Молниеносный - Фёдор Бойков

В кромешной темноте не было видно ничего, и если бы не скрежет карабинного тормоза моих спутников, можно было бы подумать, что я тут совсем один. Только я подумал о том, из какого металла тросы, ремни и карабины, как вдруг услышал странный протяжный звук сверху.

И когда я понял, на что этот звук похож, покрылся липким потом. Так свистит оторвавшийся кабель или трос в свободном падении. Кажется, что-то пошло не так. Через пару секунд, показавшихся мне вечностью, трос дрогнул, и я полетел вниз, отчаянно цепляясь за ставший бесполезным карабинный тормоз двумя руками.

ОТ АВТОРОВ:

Друзья, бесплатные главы закончились, дальше произведение станет платным. Если кто-то из-за этого нас покинет, мы всё равно благодарны, что вы уделили время нашей истории. А для тех, кто остаётся с нами сообщаем, что впереди ещё много интересного! Интриги, загадки, проблемы с инквизицией, Хранителями и ещё куча разных приключений. А главное вас ждёт рост героя и его друзей.

p.s. Чибик за наградки:

Глава 16

На что способен человек в момент опасности? Никогда не думал, что мне придётся пережить опыт падения с высоты аж дважды. После прошлого я очнулся в крематории, после нынешнего, даже думать не хочу, где окажусь.

Расщелина была слишком широкой и уходила вверх, зацепиться не за что. Пальнул молнией чуть ниже, чтобы расколоть скалу. Да! Мне удалось сделать трещину, в которую можно втиснуть руку и остановить падение.

Ладонь напоролась на острый как бритва камень. Твою мать, как больно!

Ещё и спиной приложился, и живот разодрал. Ну зато удалось зацепиться. Я распластался всем телом по скале, подтянул себя чуть выше и снова ударил молнией, чтобы сделать углубление для второй руки. Вольт помогал как мог, цепляясь когтями за камень и удерживая меня зубами за воротник куртки.

Кое-как всё же удалось замедлиться и даже удержаться на месте. Ровно до того момента, как на нас сверху не свалился Семён Рыков, замыкающий наш спуск. Подхватив рубежника левой рукой, я продолжал цепляться за скальный выступ правой.

Вольт держался на стене сам по себе, зацепившись когтями, а я чувствовал, что соскальзываю под весом Рыкова. И молнией не шарахнуть по стене, чтобы сделать ещё одно углубление, — руки-то заняты.

— Вольт, ну хоть ты сделай что-нибудь, — обратился я к питомцу с надеждой.

— И что я, по-твоему, должен сделать? — буркнул пёс. — Левитировать я не умею.

— Спустись пониже и сделай выемку под моими ногами, — сказал я. — Можно небольшую, лишь бы опора была.

Недовольно ворча, Вольт начал спускаться, потом разместился под моими ногами и принялся скрести скалу. Семён старался висеть тихо, не делал резких движений и даже не разговаривал — понимал, что мы оба висим буквально на волоске, а сил у меня не так чтобы много. Наконец, пёс доложил, что я могу сунуть носок ботинка и проверить глубину выемки, что я и сделал, выдохнув от облегчения.

Я понимал, что ещё немного, и Рыков свалится вниз. Просто потому, что оторвёт мне руку. Боль затуманивала разум. Носилась по руке, как угорелая, и хотелось только, чтобы она ушла. Пусть уже и вместе с рукой!

Болело всё: ободранные локти, спина, которой досталось ничуть не меньше, щека и лоб, на которых я содрал кожу. Проще было перечислить то, что я не повредил, пытаясь затормозить падение. Но сильнее всего боль была в левой руке.

Предплечье я уже не чувствовал, но локоть и плечо горели, будто кто-то вонзил под кожу тысячи игл и проворачивал их. Локтевой сустав уже выскочил из своего законного места, ещё чуть-чуть, и Рыков точно вырвет руку из плеча.

Когда вторая моя нога нашла опору, стало чуть полегче. Прижимаясь животом к скале, я попробовал выпустить молнию так, чтобы не раскрошить выступ, за который держался. Получилось не очень хорошо, зато держаться стало удобнее.

— Семён, попробуй подняться выше и нащупать выступ, — сказал я, хрипя от натуги. — Цепляйся за пояс, я ногами вроде крепко стою.

Так же молча, как до этого висел, Рыков начал карабкаться по мне наверх. Я сцепил зубы и прижался к скале ещё сильнее, хотя казалось, что это невозможно. Промелькнула мысль, что Никулин, Пожарская и остальные могли разбиться, но я её отогнал подальше. Не стоит сейчас думать о плохом. К тому же я не слышал криков ни во время падения, ни пока висел.

— Спасибо тебе, — тихо сказал Семён, уцепившись за выступ. — Если бы не ты, меня бы размазало по камням.

— Не за что, — привычно ответил я, а потом попробовал размять отвисшую руку. Она совсем занемела и не чувствовалась. Похоже, всё же вывихнул сустав.

Ну да ладно, магию-то через неё можно пропускать, надеюсь. Я направил небольшой сгусток энергии в пальцы левой руки почувствовал жар, а затем и боль. Вспышки молний хаотично бились в скалу без какого-либо контроля. Через несколько минут я сумел подтянуть руку к себе и даже поднял её на уровень лица. Хреново, конечно, что нет возможности вправить сустав, но хотя бы двигать ею уже получается.

Пришлось мне вспоминать вылазки в горы, когда мы только познакомились с бывшей. Скальных крюков у меня не было, зато был Вольт с острыми когтями и были молнии, которые сгодятся для проделывания новых выемок под руки и ноги. Чувствую, спуск будет долгим.

Именно так и вышло. Я переставлял руки вниз, молниями раскалывал камень, цеплялся за появившиеся выступы и спускался дальше. Семёну приходилось труднее — из-за темноты он не видел отверстия в скале, а действовал на ощупь, но даже так лучше, чем висеть на неизвестной высоте или упасть и разбиться.

Рыков не жаловался, даже попытался подбодрить, рассказав, что глубина расщелины чуть больше ста метров, а мы неплохо сократили спуск своим падением и скоро достигнем дна Каньона.

Вольт полз по стене с таким видом, будто проделывал подобные трюки чуть ли не каждый день. Он напоминал мне паука, который просто перебирал лапами, чтобы удержаться на весу. Иногда пёс помогал мне, когда я начинал выдыхаться. Несколько раз я чуть не соскользнул вниз, но вовремя успел зацепиться, продолбив новые выемки.

Наверное, со стороны мы