Экипаж «Кальдеры-17» - Станислав Озарнов

Альма села рядом и сочувственно положило руку ему на предплечье.

– Будем честны, виноваты мы оба. Более того, информатор умолчал, насколько опасен был эри. Но, учитывая, что он лично знал проклятого атконца, мне следовало бы самой догадаться.

– А что… что произошло, когда я вырубился?

– Очередная моя ошибка… – лиса тяжело вздохнула. – Я нарушила очевидные правила безопасности, пытаясь вывести вас первыми. Первой должна была идти я.

– Тогда ты сама могла бы попасть под удар.

Альма взглянула на него и как-то хищно блеснула глазами.

– Мы много общались, но ты до сих пор не видишь, как сильно мы отличаемся. В этом нет твоей вины, ведь ты не знаешь, что я совершала в прошлом. Скажем так, если бы я пошла первой, не пострадал бы никто.

При этой фразе у Стаса невольно пробежали мурашки по спине.

– Так как ты… справилась с эри? – он на секунду замялся, чуть не сказав «расправилась».

– Жаль, что не удалось его поймать, – откинувшись на спинку, сказала Альма. – Моим оружием, как ты помнишь, пришлось пожертвовать, подобная модификация не предполагает многоразового использования. С другой стороны, оно спасло нас, так что жертва не была напрасна. А до вашего было не добраться. В безоружном бою мне сложно что-то противопоставить, кроме ловкости, поэтому я уклонялась от ударов эри. Мы вышли на платформу, и там я смогла сбросить жука через ограду с помощью его же силы. Пытаясь навредить нам, он отключил питание сектора. В ином случае защитные системы не дали бы ему упасть. Сам виноват.

Стас содрогнулся всем телом. Какой ужас могло испытывать живое существо, пролетая сотни километров в агрессивной атмосфере газового гиганта? Альма так спокойно об этом говорила… Ему хотелось срочно сменить тему.

– А как во всём этом замешан Викран? – аккуратно спросил он.

– Римус о нём рассказал? – с удивлённым тоном ответила она вопросом на вопрос. – Он о тебе лучшего мнения, чем мне казалось. Поверь, далеко не каждого он посвящает в тёмные тайны своей семьи.

– Семьи? – ошарашенно спросил Стас.

– Значит, он сказал тебе только часть? Странно всё это… В любом случае, раз уж я это начала… Викран – родной брат Римуса. Крупная когда-то была семейка, но почти всех убили в начале кризиса.

– Ого… – только и смог проговорить он.

– Викран сумел объединить под своим началом вырожденных атконцев, которые на тот момент терроризировали разные системы, – поясняла Альма. – А затем начал самую масштабную военную кампанию за всю историю галактики, об этом ты уже знаешь.

– Но зачем? У всего ведь должна быть цель.

– Ну, с мотивацией у него проблемы нет. Викран одержим идеей найти Каратарин – тайную исследовательскую башню атконцев, которая находится где-то в галактике.

– Что значит «где-то»? – недоумевающе спросил Стас. – Есть какой-то объект… эта башня… и никто не знает, где она расположена? Да и что за башня такая? Какой-то класс корабля или строение на планете?

– Атконцы в далёкой древности строили большие космические станции. Они имели вытянутую форму, за что и были прозваны башнями. На самом деле, никто не знает, где находится Каратарин, потому что точно неизвестно, существует ли он.

Он посмотрел на лису непонимающим взглядом, высоко вскинув бровь.

– Чего?

– Моя реакция была похожей, – усмехнулась Альма. Она встала и начала расхаживать по столовой. – Некоторые атконцы верят, что на Каратарине проводились разные тайные исследования, а после начала вырождения её деятельность переключилась на поиск «лекарства».

– И из-за этой веры Викран уничтожает целые миры? – в голосе прозвучали нотки осуждения и скептицизма.

– Не только из-за веры. Поговаривают, что однажды, спустя тысячелетия после кризиса, дэлэинский корабль подобрал спасательную капсулу с атконской маркировкой. Пассажир внутри был уже давно мёртв, спасти его не представлялось возможным. Экипаж изучил данные капсулы и обнаружил, что точкой отправки числился именно Каратарин.

– Тогда это доказывает его существование, разве нет?

– Отчасти. Данные передали Истинным атконцам, они проследовали по сохранившемуся в капсуле маршруту, но ничего не нашли. Затем смоделировали несколько траекторий движения станции, но и это не увенчалось успехом. В конце концов официально заявили, что данные капсулы кто-то подделал.

– То есть какой-то шутник взял и, ну так, прикола ради, убил Истинного атконца?

– Есть теория, что этот самый шутник мог первым найти капсулу и взломать её систему, заменив данные.

– А Римус не делился с тобой соображениями?

До этого Альма ходила из стороны в сторону, ведя рассказ. Теперь она остановилась и присела рядом.

– Атконцы по своей природе не расположены говорить о чём-то, чего не знают. Каратарин для них – большая загадка, разгадать которую они не могут. Даже Римус предпочитает считать эту историю красивой сказкой. Хотя я уверена, что кто-то и сейчас бороздит просторы галактики в поисках этой неуловимой башни.

– Красивая сказка? Она становится не слишком красивой, если учесть, что из-за неё произошло.

– Всё так, – грустно улыбнулась Альма. – И конца этой войне не видно. Порой хочется, чтобы кто-нибудь наконец нашёл этот Каратарин, и там оказалось решение всех проблем.

– А зачем начинать войну? Неужели нельзя мирно исследовать галактику и искать лекарство всем вместе?

– А вот тут мы подходим к личности Викрана. Он всегда был большим любителем своего народа. И эта трагедия, это вырождение сломало его. Он винит многих, но дэлэинцев прежде всего. Понимаешь, их родная планета, Аткон, имела плохие условия для зарождения стандартной формы жизни. Все организмы там приспосабливались к агрессивной воздушной среде и в итоге стали анаэробными, а потому у атконцев нет лёгких, следовательно, и привычных нам органов речи. Ты же заметил, что голос Римуса звучит неестественно? Они все имели с сородичами телепатическую связь. Уже позже, когда впервые обнаружили дэлэинцев, некоторые изменяли строение своего горла, внедряли импланты для возможности общаться с более примитивными формами жизни. И так как вмешательство происходило на биологическом уровне, уже спустя несколько десятков поколений начали рождаться атконцы с голосовыми связками.

– Жесть… То, что они добавили себе искусственно, в будущем стало частью их строения?

– Да, потому что происходило изменение собственного тела при помощи совместимой органики, а не использование искусственных имплантов. Так вот, Викран состоял в одном из течений, кто связывал вырождение с этим событием. Единомышленники считали, что нарушение самого их естества положило начало деградации генов. А Викран, очевидно, оказался самым радикальным из них.

– Наверное, очень обидно жить с такими мыслями, – рассудил Стас. – Но пытаться уничтожить всех? Вести вечную войну ради этого?

– Поживи миллионы лет с навязчивой мыслью, и не