Эректус - Ксавье Мюллер

– Уважаемая мадам Вебер, примите наши извинения, что тревожим вас во время подготовки к выступлению… Меня зовут Стивен Гордон, я – исполнительный директор ВОЗ и отвечаю за департамент по изучению трансмиссивных инфекционных болезней, а это Анна Монье.

– Это вы меня извините, – выпалила она, закрывая свои бумаги, – никак не могу позволить себе не думать о работе. Попросила наших биологов сделать пилюли, которые перепрограммировали бы мою ДНК, но исследования на мертвой точке… Анна Монье?

– Блестящий палеонтолог, именно она помогает мне управлять кризисом вируса Крюгера.

– И на окаменелостях какой эпохи вы специализируетесь, мадемуазель? Мелового? Юрского периода?

– Меня интересуют исключительно случаи регрессии отдельных видов, встречавшихся на Земле в прошлом.

– Ну конечно же, о чем я думаю? Вы – тот самый ученый, о котором регулярно говорят в хронике, не так ли? Я вас не узнала. Однако вы не производите впечатление незаметной…

Ее ядовитая улыбка исчезла, оставив место холодности и твердости, которые шокирующе резонировали с мягким декором четырехзвездочного ресторана. Вебер отвернулась от Анны и резко заявила:

– Хватит притворяться, господин Гордон. Легко догадаться о цели вашего визита. Вам было недостаточно отказа от моего правительства?

– Я никогда не отчаиваюсь. Наверное, меня тоже генетически запрограммировали.

Только что Палома Вебер подтвердила существование лаборатории. Анна решила ввязаться в их спор. Что-то в этой женщине отвращало ее до глубины души. Это была не только ее холодность, но еще и невыносимый цинизм.

– Мадам Вебер, полагаю, у вас нет выбора, вы обязаны дать доступ в лабораторию Малалане.

– И с какой это радости, мадемуазель?

– Мы считаем, что существует большая вероятность, что вирус проник наружу именно из этих стен.

– Вы считаете? Это не является доказательством, и кому, как не вам, об этом знать, не так ли?

– Здание находится в центре первой зоны действия вируса, и, по всей вероятности, именно оттуда рассредоточился вирус Крюгера.

– Я слышу от вас одни лишь гипотезы. Повторяю, наша группа непричастна к этому делу, и мысль о том, что она могла бы быть ответственной за возникновение эпидемии, не просто абсурдна, но и клеветническая. Еще десять миллионов лет назад не было людей, а вирус уже бушевал…

Малоубедительность ее аргумента удивляла, если только Палома Вебер не блефовала, чтобы скрыть свое недовольство. Анна смерила южноафриканку с головы до ног с таким презрением, на какое только была способна.

– Будем серьезны, мадам Вебер. То, что вирус существовал ранее, никак не исключает ответственность «Футурабио», лаборатории четвертого уровня, если я не ошибаюсь. Ваши исследователи могли воспроизвести биологические механизмы, действующие в прошлом. Именно таким образом вы продвигаетесь, а? Берете живых, чтобы продвинуть новые лекарства?

– Послушайте, это безумие! Ни один биолог в мире не способен объяснить, как функционирует вирус Крюгера, а мои исследователи этого добились? Ну надо же, прекрасная новость!

– Тогда как вы оправдаете тот факт, что здание пустует? Там произошла авария, и вы всех эвакуировали. Ваш сторож, господин Виллемс, очевидно, стал первым зараженным человеком.

– «Очевидно». Предположения, снова и снова… У вас слишком богатое воображение, мадемуазель. Мы распустили по домам сорок сотрудников в связи с переездом. Мы слишком удалены от университетских городов. Мы совершили ошибку, расположив лабораторию вблизи парка Крюгера.

– Мадам Вебер, вы не оставляете нам выбора, – вступил Стивен. – Завтра пресса узнает о существовании этой лаборатории. Надеюсь, разоблачение не отразится на продажах ваших лекарств.

Вместо того чтобы смутиться, генеральная директриса поднялась и с сияющей улыбкой на лице спросила:

– И это все ваши козыри?

Она вынула из кожаного красного портфеля вырезку из газеты и бросила ее на стол:

– Это вышло сегодня утром. Вы также сможете найти статью на сайте «Наука и природа». Можете оставить себе, у меня есть еще экземпляр. Вам будет интересно.

Стивен удивленно тряхнул головой. На странице большими буквами выделялся заголовок: «Откуда появился вирус». Внизу страницы была размещена фотография со зданием кубической формы, которое Анна тотчас же узнала.

– Вы меня извините, но я ухожу, не прощаясь. По правде говоря, я никогда не испытываю голод перед конференциями.

Затем Палома Вебер добавила, слегка подмигнув, отчего стала немного человечней, но всего лишь на мгновение:

– Конец статьи вызовет у вас восторг. Там написано, что вирус появился не впервые, а возникал в природе уже четырежды. Теперь вам сложно будет убедить народ, что «Футурабио» – злой страшный волк…

После такого сокрушительного провала у Стивена не было никакого желания обедать в женевском дворце гастрономии. Он повел Анну в парк, где некоторое время молча стоял перед сверкающей гладью озера. Молодая женщина не проронила ни слова, понимая всю безысходность положения.

Гордон обреченно пожал плечами:

– Я часто бываю в одном кабачке, где подают превосходное филе окуня. Желаете?

– С удовольствием. Мне очень жаль…

– Вы тут ни при чем. Я облажался, вообразив, что ее будет так легко прижать. Это полностью моя ошибка!

– Нет, ну какая же стерва! Думаю, я могла бы ее подвергнуть вивисекции^[32]!

– Не уверен, что у нее есть внутренние органы, скорее всего, они из стали.

– Она заметила нас издалека.

– О, и даже больше, чем вы думаете… Я даже подумываю, а не она ли сама распространила эту информацию как раз перед симпозиумом. Не забывайте, что в «Футурабио» есть штаб исследователей, и, по всей вероятности, они в курсе существования эпидемий, следовавших одна за другой.

– Вы правы… Если быть честной, то я тоже об этом знала, об этих четырех случаях.

– Вы?

– Мне давно было известно, что, вероятно, несколько подобных случаев имели место в прошлом, но ничего точного. Однако последние исследования указывают на четко определенные периоды. Я не подозревала, что это имеет значение, и, если быть откровенной, полагала, что это общеизвестно, поскольку исходило от моего руководителя.

– Очевидно, это от нас ускользнуло. Хотя это мало бы что изменило… Меня больше всего огорчает то, что я упустил возможность. Даже если мои аргументы неубедительны, «Футурабио» выиграет время, заявив о природном происхождении вируса. Южноафриканское правительство будет отказываться давить на фармацевтическую компанию. Будет потеряно столько дней или даже недель…