Игровые правила - Андрей Борисович Земляной

Процедура как оказалось была отработана тысячелетиями, включая перетекание части единиц — жёнам, что сразу подняло их до двухсотого уровня и сделало возможным длительное пребывание в Верхнем мире, где девушек одели, поработали над внешностью, и в Храм Мироздания доставили в таком виде, что собравшийся по случаю народ восторженно ахнул, провожая глазами трёх настоящих богинь с совершенными телами и лицами, в сиянии украшений и одежд от самых именитых специалистов этого дела.

У Никиты неожиданно оказалось много тех, кто пришёл его поздравить и торжество из очень уютного, но небольшого ресторана пришлось переносить в «Парящие залы Дальваго» справившиеся с честью, успев за два часа организовать не только банкет, но и роскошную концертную программу.

Специально приглашённый гранд защиты, проверил все подарки на безопасность, и только после к огромной куче свёртков и пакетов допустили жён Никиты, умильно наблюдавшим за зрелищем «Котята радуются куче игрушек».

Храм Небесного Защитника, парил в воздухе на высоте двухсот метров видимый с любой точки Москвы, а внутрь люди попадали через портальные врата на земле, установленные в красивом парке.

И как только открылись двери в храм и в него вошли, нет пока ещё не адепты и не верующие, а просто любопытствующие перед глазами Никиты возник алый транспарант.

«Ваш первый храм активирован. Принимайте служение, услышьте голос своих верующих, улучшайте гармонию мира и людей. Мироздание с надеждой смотрит на вас.»

Постепенно кроме туристов потянулись и страждущие.

При смещении внимания на храм, где-то на периферии слышался лёгкий шум похожий на звук далёкого водопада, но если продолжить концентрировать внимание, то можно уже расслышать отдельные голоса молившихся. Храмовая система накапливая энергию веры, порой расходовала её на совершение чудес. В основном исцеления в каких-то случаях стимуляции эмоций или внутреннего состояния молящегося. Пока, в силу совсем небольшого объёма накопленной силы, всё достаточно скромно, но как-то раз Никита, коснувшись Храма, явственно услышал голос маленькой девочки.

Она шептала слова, обращённые к Небесному защитнику, но каждое отдавалось словно набатом и тут же, Никита активировал браслет перемещения оказавшись в зале, брызнув во все стороны быстро тающими искрами.

Ваша жрица нуждается в помощи!

У одной из невысоких колонн, предназначенных именно для молений, на коленях стояла девочка лет двенадцати, в простом платье, сильно ношенных сандалиях и платке, плотно намотанном на левую руку.

— Забери меня, пожалуйста. Я просила у того, старого бога, но он не ответил, а ты ответишь, я знаю. Небо же рядом, ты не можешь не услышать.

Никита, отдыхавший после отработки на полигоне, одетый в чуть линялые штаны и куртку от полевой формы, шагнул к девочке, не обращая внимания на шарахнувшихся в стороны людей, наклонился, чтобы взять её за руку, но задержал движение и осторожно подняв кисть за тонкие пальчики, размотал платок, едва успев бросить обезболивающий узор, когда ткань стала отрывать едва присохшую корку. Убрав ткань пару секунд рассматривал рану. Кто-то, а скорее что-то, потому что сделавшее это человеком не являлось, прижало раскалённый утюг к руке малышки, и рана уже не просто загноилась, а вошла в стадию некроза.

Одно движение рукой, и на месте страшного кровавого пятна возникла чистая кожа, ещё одно движение, и другие раны на теле девочки затягиваются, а редковатые волосы, изрядно выцветшие от солнца, прорастают, образовав роскошную огненно-рыжую гриву.

— Пойдём. Всё мне расскажешь.

И в это время из зоны порталов вылетела неопрятная женщина в платье и с сумочкой, явно видевшей много неприятностей.

— Куда вы тащите мою дочь! — Отпустите немедленно!

Одно движение и женщина, окутавшись дымкой, замирает в движении посреди зала, но следом уже лезет мужчина в слегка мятом костюме, с пистолетом Макарова в руке, и сразу увидев замершую даму, вскидывает оружие, чтобы точно также замереть с нажатым спусковым крючком и пулей, успевшей чуть высунуться из ствола.

Они устроились прямо на берегу моря, и попивая чай в компании жён Никиты, девочка рассказала о том, как сотрудник милиции зажимал девочку по углам, залезая руками по всем местам, и о побоях мачехи, проживавшей в квартире девочки, после смерти её родителей.

Женщина приходилась девочке тёткой со стороны мамы и после обретения жилплощади в Москве ринулась устраивать свою семейную жизнь, а на домогательства её сожителя к девочке реагировала спокойно, полагая что «от неё не убудет».

Конечно, после вмешательства Никиты, все причастные получили кто чего заслужил. Кто просто увольнение как работники опеки и РОНО, кто-то длительные сроки, как мачеха и её ухажёр, а кто-то, как например некий Еркен Узбаев, издалека режиссировавший весь этот спектакль, надеясь чуть позже подхватить дошедшую до отчаяния девочку, сделав из неё проститутку, внезапно оказался в рабском бараке на планете Нуарган — 14, без малейших шансов выбраться.

Но и в обществе история полыхнула очень сильно. Люди вдруг стали интересоваться жизнью детей, проживавших вне родных семей, и так вскрылись десятки грязных историй по всему Союзу, добавив в общественный дискурс огня.

А у девочки теперь всё было хорошо. Пока нанятая бригада изничтожала в квартире следы пребывания двух нелюдей, она переехала в дом Никиты на набережной, и в сопровождении Константина Алексеевича Хабарова относившегося к девочке как к собственной дочери, гуляла по городу, купалась на пляжах и ходила по магазинам.

И конечно, когда пара гопников заинтересовалась юной красавицей, в два удара обрушил их на асфальт при первой попытке сблизиться.

Да, как выяснилось, парни не хотели ничего плохого, но каким же идиотом нужно быть, чтобы лезть к медвежонку при его папе?

Жёны тоже приняли девочку всем сердцем, отогревая её от ужасов двух последних лет.

Никита в процессе почти не участвовал, но, когда Леночка подходила, всегда отвечал на любые вопросы, рассказывал всякие истории и временами брал её с собой в поездки по Серединным мирам.

Спала девочка на первом этаже в комнате, примыкающей к залу, а Никита с жёнами на втором этаже, но дом был столь большим что места хватало всем и с огромным запасом. Как-то раз он проснулся от странных звуков, доносившихся снизу, и накинув халат, спустился по лестнице, увидев в зале фигурки, сплетённые из веточек и листьев, марширующих словно солдаты, возле камина, и Лену, дирижирующую этим престранным парадом.

— Ой, папа Никита! — Девочка от неожиданности подскочила, а фигурки тут же рассыпались по полу древесным мусором.

— Привет.