуха.

— Это мы еще посмотрим! — громко рявкнул Коэн и мощным ударом клинка сбил бросившегося на него червя.

В этот раз тварь не отступила, а атаковала снизу, намереваясь в прыжке протаранить подбородок противника. Коэн сжал рукоять меча двумя руками и направил его острием вниз. Выбросившись в атаку, червь уже не успевал остановиться и хотел сомкнуть лепестки, но в этот момент его пасть с силой напоролась на лезвие клинка.

Коэн почувствовал, как меч мягко входит в податливую плоть истошно визжащей твари. Ее тело помутнело, налилось темно серым цветом и забилось в конвульсиях. Червь еще некоторое время порывисто трепыхался, извиваясь кольцами, потом вдруг затих и остекленел.

Коэн с усилием выдернул клинок из застывшего трупа.

— Альдо! Это работа для меча! Топор здесь бесполезен! — закричал он гному, отчаянно отбивающемуся от неутомимых противников — Кидай их под меня!

— Постараюсь! — рыкнул Альдо.

В этот момент одна из тварей бросилась на Коэна, который не стал делать шаг в сторону и сбивать ее, а выпрыгнул навстречу и всадил меч точно между разомкнувшимися лепестками. Клинок вошел глубоко в глотку твари, но от сильного столкновения выскользнул из его ладони. Раненый червь завертелся и попытался улизнуть под снег, прихватив с собой застрявший в пасти меч. Коэн прыгнул за беглецом, стараясь вцепиться в исчезающий в сугробе хвост.

— Руками нельзя! — заорал Альдо и резко метнул топор в сугроб.

Оружие гнома не пробило прозрачную броню, но смогло оглушить тяжелораненую тварь. Червь судорожно заметался в разные стороны и, вздымая столпы снега, выполз на поверхность, затем снова попытался скрыться, как вдруг содрогнулся, помутнел и застыл.

Коэн бросился высвобождать меч. В этот момент на Альдо напали две разъяренные твари, а третья метнулась к возившемуся с клинком Коэну.

Гном слишком поздно увидел летящего в прыжке врага и ему ничего не оставалось, кроме как выставить вперед свою голову. Прочный боевой шлем принял на себя всю тяжесть сокрушительного удара. Альдо покачнулся и рухнул. Это падение спасло гнома от атаки второго червя, клинья лепестков которого пронеслись в каком-то дюйме от его шеи.

Выдернув меч, Коэн быстро расправился со своим противником, который, стремясь запугать врага, опрометчиво распахнул лепестки пасти. Молниеносно сориентировавшись, он метнул нож и острая сталь, пролетев между разомкнутыми иглоподобными зубами, с хрустом вонзилась в глотку твари. Червь бешено завертелся, силясь вытолкнуть лезвие и сомкнуть клинья, но Коэн расторопно добил его выверенным ударом меча.

Коэн, смахнув рукавом залепивший глаза снег, в ужасе увидел, как две уцелевшие твари, раздув свои куполообразные капюшоны, нависли над бесчувственным телом Альдо. Широко раскрыв лепестки и глухо шипя, они вплотную приблизились к лицу гнома.

Времени на раздумья не оставалось. Схватив валявшийся в снегу топор, Коэн с коротким замахом запустил его в ближнего к себе червя. Оружие, со звоном срикошетив от прозрачной брони, нырнуло в сугроб. Черви, порывисто вскинув головы, обернулись в сторону Коэна. Альдо пошевелился и тихо застонал.

— Эй, поганцы! Я здесь! — во всю мочь заорал Коэн увидев, что гном приходит в себя. — Вот он я! Ко мне! Без оружия!

Коэн демонстративно бросил меч на землю, продолжая выкриками и размахиванием рук привлекать к себе внимание. Черви замерли, затем стали тихо попискивать и быстро вертеть головами. Казалось они переговариваются, решая что делать дальше. Коэн не придумал ничего умнее, чем швырнуть в них снежку. То ли твари оскорбились столь нелепой выходкой, то ли и без того собирались атаковать, но, оставив гнома в покое, они устремились к Коэну. Разогнавшись до ошеломительной скорости, они синхронно выбросились на противника, оставляя в воздухе за собой шлейф белой пыли.

Коэн опрометью подобрал меч, развернулся вокруг своей оси и, отклонившись немного назад, с размаху врезал им по ближнему к себе червю. Лезвие, скользнув по неуязвимой броне, совсем немного изменило траекторию его полета, но этого хватило, чтобы твари на полном ходу схлестнулись друг с другом. Прозрачные тела со скрежетом рухнули вниз и, спутавшись клубком, кубарем покатились по снегу. Коэн со всех ног помчался следом и, не давая червям опомниться, двумя разящими выпадами прошил им глотки.

— Лихо ты их порешил. — хриплый голос Альдо выдернул Коэна из пыла боевого исступления.

— Да, проще не бывает. — Коэн иронично ухмыльнулся.

— Можно теперь я буду тебя называть червеборцем? Или червебийцей? Как тебе больше нравится? — пошатываясь спросил Альдо.

— А я смотрю тебя неслабо по чердаку двинули. — Коэн участливо посмотрел на гнома.

Альдо покачнулся, сделал два шага в сторону и, махнув руками, завалился. Коэн поднял друга и, поддерживая его за локоть, аккуратно повел к коням.

— Отпусти, я тебе не девка на выданье, что бы меня под руку тащить. — заплетающимся языком продолжал бубнить Альдо. — А может червегуб? Нет, плохо. Звучит будто у тебя черви вместо губ. О, черверез! Черведав?!

… По дороге в лагерь Альдо понемногу пришел себя. Он каким-то чудом держался в седле, наотрез отвергнув «унизительное для гнома» предложение Коэна оседлать одного коня. Обида придала упрямцу сил