Станция Клондайк. Часть первая: где - Валерий Масляев

сказали, что ты вообще женщина на корабле, приносишь ещё больше неудач. И вообще вряд ли из тебя что-то хорошее в виде капитана выйдет, так и поспорили. В общем, этот спор длится уже два года.

Бесекерский:

— Угу. А как вы вообще попали в Вольный флот? Я слышал, что вы были видной учёной, без пяти минут обладательница серебряной звезды.

Альба Крит:

— Ну, не то, чтобы сильно видной была, но да, достаточно успешной. Знаете, мне как-то никогда особо не нравилось сидеть в лаборатории, а потом ещё произошёл этот жуткий скандал с учёными и Амальгамой на Флостоне. В общем, не сошлись мы во мнении с руководством Кабатанского института, поэтому я просто ушла. И поскольку делать мне особо было нечего, я прибилась к «Гермесу».

Бесекерский:

— А когда, так сказать, били горшки с институтом, случайно не поссорились с какой-нибудь корпорацией?

Альба Крит:

— Нет (смеется). На тот момент нет.

Бесекерский:

— А на этот момент?

Альба Крит:

— А на этот ещё не знаю. Может быть, мы кому-то что-то неудачно сделали.

Бесекерский:

— Перейдём к следующему вопросу. У вашего корабля интересное название «Ухмылка Гермеса». Я немножко покопал мифы старой Европы (не той Европы, которая планета, а той, которая регион на Земле). Там Гермес — это бог-трикстер, немножко плутоватый.

Альба Крит:

— Да, так и есть. У нас есть плутоватые члены команды (смеется). А что касается имени, выбор был совершён без меня. Это было давненько, когда меня ещё не было. Морти и его дядя Джонс выбирали название кораблю. Это вообще-то бывшая прогулочная яхта, мы её переоборудовали в исследовательское судно. Дядя Генри, тоже учёный и более известный, чем я, нашёл это имя в мифах и назвал его «Гермес». После катастрофы на Европе, мы получили достаточно специфическое повреждение корпуса, оно выглядело, как будто корабль смеётся над нами. Так и получилась «Ухмылка Гермеса».

Бесекерский:

— Угу. Угу. Можете кратенько рассказать о членах вашего экипажа?

Альба Крит:

— Ребята все хорошие, и я уже начала рассказывать про доктора. Да, давайте начнём с семьи Джонсов, которые и являются хозяевами корабля. Это Генри Джонс, профессор, доктор биоинженерных наук, и Морти Джонс, его племянник, механик и полная противоположность дяди. Даже вроде как служил в Военном флоте, устал и перешёл, по настоянию дяди, в Вольный флот. Третьим присоединился Руфус Ли, он у нас навигатор.

Бесекерский:

— Угу.

Альба Крит:

— Не было постоянного навигатора, долго искали. И вот наконец нашли, он тоже бывший военный, но кроме этого имеет ученую степень по математике. Мы с ним встретились на Ганимеде, были косвенно знакомы. И, соответственно я попала к доктору Джонсу позже всех. Нам довелось часто встречаться на различных научных конференциях, и, когда мне понадобилась работа, я пошла к нему. Я тогда искала какое-то занятие подальше от родной планеты, была готова даже бесплатно что-то делать, потому что после того, как ты постоянно ездишь по различным командировкам, скитаешься по планетам, то становится скучно сидеть на одном месте. По характеру, все мы, я бы сказала, клуб слегка неудачников. Нам то везёт, то не везёт, мы не преследуем больших целей. Потому что пытаемся продвигать свои учёные идеи. И чаще всего выбор миссии и заказов у нас склоняется в сторону науки, чем в сторону получения денег. Может быть, поэтому нам и не везёт… Но в целом, я думаю, наш экипаж — это вторая семья.

Бесекерский:

— Понятно. Были ли у вас какие-то прямо очень удачные хорошие рейсы? Про которые хочется вспоминать вспомнить по сей день.

Альба Крит:

— Ребята рассказывали, что они попали на карантин, когда привозили помощь на Бадакшаан. Помните, там был карантин?

Бесекерский:

— Да, наш канал писал про это. Авария случилась в феврале 2520 года.

Альба Крит:

— Вот, они прорвались в район блокады и доставили гуманитарную помощь. Это была самая удачная миссия.

Бесекерский:

— Как же они вообще на это подписались?

Альба Крит:

— Я так поняла, через каких-то знакомых. Их очень попросили. Я не знаю этой истории глубоко. Они рассказывают, как они лавировали между кораблями, скрывались, искали возможность доставить контейнеры с грузом. Их попросили очень хорошие друзья, нужно было доставить помощь, поскольку людям было очень тяжело, никого не пускали. Это получился прямо легендарный рейс.

Бесекерский:

— А самый трудный рейс?

Альба Крит:

— О,