Прививка против приключений - Дмитрий Скирюк

Глубинное бурение. Месторождение на плаву. Диверсионный рейд. Ночные коридоры. Грабеж средь темной ночи.

В тишине тропической ночи надрывно повизгивало сверло — Пашка, примостившись на широких командорских плечах, бешено вращал рукоятку дрели. Бригантину нещадно качало на волнах, палуба под ногами ходила ходуном, и стоявшему с кружкой наготове Игорю приходилось все время приседать и выпрямляться. И сверло, и сама дрель, и даже борт танкера раскалились и светились красным. Время от времени Паша вытаскивал сверло, выдувал стружки и одним глазом заглядывал в отверстие.

— Далеко еще? — нетерпеливо спрашивал Командор.

— Нет, — угрюмо отвечал тот и снова принимался сверлить. Работа продвигалась медленно. Сразу же после совещания, едва были принесены инструменты, мы облюбовали участок борта танкера и вот уже полчаса не могли добраться до его содержимого. Пашка никому не желал уступать должность главного бурильщика, и все маялись от безделья.

Сверло пронзило борт неожиданно. Что-то щелкнуло, и пенная струя какой-то жидкости с шумом хлынула на палубу «Гончей», окатив по пути Пашку. Боцман, потеряв равновесие, свалился с командорской шеи и выронил дрель. В воздухе разлился резкий, пряный и странно знакомый аромат. Игорь, не растерявшись, быстро подставил свою каску, опасливо отхлебнул глоток и замер в изумлении.

— Пиво… — пробормотал он. — Хлопцы, да это же пиво! Бочку сюда, скорее!

Измученные многодневной жаждой, мы не заставили себя долго упрашивать. Одна из многочисленных пустых бочек была споро подставлена под густую пенную струю, и экипаж столпился вокруг нее плотным кольцом, вооружившись предварительно кружками, стаканами и ковшами. Это действительно был темный крепкий портер, и казалось, запасы его неиссякаемы. Бочка быстро наполнилась до краев, и мы подкатили вторую. Коля уже приготовил затычку на случай, если емкостей не хватит, но, наполнив третью бочку до половины, пивной источник иссяк.

— Вот это да! — восхищенно сказал Командор. — Ай да танкер! Это, братцы, я вам скажу — всем танкерам танкер! Кто бы мог подумать?

В животах у всех булькало. Крепкое пиво ударило в голову, команда расползлась по углам и ничего не хотела делать. Вогнав в просверленную дыру огромный ржавый болт, мы прицепили к нему канат, и словно рыба-прилипала за акулой, поплыли на буксире. Палуба мягко покачивалась, тяжелая голова клонилась все ниже и ниже, и постепенно я погрузился в сон.

Проснулся я только на рассвете от сосущего чувства голода. Океан на востоке заметно посветлел. Хотелось пить. Добравшись до бочки, я зачерпнул ковшом пивка и, утолив жажду, направился к Игорю, который стоял у борта бригантины и обозревал необъятный борт танкера в зрительную трубу.

— А, это ты… — обернулся он, заслышав шаги. — А я вот все думаю. Ведь уму нерастяжимо — такая громадина, и до самых краев накачана пивом. Куда они его везут?

Постепенно просыпались остальные. К буксировочному тросу прикрепили заметный красный буек, после чего отцепились и отошли подальше — чтобы на танкере чего не заподозрили. Мы подъели оставшуюся провизию и наполовину опустошили одну из бочек. Пашка попробовал снова забросить удочки, но из-за отсутствия наживки рыба не клевала. Весь день солнце палило вовсю, и к вечеру мы заметили тревожные признаки: портер прокисал, постепенно приобретая противный приторный привкус, и стало ясно, что продукты он нам не заменит. Игорь немедленно собрал второе экстренное совещание и объявил о своем намерении запустить план «Б».

— Настал твой час! — торжественно сказал он Паше. — На тебя вся надежда. Но я пересмотрел свое решение — один ты не поплывешь. Твоим напарником будет… — Игорь задумчиво оглядел наши лица. — Дима!

— Что?! — я аж подпрыгнул. — Я?! Зачем?!

— Чтоб не скучать, если что, — простодушно пояснил Командор. — К тому же одному с пушкой не управиться, да и действовать нужно быстрее — нам много продуктов надо! Так что — готовьтесь, а мы пока займемся плотом.

План наш был прост. Плот предполагалось прицепить канатом к болту, после чего «Гончая» должна была отойти на некоторое расстояние. Вечером следующего дня Игорь собирался подогнать бригантину к левому борту корабля, откуда мы должны были сбросить захваченную провизию. Признаться, чувствовал я себя неважно — новость оказалась ошеломляющей. Зато Пашка был на седьмом небе и буквально раздувался от гордости.