Город Звёзд - Мэри Хоффман

— А она вовсе не впечатлительная юная девица? — спросила Джорджия. Сейчас, когда Лючиано не было поблизости, ей представился случай узнать побольше об оказавшейся ее соперницей девушке.

— Это вряд ли, — улыбнулся конюший. — Не думаю, что дочь Сильвии, в течение четверти века правившей Беллецией, и Родольфо, одного из самых выдающихся умов в нашем братстве, может не быть воплощением упорства и хитрости.

— Вы когда-нибудь встречались с ней?

— Нет, но я знаком с ее родителями, — ответил Паоло, — а плод не падает далеко от дерева, как говорят у нас в Талии.

— У нас тоже есть похожая пословица, — сказала Джорджия, впервые задумавшись над тем, что же, собственно, означает это выражение. То, вероятно, подумала она, что с яблони вы не получите абрикосов, а дети должны быть похожими на своих родителей. Но она ведь не так уж и похожа на Мору. Прежде всего, Мора не слишком-то любит лошадей. Ну, может быть, у Джорджии эта любовь от отца, которого она почти не знала. А как насчет Рассела? Его отец — человек вполне симпатичный, но, может быть, мать была настоящим чудовищем. А может, на его характере сказалось то, как с ним обращались в раннем детстве.

Джорджия почувствовала, что совсем запуталась. В определенном смысле Ремору, при всех ее жестких разграничениях и правилах, понять было проще.

— Так почему же, по-вашему, я все-таки оказалась здесь? — спросила она..

— Этого я не знаю, — сказал Паоло. — Мы никогда не знаем, кем будет найден принесенный нами в другой мир талисман, и не знаем, что нашедшему предстоит совершить в нашем мире. Родольфо предполагал, что Лючиано, быть может, был перенесен сюда, чтобы спасти герцогиню, но только заплатить ему за это, как ты, наверное, знаешь, пришлось очень дорогой ценой.

Джорджия кивнула.

— Но мне казалось, что он все-таки не спас ее. Ди Кимичи ведь все-таки убили ее, разве не так?

Наступило молчание, а потом Джорджия услышала доносившийся с улицы глухой, словно бы пульсирующий звук.

— Что это? — спросила она.

— На некоторые из твоих вопросов ответить много проще, чем на другие, — сказал Паоло. — Это репетируют, готовясь к Скачкам, барабанщики Овна. Ты еще не раз услышишь этот звук. Давай немного прогуляемся, и ты сама увидишь их.

Чем более они удалялись от дома, звук барабанов становился всё громче. Джорджия почти сразу узнала мощеную улицу, которая вела к площади с серебряным фонтаном. Когда они вышли на нее, у Джорджии перехватило дыхание. Вся площадь была заполнена красно-желтыми знаменами с изображением увенчанного серебряной короной Овна. Два крепких парня размахивали знаменами, выписывая ими какие-то сложные фигуры в такт настойчивому бою барабана.

В следующие несколько недель этот барабанный бой — музыканты и знаменосцы всех округов практиковались денно и нощно — до такой степени угнездился в мозгу Джорджии, что она слышала его повсюду: в Реморе и в Лондоне, в постели и в школе, во сне и наяву. Это был звук Скачек. В каждом округе была группа молодых людей, отвечавшая за то, чтобы предваряющее начало Скачек шествие по окружности Поля представляло поистине великолепное зрелище. Каждую из колонн возглавляли, объяснил Джорджии Паоло, барабанщики и знаменосцы, попасть в число которых считалось немалой честью.

— Чезаре один из них? — спросила Джорджия, решив, что именно этим объясняется его отсутствие.

— Нет, — сказал Паоло. — В этом году Чезаре впервые будет нашим наездником. А в прошлом году он участвовал в параде.

Знамена и барабаны покинули площадь и двинулись по узким улочкам округа. По мере того, как они перемещались по этому лабиринту, звук становился то тише, то вновь набирал силу. Ребятишки, очарованные яркими красками и шумом, бросились вслед за колонной, но Паоло и Джорджия остались сидеть на каменном парапете фонтана.

Повсюду, казалось, царит полная идиллия. Жаркое солнце, голубое небо, тихий плеск воды и красочный вид улиц напоминали Джорджии телевизионную программу из серии кинопутешествий. Однако она знала, что внешность бывает обманчивой и что в Реморе многое скрыто глубоко под поверхностью. Джорджии всё еще трудно было представить, что она может оказаться одной из важных фигур в сложной игре тальянских политических сил. Так, как если бы ей пришлось играть с компьютером, не познакомившись с правилами игры. Чезаре, правда, был неплохой заменой инструкции, но ни он, ни сама Джорджия не знали, какое же оружие имеется в ее распоряжении.

— Вы пользуетесь словом «Братство», и все, исключая меня, Странники, о которых мне приходилось слышать, мужчины, — заговорила Джорджия. — Вы, сенатор Родольфо, доктор Детридж даже Лючиано. Я единственная среди Странников женщина?

— Нет, — ответил Паоло. — В Джилье живет очень, кстати, красивая Странница по имени Джудита Мьеле. Она скульптор. И еще, по крайней мере, одна обитает в Беллоне, но имени ее я не знаю. Но ты первая Странница, пришедшая из вашего мира в наш. Должен признать, что поначалу я был немало удивлен, тем более, что — прошу прощения — выглядишь ты похожей скорее на мальчишку. Однако талисманы, никогда не делают легковесного выбора. Они всегда переносят того человека, который больше всего необходим здесь.

Знать бы только, для чего, подумала Джорджия.

Мануши пребывали теперь в округе Львицы. Только обосновались они не возле конюшен, а рядом с домом, в котором жила старуха по имени Грация. Когда-то она, изменив обычаям своего племени, вышла замуж за реморанца и отказалась от наследия своих предков. Правда, она и теперь, подымаясь на рассвете, обращалась лицом к солнцу и посылала ему прощальный привет на закате. Она пошла на компромисс со своими верованиями до такой степени, что спала под крышей своего дома и отказалась от бродячей жизни.

Став теперь седовласой, хотя всё еще высокой и статной, вдовой, Грация в молодости спала со своим мужем только в гамаке на лоджии их дома. Так она могла быть уверена, что их дети будут зачаты под звездами. Эти дети — четыре сына и три дочери — уже выросли, у них были уже свои дети, и все, кроме одной дочери, вернулись к образу жизни манушей. Под такими уж звездами они родились.

Приносившие Грации вести от