Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

еще какие-то… СПБ-9. Это по сути СПБ-6, только с вольфрамовым сердечником и измененным пороховым зарядом. В войсках их не очень любят, баллистика у них — полный пиздец, но на вооружение приняли. Но до двухсот-трехсот метров стрелять можно. И шьет плиту пятого.

Нормально так.

Пистолеты еще есть, ПЛ-15. И патрон «парабеллумовский».

— Давай, хватаем, Вань, — сказал я.

Да, стволов у нас теперь чуть ли не на батальон будет. Знать бы еще, где этот батальон взять. А еще нужно не забыть посмотреть, что с БТРом, когда закончим с погрузкой.

Да, работы много сегодня.

Глава 19

Обратно мы ехали уже под вечер. Сперва грузились, потом разбирались с доставшейся нам бронетехникой. Все там нормально оказалось, никто его не минировал и эта штука даже завелась и поехала. Короче, отъехали, а потом я вернулся и обратно включил систему защиту. И двинули дальше.

И ехали опять же совсем медленно. Потому что водители у нас были так себе, а дорога хреновая. Мне пришлось сесть за управление БТРом, а Отец ехал на КамАЗе. Остальные расположились в десантном отсеке. Хотя Ваня сел за пушку. И по-моему ему очень хотелось пострелять.

Солнце уже практически село, когда мы оказались у поворота на базу. И я увидел там людей. Блядь, что опять что ли?

Впрочем, я почти сразу же заметил камуфляж Росгвардии и облегченно выдохнул. Все, хорошо, наши. Они тоже обратили на нас внимание, развернулись, один из импортных даже вскинул к плечу гранатомет, но я тут же посигналил им. Мол, все нормально.

Они расступились, и мы остановились. Я тут же полез наружу, выбрался и скоро оказался в окружении своих. Только лица у них почему-то были мрачные.

Пересчитал пацанов. Да, еще одного не хватает. Причем «Росгвардейца». Было их изначально пятеро, но двое — Гром и Руся уехали со мной на «жигулях». А теперь только двое стоят. Причем, насупленные.

А вот одного не хватает. Неприметного парня, которого даже не по позывному звали, а просто Юркой. Он практически не разговаривал, даже на поминках только пил рюмку за рюмкой, а в диалоге не участвовал.

— Что случилось? — спросил я.

— Что-что… — как-то даже злобно проговорил Бехр. — На морфа наткнулись. В лесу. Днем.

— Чего? — не поверил я.

— Того! — ответил он. — Тварь выскочила на нас. Она отличалась немного от обычных, у него наросты зеленого цвета были. Из-за этого мы его и не заметили. Бросился с дерева, и прямо на Юрку. И башку ему чуть не оторвал практически сразу.

— Блядь… — только и оставалось протянуть мне.

Это все меняло. Вообще все. Если тут есть какие-то лесные морфы, которые еще и днем действуют, а не только по ночам, как их городские собратья, то нашу базу даже условно безопасной считать нельзя. От «Воронов» мы защищены неплохо, даже если они начнут артой гвоздить, есть где укрыться. И от дронов тоже.

Но вот морфы. Если ворвутся на базу… Куча людей, все вооружены, да… Но без потерь не обойдется, это точно.

— Она одна была? — спросил я.

— Одна, — кивнул «росгвардеец». — Если бы их несколько было бы, то легли бы все, наверное. Блядь, как так вообще может быть, что морфы днем бегают? Да еще и не в городе, а по лесам.

Если бы я сам знал. Я вообще экспертом по формам некрожизни не было. Да, дрался с зомби, стрелял, убивал их. Видел разное, в том числе и действительно страшных тварей. Но о том, чтобы морфы жили в лесу…

Какой смысл им в лесу тусить вообще? Они ведь в городах обычно. Охотятся на случайно забредших людей, и на других зомби. Их тоже жрут — я это видел, когда ночью там был. Да и в целом заметно — не все трупы в Судаке были с простреленными головами, у некоторых они были чуть ли не оторваны.

— Блядь, повторил я. — Ладно, по ходу разберемся. Садись на броню, пацаны, до базы доедем.

Повторил ту же команду на английском для импортных, после чего вернулся в БТР и погнал его вперед. До базы тут совсем немного, они нормально доедут, не посваливаются. Это вообще нормальный вариант передвижения. Если, конечно, впереди фугасов нет. Потому что тогда выжить шансов немного, как у экипажа, так и у пассажиров. И поджопники особо не спасут.

Скоро мы доехали до места. Мне пришлось несколько раз посигналить, чтобы никто стрелять не стал, но наши, очевидно, заметили КамАЗ, так что не палили. Наоборот, разбегались с дороги, пропуская нас. Тогда я въехал на стоянку, заглушил двигатель и снова полез наружу.

А люди собрались. Практически все шли за нами. Я увидел, как один из отрядных домиков открылся, и из него выбрался лидер присоединившихся к нам военных. Звали его Минутой почему-то, понятия не имею, откуда такой позывной. Он махнул рукой, и скоро за ним вышли остальные.

Короче, все собрались на месте. Вышли, пожали друг другу руки, поздоровались по-мужски, так сказать.

— Как съездили? — спросил Гром, который тоже был тут. Они как раз ковырялись с одним из УАЗов. Потом обратил внимание на то, что среди личного состава кого-то не хватает. — А где Юрка?

— А нет больше Юрки, — ответил Бехр, который выглядел все таким же злым, как и до этого. — Сожрали его. Морф сожрал, в лесу. Днем.

— Чего? — капитан, похоже, не поверил своим ушам.

— То, — ответил он. — Можешь не спрашивать, я сам не знаю.

— Я тоже не знаю, — ответил я, поймав на себя взгляд Грома. — Не слышал ни о чем таком. Может Сафин знает, но с ним сейчас не поговоришь.

— Пацаны, — проговорил вдруг Пинцет. — Мне кажется, нам возвращаться надо обратно к Севастополю. «Вороны» туда не дойдут, а если и доберутся, то ничего сделать не смогут. Там и личного состава полно, и броня, да и лагерь укреплен уже.

Все, пиздец. Началось. Вот она ситуация — личный состав подошел к пределу психологической устойчивость. Потери в последнее время действительно были большими. Несколько из деревенских, Ильяс, потом Баст, и теперь вот Юрка.

А хули они хотели — то с другой стороны? Мы, блядь, на войне, а не на пикнике.

Потери всегда бывают. Без потерь вообще ни одна война не обходится. Я даже первого помню из своего подразделения: смежники попросили им АГСника одолжить на время. Он успел несколько очередей дать, и его расхуярили сбросом с птички, потому что те долбоебы его не прикрыли.

Отступили. А негры потом выставили его тело на всеобщее