Ваше Сиятельство #14 - Эрли Моури

Вислав буквально вылетел из каюты. Даже забыл ее запереть. Быстрым шагом, едва ли не бегом он пронесся по коридору.

Как же раздразнила его Ковалевская! В какой-то миг он подумал, что ради того, чтобы обладать ей, он готов даже пожертвовать жизнью. Конечно, это было бы крайней глупость, но разве самые крайние глупости не приходят нам на ум, когда нас так дико раздирает желание⁈

Свернув за угол, капитан-лейтенант ворвался в туалетную комнату, расстегнул ширинку, едва не разорвав ее.

— Какая же сука! Божественная сука! — чуть не плача произнес он.

Его окаменевший член дернулся в руке.

— О-о-о! Какая сука! — простонал он, сжимая до боли своего бойца и яростно водя рукой. В несколько буйных движений он довел себя до вершины сладких ощущений, представляя как Ольга Борисовна бьется под ним в любовной страсти.

С хриплым стоном Вислав взорвался горячими брызгами на стену пониже зеркала.

— Вислав Борисович! — Моравецкий услышал за спиной знакомый голос. Открыл глаза и увидел в зеркале отражение мичмана Григорьева, за ним стоял еще кто-то из рядового состава.

— С вами все хорошо? Услышали тут… — продолжил было мичман, но тут же осекся, с небольшим осознанием поняв причину странного поведения поляка.

Нехорошо вышло. Очень нехорошо! Видно, в спешке Моравецкий забыл запереть дверь, и теперь гадостные слухи о нем начнут гулять по команде фрегата! Но Григорьев-то, каков подлец! Нет, чтобы дверь тут же прикрыть!

«Ничего!», — пронеслось в голове командиром навигационной секции. — «Поглумитесь, сволота! Не так долго вам всем осталось!». С этими мыслями почему-то пришла какая-то особая злость на Ковалевскую. В один миг в его голове таинственный маятник прошел точку бесконечного обожания княгини и качнулся в другую сторону. Липкие пальцы нервно и торопливо, пытались справиться с ширинкой форменных брюк.

Глава 16

Друг ее величества

«Гектор» утром не прилетел. Не было его и к полудню. Я несколько разволновался, все-таки на фоне провокаций, нагнетаемых бритишами на юге Семицарствия, время для нас становилось критическим фактором. Появилось искушение отправить сообщение Ковалевской и спросить ее, как ни в чем не бывало: «Оль, у вас там, в ангарах НПИ, должен быть некий 'Гектор». Не знаешь, чего задерживается и когда вылетит?«. Однако, так делать я не стал. Ковалевская упрямая: раз сказала, что не ответит, значит, не ответит. Дразнить ее лишний раз тем, что без нее лечу на Шри-Ланку не хотелось — этим мог еще сильнее обидеть. К тому же не следовало ей знать, что именно 'Гектор», на который пермские инженеры и техники ставят разработанную Ольгой новейшую систему наведения ракет и еще важные новшества, помчит меня на юг для исполнения важной миссии. Быть может, самой важной миссии в этой жизни.

За последние два дня ко мне ни раз приходила мысль, что моя невеста может проявить не только упрямство, но еще и хитрость: найти способ тайком или открыто присоединиться к нашей экспедиции. Моя фантазия даже нарисовала такой сюжет: открывается центральный люк «Гектора», выезжает широкий стальной трап, и я поднимаюсь на борт, а там…

Там дожидается меня Ольга Борисовна и сердито так говорит:

— Вот так, Елецкий! Без твоей помощи решила этот вопрос. Устыдись! — и окинув меня насмешливым взглядом, поднимается на третью палубу — обычно именно там находится несколько удобных гостевых кают.

Конечно, такого не могло быть, ведь при допуске гражданских на борт, ведется строгая учетность каждого вошедшего. Даже если Ольга Борисовна как-то исхитрится, пользуясь своим положением, и найдет способ остаться на экспедиционном корабле, то для начала она должна знать, что именно «Гектор» направляется на Шри-Ланку. Знать это она не может: такая информация является секретной. Даже членов команды в нее не посвящают, за исключением некоторых ответственных лиц командного состава.

Да, появление Ковалевской на боевой вимане мне казалось невероятным, но все равно такие мысли лезли в голову с необъяснимой назойливостью. И самое странное, что я хотел, чтобы случилось именно так! Это желание было неосознанным, приходящим на уровне чувств; приходило из ментальных областей скрытого «Я». Умом я как бы понимал, что такое допустить нельзя и «Гектор» как наша рисковая экспедиция — не то место, где должна быть Ольга, но все равно желание присутствия Ольги Борисовны тайком просачивалось в меня. При этом я испытывал какой-то необычное эмоциональное состояние, разбираться с которым просто не было времени. Полагаю, оно было навеяно страданиями прежнего Елецкого, зачастую проявлявшего высокую активность.

Возможно, причины этого состояния, неожиданных мыслей и эмоций скрывались в том, что мне от чего-то взбрело, будто у Ольги появился в Перми какой-то волокита и он неотрывно следует за ней. Дошло даже до того, что она позволила ему целовать свое колено. От этого вздора прежнего Елецкого во мне потряхивало. Вот и сейчас, едва я подумал об этом, как он начал проявлять беспокойство, а я вытащил из кармана коробочку «Никольских» и закурил. Закурил зря, поскольку уже подходил к казарме «Грифона» и через сотню шагов мне пришлось выбросить свежеприкуренную сигарету и лишь усмехнуться, какие странные мысли второй день атакуют мою голову. Такое бывает: когда думаешь много о близком тебе человеке и слишком волнуешься за него, то вполне естественно, что в голову могут приходить тревожные мысли.

— Здравия, Александр Петрович! — приветствовал меня прапорщик у дверей казармы.

— Здоров, Серж! — отозвался я. Я с ним был мало знаком, слышал лишь что он маг-универсал, и служил во втором отделении СпМгС, том самом, где службу должен был проходить я.

— Я, кстати, в списке… Ну, этом, куда вы там людей отбираете… На юг, — он усмехнулся, будто речь шла о поездке на курорт. — Не отклоняйте меня, будьте любезны.

— А как твоя фамилия? — полюбопытствовал я, решив уточнить по его персоне у Бондаревой.

— Броневой Сергей Тихонович. Температурная магия третьего уровня по шкале Наумова. Из защиты отлично ставлю семиузловые барьеры, делаю сферы Гялло, — начал перечислять свои способности он. — Стрельба, физика, выживание в экстремальных условиях…

— Ладно, я понял, ты крутой, — прервал я его. — Попрошу, чтоб оставили в списке группы. Ваша барыня на месте? — спросил его, зная, как за глаза называют Бондареву.

— У себя. Пришла еще рано утром. Потом о чем-то с Бердским спорила, даже голос повышала. Осмелюсь в шутку спросить, Александр Петрович…