На грани прошлого мира - trurle

взбудораженное состояние детей, со мной пошла Оливия, а не Элен. А то дети вполне могли без присмотра сцепиться в такой драке, что мне с женой окажется некуда возвращаться с прогулки.

Ну да, конкретно в нашем случае двенадцатилетнюю девочку безопаснее вывести в ядовитую атмосферу на мороз, чем оставлять наедине с мелким братцем. Именно такова оценка ситуации, а те, у кого это в голове не укладывается - пусть идут, лес ищут. Гарантирую, поблизости от нашего бункера леса нет.

В новых костюмах мы с Оливией едва поместились в шлюзе. Теперь уже нет места для восьми мусорных мешков - хорошо, что два влезли.

Створки двери распахнулись, заскребли по одежде, бутылки проехались по ребрам, а сзади опасно заколыхалась зананавеска. Но обошлось. Оливия вывалилась в заснеженный вестибюль, от которого осталось только название, первой, а я - следом.

Первое, что я заметил - столбик термометра просто исчез, втянувшись в колбочку под шкалой. Температура упала ниже минус пятидесяти, это и ожидалось. Но спирт ещё прозрачный, значит уровень антарктической полярной зимы ещё не достигнут. Кстати, снег уже не падает. Да и ветер вроде бы стих. В такой толстой одежде трудно сказать с определенностью.

В воздухе висел туман. Конус света от фонарика рассеивался метрах в десяти. Пропал из виду даже тот скальный выступ, в который Оливия метала мешки в прошлый раз.

Как-то странно это получается. Туман при настолько низкой температуре. Так вообще бывает? Ладно, если вижу туман своими глазами - значит бывает. А почему - дело десятое.

В этот раз мы с Оливией без приключений избавились от мусора, и быстро вернулись в шлюз. Проверять на практике процедуру смены воздушного баллона.

Пока я сидел, наполовину высунувшись наружу, Оливия вытажила из ящика заранее установленный баллон, поставила его в ногах и начала расстегивать пончо на моей спине. Затем хлопок по плечу, условленный знак "задержи дыхание". Я в последний раз глубоко вдохнул. Оливия же перекинула наружу страховочный рычаг, резким поворотом сняла баллон с фиксатора, и с коротким шипением шток одностороннего клапана выскочил на всю длину. Ну, так я вообразил. По понятным причинам в поле зрения виден только пятачок изуродованного бетона. Всё, воздух отрезан. Я начал нарочито медленно считать, стараясь не поддаваться панике.

Три. Оливия поставила старый баллон рядышком. Пять. Похоже, подхватила новый баллон. Восемь. Что-то закопошилсь у меня на спине.

Двенадцать. Рука Оливии соскользнула, баллон звякнул. Из-за спины послышалось раздраженное сопение, и я с трудом удержался, чтобы сделать замечание. Надо беречь дыхание...

Семнадцать. Оливия уперлась поудобнее, с кряхтением утопила шток до упора и крутнула баллон до упора. Я не удержал равновесия и и стукнулся боком об дверной косяк. Вдохнул!

- Спасибо, Оливия. План сработал.

- Знаю, замолкни. Ты только это и мог сказать. Не сработал бы, пришлось бы молчать.

- Понятно. Давай лучше посмотрим, что с газом. Тебе лучше видно, что там на панели?

- Углекислота - семьдесят два. Кислород - пять и три.

- Хмм... - Я задумался. - Раньше углекислоты больше было. Неужели шлюз настолько протекает?

- А сколько раньше было? - Донесся из-за ширмы голос Элен.

- Семьдесят три и пять точка два.

- Тогда у меня два объяснения. Оптимистичное и реалистичное. Какое будешь?

- Оптимистичное! Оптимистичное! - Вмешались в разговор дети.

- Сенсор плохо откалиброван, показания дрейфуют из-за переохлаждения, или просто вся панель глючит.

- Элен. Мы уже обдумывали это раньше. Если не верить газоанализаторам, то в таком случае чему верить вообще?

- Реалистичное объяснение уже не нужно?

- Давай, чего уже ломаться. - Холодок предчувствия пробежал между лопаток.

- Атмосфера нестабильна.

Я промолчал. Судя по голосу, Элен была смертельно серьезна.

- Папа, так мы будем пробовать лыжи? - Оливия прервала молчание.

- Да, обязательно. Вот только повешу пробный маяк. - Я потянулся к поясу за кусачками. - Подожди пока сразу снаружи вестибюля. Никуда пока не катайся! Это приказ!

- Папа, ты такой... зануда. - Я не видел, но легко вообразил, как дочь поджимает губы. - Чуть что, сразу "Это приказ". Скучно!

- Лучше поскучай. Я буквально пару минут.

Оливия протиснулась мимо меня и выбралась на поверхность, вертя головой. А я примерился к особо длинной обнаженной арматурине. Это почти поверхностное, сетчатое армирование для снижения отколов при ударах. Диаметр в одну восьмую дюйма, кусачки возьмут в любом месте. Подрезать здесь и здесь, расшатать и дернуть... готово. У меня в руках остался помятый железный прут в полтора метра длиной, с комком бетона на одном конце. Основа для мачты маяка.

Мачту я установил над самым приямком вестибюля, привалив основание парой валунов для стабильности. А затем вытянул обмотанный вокруг пояса моток низкоточной витой пары, к одному концу которого еще в бункере я прицепил красный светодиод и балластный резистор.

Выдернул и отправил в полёт вниз по склону металлическое месиво из разбитого контрольного щитка вестибюля. Обжимный инструмент держал на поясе, на петле рядом с кусачками. Обжимные рукава в перчатках оказались неудобно мелкие, но я справился. Теперь можно соединить маяк напрямую с силовым кабелем. Серия щелчков храповика из обжимного инструмента, ещё одна. Вроде не должно замкнуть.

- Элен, врубай напряжение! - Я крикнул в направлении шлюза.

Крохотный светодиодик вспыхнул.

- Хорошее начало. - Прокомментировала дочка. - Ещё сто миллионов лампочек, и мы наконец сможем оглядеться.

- Оливия, не ехидничай! Это просто маяк!

- И не думаю. Просто нечем заняться.

- Можешь прогуляться. Но не упускай лампочку из вида.

- В таком тумане - о-очень великодушное разрешение.

Я проигнорировал очередной раунд ехидства, сконцентрирвавшись на обвивании мачты проводом. Стоп. Мне кажется, или?

- Папа, я не вижу маяка! - Донесся голос из темноты.

Действительно. Светодиод затухал прямо на глазах.

- А фонарик мой видишь?

- Фонарик вижу. Папа, отстой получился, а не маяк.

- Сам вижу... а теперь не вижу. - Светодиод погас окончательно. Стоп. А не попробовать ли мне...

- Оливия, стой пока где стоишь. И говори, что будет меняться.

Я поднялся, согнувшись так, чтобы тёплый выхлоп с маски попадал на неработающий маяк. И всего через десяток секунд был вознагражден зрелищем тусклой красной точки.

- Папа, вижу! Маяк опять светит!

- А теперь? - Я отстранился.

- Погас... плавно так...

- Понятно. Придется дорабатывать конструкцию...

- Молотком с размаху? Можно мне?

- Нет! - В такие моменты я не понимаю, шутит дочь или всё-таки серьёзна. Потому что эпизод