Учитель Особого Назначения. Том 4 - Илья Игоревич Савич

Молодой барон сиял от гордости. Он перекатывал между пальцами магические заряды пламенных огоньков, остановился и усмехнулся, уверенный в неминуемой победе.

А затем схватил Алексея за волосы и потянул вверх.

— Гр-р-р-а-а-а!! — вскрикнул Городецкий.

— Ну что, — промурлыкал Филипп, — ты сдаёшься или…

Он показательно отвёл руку в сторону, словно заносил меч.

— Д… д… — прохрипел Алексей, зажмурившись и показав зубы.

— Да? — немного удивился Фадеев.

— Да пошёл ты! — огрызнулся Алексей.

Оскорбление, однако, лишь обрадовало Филиппа. Он хищно оскалился, усилил магический снаряд, что тот вспыхнул языками пламени, и прорычал:

— Сам виноват!!!

И нанёс удар…

Точнее, он ожидал, что это произойдёт. Это было видно по удивлённому лицу засранца.

Но вдруг между ними просто из ниоткуда образовался человек, который перехватил его руку за запястье. А магический снаряд вдруг развеялся, будто его и не было.

Настя еле сдержала радостный возглас, а Филипп поднял взгляд и увидел суровое лицо Ставрова.

— С-сергей Викторович! — пробурчал он. — К-как вы здесь!..

━—━——༺༻——━—━

Я стоял между двумя драчунами, которые, судя по всему, решили поубивать друг друга.

Чёрт, и о чём думают эти идиоты⁈

Не, я не про пацанов. Там ещё лет десять в головах обезьяна с ударными тарелками будет сидеть под плакатом голой бабы. И хорошо, если потом обезьяна эволюционирует во что-то более подходящее, что вот вообще не факт.

Я имею в виду их отцов.

— Харэ! — прорычал я. — Драка закончена. Победила дружба!

Но тут посыпались возражения в мою сторону.

— Сергей Викторович! — яростно воскликнул барон Фадеев-старший.

С рассерженным видом рванул из ряда аристократов и направился прямо ко мне.

— Что вы себе позволяете⁈ Это была честная дуэль! Вы не имеете никакого права…

— Заткнись! — оборвал я его.

Рядом с ним без лишнего энтузиазма остановился барон Городецкий, отец Алексея. Он выглядел мрачно, но был вынужден признать правоту Филиппа.

— Сергей Викторович, я вам благодарен… — произнёс он, — но дуэль действительно не должна обрываться таким образом.

— Какая «дружба»! — опомнился вдруг Филипп. — Я его победил! Точнее, победил бы, не останови вы нас!

Рядом с отцом пацан набрался храбрости, походу.

— А ты уверен? — процедил я.

— Чего? — не понял пацан.

А ведь все сейчас смотрели на то, как я держу его запястье и якобы спасаю бедного Городецкого.

Однако они друг друга стоили…

Я кивнул в сторону своей левой руки, которая сейчас сдерживала предполагаемую жертву. По кривоватой, но всё же показательной позе было видно, что Алексей не собирался так просто и безропотно принимать на себя сокрушительный удар. Его дрожащая от напряжения ладонь сейчас была на полпути к подбородку Фадеева, а тот этого даже и не понял.

Но была ещё одна деталь, которую пока что не заметили остальные…

— Дуэль закончена! — объявил граф Краснов.

Он тяжёлой походкой подошёл к нам, окинул и Фадеева, и Городецкого таким взглядом, что оба пригвоздили свои глаза в пол. А затем кивнул мне с благодарностью, хотя и не озвучивал её.

Я отпустил парней, и оба рухнули на землю. Алексей просто от усталости опёрся на руки.

А Филипп наконец-то обнаружил ту самую «деталь». И расширил глаза от ужаса и осознания, что с ним могло приключиться. Он уставился на распоротую ветряным лезвием Городецкого куртку, ощупал её пальцами, не веря собственному взгляду. Понял, что тот ударил исподтишка и мог распороть не только куртку, но и сам живот.

Филипп наконец опомнился и с дикой злобой уставился на Городецкого.

— Т-ты… — прорычал он. — Д-да как ты!..

— Нельзя расслабляться до тех пор, пока твой противник не пал окончательно, — произнёс я. — Особенно если ты своего противника загнал в угол. Я спас не Алексея, парень, — покачал я головой. — Я спас тебя.

Тут дошло и до Фадеева-старшего. Он ахнул, захлопал глазами, раскрыл рот от удивления. Затем попытался что-то возразить.

— Д-да как это⁈.. Бесчестно! Просто бесчестно! Вы, Городецкие, пали так низко⁈ Использовать в дуэли столь низкие приёмы — это просто!..

— Господин Фадеев! — прорычал Владимир Станиславович. — Подбирайте выражения, в противном случае дуэль начнётся уже между нами!

— Ха! — воскликнул Филипп. — Напугали ежа!..

— Так, блин! — разозлился уже я. — Если вы оба не заткнётесь, то дуэль будет со мной! И тогда вашим родам придётся искать новых глав. Я понятно изъясняюсь⁈

Я напустил магической ауры на этих двоих, чтобы придать веса своим словам.

Остальные аристократы немного охренели. Бросать такие угрозы, прямые и грубые, в их среде не принято. Однако и Фадеев, и Городецкий быстро почувствовали, как по их каналам пробегает дикая дрожь.

Но мне не было их жалко. Я был очень зол. Над нами нависла неизвестная даже мне угроза, что-то непонятное происходит с Теодриром, а теперь вот дети вынуждены пожинать плоды, которые посеяли их отцы.

Даже не знаю, что хуже. Алексей, чей Источник находится в полнейшем раздрае из-за какого-то поломанного ритуала, который над ним провели когда-то, или Филипп, насмотревшийся на крикливого и высокомерного отца?

Да, над Городецким поработали. Пока я держал его за руку, заодно подробно прошерстил всю магическую систему.

Не просто так он очень медленно развивается, а использовать магию может лишь на краткие временные промежутки, с затратами раз в десять больше, чем это нужно. Потому-то парню и пришлось загонять себя в угол, чтобы противник расслабился. И явно это косяк Городецкого-старшего.

Но исправить его ситуацию можно, хоть это и не так уж просто.

А вот с Филиппом всё намного хуже. Он копирует своего папашу и уже сформировал поганый характер. От такого магия не спасает.

Воцарилось недолгое молчание. Фадеев и Городецкий всё не могли решиться, принять ли мой вызов или поступить благоразумно. Им пришлось собрать все свои силы, чтобы просто устоять на ногах. Оставался только один вопрос: что они предпочтут — жизнь или мнимую честь, которую сами наверняка уже попрали не единожды?

Но этот вопрос остался без ответа, потому что их спас Артём Ярославович.

— Господа, — объявил он властным голосом, — давайте оставим склоки и ссоры на потом. Мы сейчас в разломе. Не время враждовать!

Хотел бы я сказать Краснову, мол, чего ж ты молчал раньше, когда пацаны дрались?

Да только я отлично знал, почему он не выступал до моего появления. Ослабший вожак не имеет права выказывать эту слабость. Приходилось действовать чрезвычайно осторожно, чтобы не подставить под удар свой род.

— Вижу, вы уже набрались сил, — вздохнул я. — Надеюсь, подкрепились, да и зрелищ получили вдоволь. Валерий Ларионович! — обратился я к отцу Насти.

— Да, Сергей Викторович? — выступил он.

— Защитные заклинания готовы?

— Через полчаса всё будет готово! — заявил барон Наумов.

Настя встала рядом с