Тактик.1 - Тимофей Кулабухов

Снова молчание, на этот раз более долгое и тяжёлое.

«Ваш мир… Земля, как вы его зовете… — в голосе богини послышались нотки чего-то похожего на печаль. — Он лежит за непреодолимой для меня Гранью. В первые эпохи, когда боги ещё ходили среди смертных и правили ими напрямую, врата между мирами были открыты. Эта крепость, Ущелье Двойной Луны, как вы ее называете, лишь малая часть той древней цивилизации, что была создана под нашим руководством. Она не просто мост и укрытие от врагов. В её верхних ярусах, где теплые потоки воздуха из горячих недр горы выходят на поверхность, можно выращивать пищу круглый год. В её стенах скрыты источники чистой воды, и древний водопровод, хоть и частично разрушен, всё ещё способен снабжать ею многие уровни. Здесь можно было не просто прятаться, но и творить, заниматься искусствами, торговать, растить детей и счастливо жить в гармонии с миром… до тех пор, пока не пришла Тьма».

Она снова замолчала, словно вспоминая что-то далекое и трагическое.

«Но времена изменились. Пути между мирами закрыты. Переброска живых существ через Грань — деяние, требующее колоссальной энергии, несоизмеримо большей, чем заключено в этом жалком амулете. Этим занимались полубоги, сущности, стоящие на грани между божественным и смертным. Но они покинули Гинн много веков назад, и их магия для Гинн утрачена».

В её голосе прозвучала окончательность. Надежда, на мгновение вспыхнувшая во мне, угасла.

«Я не могу вернуть вас домой. Но я могу помочь вам выжить здесь. Теперь решайте».

Эрик посмотрел на нас. Я кивнул. Мейнард, тяжело дыша, тоже кивнул. Безопасный уход из Ордена — это уже немало.

— Мы согласны, Хранительница, — сказал Эрик и, подойдя к статуе, осторожно положил магический амулет с красным камнем к её каменным ногам.

Амулет на мгновение вспыхнул ярче, а затем чёрный камень постамента словно ожил, став податливым, как густая смола. Он медленно обволок амулет и втянул его в себя, не оставив и следа. Багровое свечение статуи постепенно померкло, и в зале снова воцарился полумрак, нарушаемый лишь светом наших фонарей и фосфоресцирующих грибов. Голос богини затих.

* * *

Мы решили остаться в этом зале еще на некоторое время, чтобы передохнуть и дать Мейнарду прийти в себя. К нашему удивлению, змееподобные твари больше не появлялись, словно их отпугнуло пробуждение Хранительницы или исчезновение амулета.

Мы тщательно обшарили весь зал и примыкающие к нему помещения. Находки превзошли наши ожидания. Среди обломков и пыли мы обнаружили несколько странных приборов из тусклого металла, покрытых непонятными символами, очевидно, магического назначения. Нашли несколько хорошо сохранившихся древних мечей из неизвестного нам, невероятно лёгкого и прочного сплава, и пару таких же шлемов, украшенных искусной гравировкой. В одной из ниш лежала стопка тонких металлических пластинок с выгравированными на них схемами звёздного неба и какими-то сложными геометрическими узорами. И, конечно, еще несколько древних монет, подобных той, что нашел Финн.

Нагрузившись добычей, насколько позволяли силы и наши кустарные наплечные мешки, мы двинулись в обратный путь.

Дорога наверх оказалась труднее чем вниз. Крысы, похоже, не собирались так просто сдаваться и несколько раз атаковали нас из темноты, но теперь мы были настороже и отбивали их атаки с минимальными усилиями.

Мы снова проходили через залы, освещённые фосфоресцирующими грибами, и Эрик не упускал случая остановиться и перерисовать в свой блокнот особенно интересные настенные надписи или рисунки. Некоторые туннели действительно были красивы в своем мрачном, подземном великолепии, с высокими сводами, украшенными природными кристаллическими образованиями, или стенами, расписанными древними фресками, изображавшими сцены охоты и ритуальных танцев.

Но были и другие участки — тёмные, узкие, с низкими, давящими потолками, где воздух был особенно спёртым и тяжёлым. На стенах таких туннелей мы видели следы древних пожаров, оплавленные камни и отметины, похожие на результат воздействия какой-то разрушительной магии.

— Богиня не всё нам рассказала, — заметил Эрик, когда мы проходили один из таких жутких коридоров. Его голос гулко отдавался от стен. — Похоже, здесь действительно была война, и очень жестокая. Возможно, эти туннели до сих пор отравлены какой-то вражеской магией. Это объясняет и агрессивность местных обитателей. Может, эти крысы и змеи были бы вполне мирными, если бы не это древнее зло, которое до сих пор искажает их природу.

В одном из просторных залов, куда мы свернули, чтобы немного передохнуть, мы увидели еще две статуи. Они были меньше той, что стояла в зале Хранительницы, но не менее искусны. Две женские фигуры, высеченные из светлого, почти белого камня, стояли рядом, держась за руки. Одна из них была опоясана серебряной лентой, другая — золотистой.

— Две луны, — пробормотал Эрик, внимательно их рассматривая. — Серебряная и золотистая. Возможно, это и есть те самые богини, в честь которых названо ущелье и крепость.

Тем временем Мейнарду становилось хуже.

Рана на ноге воспалилась, немец дал её осмотреть, кожа вокруг нее покраснела и опухла.

Его бил озноб, несмотря на тёплую одежду и относительное тепло подземных залов. Лицо немца осунулось и покрылось испариной, дыхание стало тяжёлым и прерывистым. Сил нести его у нас не было, особенно с учётом добычи, которую мы тащили. Мейнард шел сам, стиснув зубы, опираясь на свой меч, как на посох. Видно было, что каждый шаг даётся ему с огромным трудом, но он упрямо отказывался от помощи, лишь отмахиваясь и бормоча что-то про «пустяковую царапину».

* * *

Наконец, после многих часов блужданий, мы увидели впереди слабый просвет — выход. Сил радоваться уже почти не оставалось. Выбравшись на поверхность, в знакомый подвал, мы первым делом тщательно замаскировали пролом, завалив его камнями и мусором так, чтобы никто посторонний не смог его обнаружить.

Возвращение в казарму было похоже на возвращение с того света. Солдаты, увидев нас, грязных, измученных, с Мейнардом, которого буквально шатало от слабости, сначала опешили, а потом разразились приветственными возгласами.

Они были порядком напуганы нашим долгим отсутствием, но, к чести Йоргена и второго капрала, службу несли исправно, и в нашей части крепости царил относительный порядок. Мейнард, даже в своем плачевном состоянии, нашёл в себе силы коротко поблагодарить их за службу, прежде чем его окончательно свалила лихорадка.

Мы уложили его на нары, укрыв несколькими одеялами. Эрик, осмотрев рану, мрачно покачал головой.

— Дрянь дело, — сказал он тихо. — Яда, как мне кажется,