Позывной «Мандалорец» - Александр Олегович Анин

— Здорово, а какие ещё знаки ты знаешь.

— Огня — лежащий на земле сучок вспыхнул и тут же зашипел от воды.

— А ещё?

— У всего есть свой знак и у многого их несколько. Пойдём кушать. Нам сегодня царский обед преподнесли.

— Ещё бы. Староста золотой на мой прокорм получил.

Лёня застыл.

— Ты чего?

— Да не знаю, думал нам на двоих еду принесли…

— Ты подумал, что я буду одна брюхо набивать, а ты на простокваше и крапиве сидеть?

Лёня неопределённо пожал плечами.

— Не боись, стол у нас будит общий не обеднею.

— Да я и сам могу платить, просто не знал, что так было можно.

— А почему нельзя? Ты ж в пути за пищу платишь.

— Хорошо. Завтра занесу старосте деньги, что б на равных участвовать в столе.

Расположившись за столом Василиса по хозяйски разложила по мискам кашу и поломала по середине птицу. Затем взяла глиняную кружку и заполнила её водой собственного производства.

— Мандалорец, ты меня своим знакам обучишь?

— Обучу, только я сам недавно начал их изучать.

Каша была с солью и сливочным маслом, что краем сознания отметил для себя Леня.

— А где ты их берёшь?

— Как где? Просто вижу. А ты не видишь?

— Я вообще впервые слышу, чтоб о них речь шла — ответила девушка и вгрызлась зубами в ножку птицы.

— Какие у нас планы по нежити?

— Скоро будет ярмарка, найду хорошего кузнеца закажу шлем. Сама понимаешь, что готового на меня ничего нет.

— Да, порода у тебя знатная и ребетишки от тебя будут огого.

Лёня посмотрел на Василису странным взглядом.

— Что не так? Мы всегда мужчин оцениваем на то, какое потомство от них будет. Крепкое али нет, доброе аль дурное. Не знал?

— Если знал то забыл.

— Слушала, что ты память потерял и обгорел сильно, но смотрю на тебя и не вижу ожогов.

— Восстановил уже, — со вздохом ответил Лёня.

— Как?

— У всего есть свой знак.

— Так ты заставил свой знак светится и исцелился?

— Не совсем так. Я смотрел на знаки здоровых людей и создавал их на себе. По крайней мере волосы так себе выращивал.

— В общем поняла и рассчитываю, что ты поделишься со мною своей мудростью.

— Что у нас по плану?

— Сейчас глину на кирпич месить буду, а ты тренировочные мечи доделай.

— Годится.

Первые четыре кирпича были слеплены, и Лёня сразу нарисовал на них знаки. На трёх — тепла, а на одном — света. Василиса оказалась тут как тут и поинтересовалась, что за знаки. Правда при ней был один доведённый до ума меч.

Лёня одобрил её старания и рассказав про знаки начал представлять над кирпичами руну тепла, чтоб немного ускорить процесс сушки.

— Ты мне знак огня нарисуй.

— А ты тут пожар не устроишь?

— Не, не боись. Я хорошая.

— И штаны никому не подпалишь?

— А что так можно?

— Если нерусь нападёт, то почему нет? Маслом и смолой их же поливают.

— Ну да. После этого ещё никто не жаловался, по крайней мере в нашей скупости и холодном приёме.

— Хорошо, запоминай.

Новый знак появился на утоптанной дорожке и Василиса подняла стружку, образовавшуюся при изготовлении меча, и взглядом подожгла её.

— Ух! — выразила свой восторг девушка и продолжила тренировку, но поразвлеклась не много и занялась вторым мечом.

Лёня обратил внимание, что у неё в руках клинок с рисунком чёрного цвета.

— Василис, а что за сталь у тебя на ноже?

— А, каратабан. Говорят у нас лучше не бывает.

— Дорогая?

— Сотня золотых такой нож.

— Сколько? — не поверил своим ушам Лёня. Сотня?

— А меч у тебя такой же?

— Не, Такой меч всю тысячу стоить будет. У меня обычный харалуг.

— Покажешь?

— Сейчас вынесу.

Харалугом оказалась та узорчатая сталь, что была и у него на клинках.

— А чем каратабан лучше?

— Режет лучше и очень сложно сломать.

— Можно я в руках посмотрю?

— Держи. — Василиса протянула нож и заметив, что взгляд Лёни стал немного расфокусированным спросила:

— Это ты так знаки смотришь?

— Угу — не открывая рта ответил ей он.

— И?

— Что и?

— Сможешь сделать такой же?

— Пока не знаю. Очень длинный набор. Не просто запомнить.

Спустя минуту Лёня вытащил свой нож и сосредоточился на его клинке и спустя несколько минут клинок заиграл чёрным узором.

— Вот это…да! — ошарашенно произнесла девушка.

— Надеюсь, что это останется нашим маленьким секретом.

— Почему?

— Не знаю, но я так чувствую.

— Не вопрос. — Василиса извлекла из ножен меч и протянула его Лёне.

— Чего?

— Как чего тебе же надо чтоб я твой секрет сохранила? Вот и сделай мне такой меч, чтоб тайна крепче была.

— Ну ладно — согласился Лёня и снова сосредоточился на клинке.

Когда он открыл глаза то Василиса смотрела на него восторженным взглядом.

— Получилось. Держи.

— А набор знаков сложный?

— Девятнадцать знаков.

— Да… Не прост. А себе сделаешь такой меч?

— Пока нет.

— А у тебя какой?

— Кавалерийский за золотой переделанный в харолуг.

— Тоже хороший меч.

— Просто ты человек князя и можешь как-то обосновать такое дорогое оружие, а мне это пока рано. Ты меч второй доделала?

— А нет. Пока нет.

Василиса с светящимися глазами принялась работать ножом, а Лёня тоже решил испытать в деле новый клинок. Выбрав полено из ветки сантиметров восьми в диаметре он начал вырезать фигурку воина, которую много раз видел во сне.

Увлёкшись он не заметил как наступил вечер и снова прибежали девчушки и принесли ужин.

— Дядька Мандалорец, мы вам ужин принесли.

— Поставьте в доме на стол — сказал он им и только сейчас заметил седящую тихо Васелису, коротая мечтательно улыбалась.

— Это у тебя воин Мандалора? — спросила девушка.

— Да.

— А какие у вас женщины?

— Не помню. Единственное, что я помню о Мандалоре — это как выглядит доспех и что у меня был огненный меч.

— В смысле огненный?

— Не помню. У меня сознание сейчас по новому изучает мир и я мало что тут знаю.

— Ладно, с твоим чистым сознанием всё понятно. Пойдём ужинать. — сказала Василиса и стружки у неё под ногами вспыхнули и быстро прогорели.

— Сейчас.

Он разобрал одну опалубку и достал подсохший кирпич с знаком света и взял с собой в дом. Кирпич положил на топчан знаком к верху и потихонечку начал подавать на него энергию, пока в помещении не стало приятно светло.

— Потрясающе! — восторженно проговорила Василиса. — Садись кушать будем.

Кушали молча и каждый думал о чём то своём. На улице стемнело.

— Пора спать. Завтра