Обратный отсчет: Распад - Токацин

На часах было немного — самое время для поздних посланий и вечернего инструктажа; это Гедимин от вынужденного безделья валился спать рано, почти как в тюрьме Кларка. Встряхнувшись, он сел и уже ясным взглядом посмотрел на экран устройства. «Вепуат» — ярко горело в строке отправителя. «Гедимин, ты завтра с нами. Восемь ровно, „Лоривег“, станция, у шлагбаума. Плазму не бери.»

«Вепуат,» — Гедимин, еле слышно хмыкнув, выключил передатчик. «Я снова в отряде. Ну да, всё правильно, — это у пульта ликвидатор не нужен, его дело — дежурить у будущих развалин. Куда нас, интересно, засунут?»

10 декабря 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Грузовой глайдер разворачивался, не доезжая до блокпоста, и Гедимин приподнялся на локте, высматривая чёрные фургоны. Один из них уже стоял у шлагбаума, и наружу выбирались ликвидаторы в полном снаряжении. Гедимин стукнул по кабине глайдера — «ухожу!» — и спрыгнул с контейнера в снег.

— Все в сборе! — объявил, повернувшись на шум, один из ликвидаторов и высоко вскинул руки со сжатыми пальцами. Когда Гедимин подошёл, шестеро сарматов уже прошли за ворота; Скегги, встречающий, подтолкнул его в спину и сам зашёл следом.

— Секунда в секунду! — весело ухмыльнулся Вепуат и ткнул Гедимина кулаком в бок. — Будто нарочно нас караулил. Скегги опасался, что ты застрянешь на выезде.

Единственный дрон-разведчик, вместо рюкзака висящий за спиной Вепуата, был покрыт радиостойкой бронёй, и даже камеры едва виднелись из-под пластин кеззиевого рилкара. Серебристый блеск показался Гедимину знакомым, он придержал дрон, вглядываясь в светлое «стекло», и едва сдержал смешок. «Мой сплав! Всё-таки пустили в производство…»

— Основательное сооружение, — Вепуат вскинул голову, смерил здание главного корпуса оценивающим взглядом и одобрительно кивнул. — А, вот и местные. Уран и торий!

— Уран и торий! — сармат в чёрной броне, вышедший навстречу, вскинул руку в приветственном жесте. — «Вайтрок»?

Отряды ликвидаторов, рассредоточившиеся было по площадке, стягивались к воротам главного корпуса. Скегги привёл с собой семерых; в гетто «Лоривег» нашли ещё три десятка. Гедимин, не пытаясь запоминать лица, скользил взглядом по скафандрам. Настоящей «тяжёлой защиты» было немного, ипроновые щитки массово заменялись генераторами защитного поля, пластины флии укладывали в один слой вместо проектных двух… Сармат поморщился и отвёл взгляд. «На обломках можно и так работать. Главное — под взрыв не влезть.»

— Скучного дня! — пожелал, отходя от ворот, командир местных ликвидаторов.

— И вам скучать подольше, — отозвался Скегги, оглядываясь на блокпост — там в окружении сарматов уже маячили многорукие белые силуэты. — Мартышки на подходе. Мы заступаем на дежурство. Сидеть тихо, ждать сигнала! Всё ясно?

… — А Ренгер где? — шёпотом спросил Гедимин, поравнявшись с Вепуатом. Отряд ликвидаторов, пробирающийся по коридорам станции к машинному залу, будто специально старался шуметь как можно громче — лязгал стальными «сапогами» и снаряжением, хмыкал, фыркал, шушукался…

— В «Сатханге», с другим отрядом, — ответил Вепуат, с любопытством оглядываясь по сторонам. — Йигис с ними… Тут что, все ходы такие гнутые? Идёшь, как по крысиным потрохам!

Невысокая, но массивная створка загудела, уезжая в паз. Гедимин успел заметить на двери крупный зелёный «трилистник» радиационной опасности и пару значков поменьше — «вращающиеся механизмы» и «высокая температура».

— Здесь, — сказал Скегги, заходя в небольшую комнату с бронированными стенами. Дверь, через которую вошли сарматы, уже закрывалась, ложась на края стены внахлёст; впереди, метрах в трёх, была другая, схожей конструкции, но двойная. Первый вошедший ликвидатор уже отодвинул внутреннюю створку, и Гедимин увидел смотровое окно — пластину кеззиевого «стекла» толщиной с палец и шириной с ладонь. Пока сарматы располагались в тесном отсеке, ремонтник подошёл к «иллюминатору» — на той стороне сквозь дымку защитного поля проступали кольчатые тёмно-зелёные колонны. Одна, ближайшая, была видна хорошо, ещё две, поодаль, частично прятались за ней; за колоннами поблескивала, плавно изгибаясь, серебристая стена — корпус альнкита, а в ней виднелись проёмы, забранные чёрным стеклом. «Сборки, внешний контур,» — Гедимин тронул иллюминатор пальцем и глубоко вдохнул, подавляя нарастающее волнение. «Почти что активная зона. Фон там, снаружи, ненамного меньше…»

— Через полчаса начнётся, — Вепуат, незаметно подойдя, заглянул в иллюминатор, равнодушно пожал плечами и жестом позвал Гедимина в свободный угол. Ликвидаторы оставили сармату немного места, можно было сесть на пол, но он только покачал головой — от смотрового окна уходить не хотелось.

— А когда начнётся, нам посигналят, — продолжал Вепуат. — И ещё час мы будем тут сидеть. Ну, если работы не случится.

Он ткнул пальцем в иллюминатор.

— Если что, бабахнет во-он там, за чёрной дверкой.

— Это концентратор, — буркнул Гедимин, недовольно щурясь. — Обсидиановая линза.

Зелёные колонны на той стороне плавно вращались, подставляя «бока» под слабое, но непрерывное излучение из коридоров оттока. Энергоблок работал уже неделю, хоть и на долю процента от плановой мощности, — узлы станции притирались друг к другу, а персонал в десятый раз проверял точность их установки. «Точность,» — повторил про себя Гедимин, с досадой покосившись на свои пальцы — ему казалось, что все видят их дрожь, хотя на деле её чувствовал только он сам. «Тут всё решает точность. Каждый луч должен быть перехвачен. От реактора до мачты-передатчика, с кристалла на кристалл, и ни на микрон мимо.»

Он видел сквозь стекло стены машинного зала — серебристые экранирующие пластины, уложенные внахлёст, и полупрозрачное защитное поле поверх них. Едва начнётся запуск реактора, первой же командой его уплотнят до матовой белизны и поставят на непрерывную генерацию — и всё же луч, прошедший мимо сборки, моментально его прожжёт и расплавит стену за ним. «Да нет, чушь,» — успокоил себя Гедимин. «Всё поставлено, куда надо. Проверяли ещё на предзапуске. Мимо ничего не пролетит. Дело за реактором…»

Он опустился на пол, прижал ладонь к серой пластине, — дрожь не ощущалась. Приводы вращения, установленные под залом, работали мягко, не сотрясая здание. Гедимин видел, как их экранируют, чтобы излучение от сборок не изъело металл, знал, как их охлаждают, и