Владыка Нового Мира 2 - Максим Злобин

Сперва Батяня сидел всё в той же прострации, но в какой-то момент встрепенулся и начал слушать внимательно. Однако чем дольше он слушал, тем больше непонимания проступало на мохнатом лице.

А кульминация случилась в тот момент, когда я сказал:

– … с твоей нынешней магией это будет просто.

Тогда Батяня аж головой тряхнул, мол, нихрена непонятно.

– То есть? – спросил он. – Почему?

– Потому что она замешана на очаровании. Лёгкое ментальное воздействие, но всё же воздействие. Да, приказывать в лоб всем вокруг ты не сможешь, но…

– Погоди-погоди-погоди, – попросил Батяня.

Затем встал, щёлкнул пальцами и в руках у него появился… посох с ульем вместо набалдашника. Вомбат внимательно изучил его со всех сторон, – всё-таки сам первый раз в жизни видел, – а затем аккуратно стукнул им по полу.

Из улья тут же вылетела пчела, чуть покружила и присела Батяне на мокрый чёрный нос.

– И причём здесь очарование?

– Твою ж ма-а-а-ать…

Паззл в голове сошёлся мгновенно. Мне аж захотелось вернуть Карякина и показать ему, как действительно нужно разматывать провинившихся людей. Старая бородатая козлина ворвалась в зал во время ритуала и сбила мне к чёртовой матери всю концентрацию. А я, получается, ошибся и перепутал дары местами.

Но вот вопрос: если шарик Повелителя Комаров достался Батяне, то где тогда…

– Уо-о-ОО-ооой-ы-Ы-гхы-ыЫ-аа-аА!!!

Старый одинокий волк, замерзающий в ночи посередь тайги, и то не сможет вместить в свой вой столько тоски и одиночества. Этот полу-крик полу-стон рвал душу в лоскуты и как будто бы переводил саму яркость мироздания в режим ЧБ.

В нём боль, и отчаяние, и вообще всё плохое, что только может быть.

Но вот он повторился вновь и в большой зал ворвался сэр Додерик. Лицо гоблина было так зарёвано, что теперь напоминало контейнер с маринованными древесными грибами.

– Роза-Роза, моя Роза! – хватаясь за сердце, крикнул Додя. – За что, Владыка!? За что ты так со мною, я ж служи-и-Ы-ы-ы-ыл! – а затем начал разбивать голову о дверной косяк.

Причём так целеустремлённо, что я еле успел добежать до него, пока гоблин окончательно не вырубился.

– Сэр Додерик! – и даже мои пощёчины никак не трезвили гоблина. – Объясни, что случилось!?

– Там! Там! Роза-моя-Роза-Розочка-а-а-ааа!

Глава 17

Вообще-то я не курю, но тут вдруг резко захотелось.

Никто и никогда не должен был видеть то, чему мы стали невольными зрителями. Это не предназначено для глаз. То есть не для «глаз простых смертных», а для глаз вообще. Это где-то за гранью добра и зла, причём очень-очень далеко.

Картина:

Розочка карабкается вверх по сторожевой башне. Вот только почему-то не по лестнице, а по деревянным перекладинам сбоку. Иногда оступается, срывается и виснет на одной руке. Иногда случайно отрывает плохо приколоченную деревяшку и со злостью отшвыривает её назад. А иногда останавливается, орёт что-то нечленораздельное и отмахивается от стрекоз… ан-нет, не только отмахивается. Одну только что съела.

Казалось бы, и что тут такого? Лезет себе и лезет.

Но чтобы понять мой шок, нужно посмотреть вниз. Изба, из которой торчала вышка, была осаждена гоблинами. Там прямо вот толпа собралась. Возбуждённые и будто бы зомбированные, они стонали от неразделённой любови, плакали, толкались, тёрлись, с разбегу набивались внутрь несчастной избы и до сих пор не полезли вверх по лестнице вслед за Розочкой только потому, что отпихивали друг друга с такой настырностью и ярью, будто бы от этого зависела их жизнь.

Короче! Расписывать можно долго, но я постараюсь ограничиться одним метким сравнением. Если постелить на сырую землю резиновый половик, забыть его там на пару лет, а потом после летнего дождичка резко приподнять, то мельтешение клубка червей под ним похоже на то, что сейчас происходило на стоянке Разящего. Зрелище… незабываемое.

– Валадыка, памаги ей! – ревел сэр Додерик. – Памаги!

Как нетрудно понять, магия очарования досталась Розочке. А ещё экспериментальным путём только что было выявлено, что побочный дар, который приклеился к розовому шарику Хозяйки, это дар пространства.

М-м-м-м… да, опять эти дурные формулировки. Непонятно же. Но если постараться совсем просто, то дар пространства – это урон по площади. То есть уважаемая Роза направляла свой каст не точечно, а шарашила сразу же на толпу.

И что же было дальше? А дальше, получив такой перк, наша роковая красавица растерялась. Выкрутила очарование на полную, а как его «обесточить» не знает. Что очень странно, ведь маг своим даром должен управлять от и до. Мендель вон как быстро сориентировался, и Батяня, и…

Думаю, дело тут в её альтернативной смышлёности.

Н-да…

Помнится, буквально недавно я размышлял о том, что с прибытием городских гоблинов нужно убавить уровень абсурдности, да? Ну убавил, чо. Внедрил в Розочку дар массового соблазнения.

Ладно.

Вопрос в другом: как мне теперь быть-то? Отобрать дар у живого существа я не могу. Убивать Розу категорически не за что. И надо бы разрулить всё как-то по-другому. Кстати! Отмечу момент. Низкий поклон сэру Додерику за то, что не стал взрывать грибами поклонников своей жены, а додумался прибежать ко мне. Хороший гоблин. Очень-очень хороший гоблин.

– Валадыка, что ты сделал с не-Е-е-еей?! – Додя прыгал на одном месте, как капризный ребёнок в магазине игрушек. – Как эта астанави-И-ить?!

– Не переживай, – попросил я. – Остановим.

С тем я призвал весло и насколько смог близко подошёл к избе. Розочка у нас теперь шаманка, но я один хрен сильнее. Перешибу её чары своими. Я хоть соблазнять при помощи магии не умею, но кое-каким воздействием тоже обладаю. Прямо, блин, противоположным.

– И-и-и-эть! – с размаху я вогнал весло в землю и врубил ауру страха.

Экскузьмуа за тавтологию, но сразу же постарался перестараться – выкрутил прямо на максимум. То есть если обычно я не борщу с этим даром и использую его в бою, чтобы противник начал сомневаться и ошибаться, то сейчас задача была именно в том, чтобы посеять животный ужас. «Я орал, меня ловили» – вот чтобы прям настолько.

Обошлось без накладок и эффект оказался моментальным: гоблинов как будто бы из ведра ледяной водой окатили. Крики, давка, паника. Толпа щеманулась прочь сквозь двери, кто-то выпрыгивал в окна, а кто-то бился в истерике из-за невозможности покинуть «страшный домик».

Короче, всё резко стало хорошо. Но… отнюдь не закончилось.

Снизу я пронаблюдал за тем, как Розочка долезла до вершины, перевалилась через перекладину, и тут же башенка озарилась изнутри ярким розовым светом, как будто кто-то зажёг файер. Дальше – крик боли. Тут-то мне и пришло на ум, что