Караванщики Анвила II - Дмитрий Железняк

– Леди Мари нет в замке, – из-за полога шатра показалась статная фигура барона Ляфорского. Бошан прошелся по коврам, наследив грязью, и взял со столика у кровати кубок с вином, не сводя при этом глаз с вдовы. – И ее нет среди мертвых, – продолжил он после пары глотков, – тогда бы мы видели голову над воротами, но там они исключительно мужские. Думаю, что стоит закончить на сегодня.

– Что?! – Зинат опешила от наглости.

– У меня есть важные новости, миледи. Очень срочные. И, не хочу оскорбить благородных сиров, но они предназначены только для ваших ушей.

Вдова распустила совет. Женщина устала и начинала впадать в уныние. Успех, завоеванный ею в замке Пуле, не приносил плоды. Вассалы, хоть и не откровенно, но саботировали приказы, а ведь серьезное сражение только предстояло. Конечно, Зинат была не из тех, кто при первой неудаче опускал руки, но требовалось все хорошенько обдумать.

Она присела на стул, сохраняя самообладание. Все же от Букера не укрылся взгляд, которым женщина смотрит на мужчину в надежде отыскать твердое плечо и решение проблем.

– К рассвету замок будет вашим, моя госпожа.

Барон Ролд Ветэро тем временем разорял земли Флюма. Те рыцари, что согласились поддержать его и лорда де Надорс, после принесения вассальной клятвы, вступали в армию, не подвергаясь разграблению и отъему земли. Но ни юная Эва де Брезе, ни стойкий сир Одрик Готье ничего об этом не знали.

Им повезло набрести на небольшую деревушку между землями Флюма и Ветэро. Солдаты сюда не добрались, а местный владелец, мелкий рыцарь, жил в Вильдере. Деревней управлял староста, которого крестьяне выбрали с позволения хозяина. Он отвечал за сбор оброка и решал споры от имени господина.

В доме старосты беглецы провели двое суток, отсыпаясь на мягких перинах, набитых гусиным пухом. Ослабевших и изможденных путников отпаивали жирным куриным бульоном, и они быстро восстановили силы. Деревенские ребятишки то и дело собирались под окнами в надежде утолить любопытство и посмотреть на благородного рыцаря с дамой, случайно заплутавших в лесу. К большому ребячьему сожалению, ни доспехов, ни большущего меча у кривоносого мужика не оказалось. Поползли слухи, что он и не рыцарь вовсе. Разве бывает, чтобы рыцарь, а сам без коня, доспехов и меча? Не, это самозванец какой-то. Даже у старого Бо́гдана, единственного даточника, что вернулся живым после войны с имперцами, меч имелся. Пусть небольшой, как в рассказах про тяжелых конников, но стальной и острый.

К тому же дворяне, как известно, все такие красивые, надушенные да в одеждах богатых, а у этих что? Невзрачная рванина, которую тетка Лана в бане выстирывала да штопала заплатками. Если бы не кожаные сапоги Готье и черные дорожные башмачки Эвы, то местные точно бы прозвали их лжецами. Но обувь более-менее сохранилась и вызывала завистливые взгляды, когда староста чистил и сушил ее на крыльце.

На завтрак тетка Лана, жена старосты, подала наваристую пшеничную кашу, приправленную сливочным маслом. Стояла дождливая погода, потому домочадцы принимали пищу в доме за небольшим грубо сколоченным столом. Одетая в серую мешковатую рубашку из грубого сукна, Эва ерзала на твердой лавке и молчала, а вот Одрик оживленно расспрашивал хозяина дома.

– Так значит волки давно беспокоят?

– Ой, давно, господин, – староста кивал лысеющей головой, – не давеча отправлял во Флюм гонца, ну чтоб прислали охотников каких, да все без толку. Мы и сами пытались их прибить, да куда там. Слишком большая и умная стая. Как то́кмо опасность чуют, так сразу в чащу уходят, а туды́ мы ни шагу. Опасно же. Скотину не трогают и ладно, – рассказчик махнул рукой. – Оброк теперь собирать тяжко, в лесу теперь токмо смерть с клыками. А вот раньше мы и медок добывали, и шкурки какие нет-нет да во Флюм отправим, ну грибочки там, ясное дело, ягодки. Мы ж нынче и дрова всей деревней заготавливать будем. А то как же от стаи отбиться, если нападет.

– Ну ты помолчи, старый, – тетка Лана недовольно буркнула на мужа. – Язык как помело. Пока все не выболтаешь, не остановишься, а гостям кушать надо, сил набираться.

– Ахах, – Готье усмехнулся, – спасибо, хозяйка, за заботу, но мне бы еще кое-что узнать надо.

– Ох, – тетка всплеснула руками, – ты его хлебом не корми, дай языком почесать, – она кивнула на мужа, – а тут гляди – отыскал у кого уши широки.

– А ну, мать! – староста ударил ладонью по столу. – Чего разбрехалась?! Перед людя́ми позоришь.

– Тебя-то опозоришь, – женщина обняла котелок и собралась до бани, чтобы отскрести пригоревшую на дне кашу. – Вы, милые, кушайте, на здоровье, не торопитесь. Это мы тут наспех все, а то времени на работу не хватает, а вы отдыхайте. Одежду вашу я как смогла отремонтировала, в сенках висит.

Проводив Лану глазами, староста виновато улыбнулся.

– Ты мне скажи, отец, далеко ли до Флюма?

– Э-э, ежели пешком, то дня за два доберешься. На повозке дольше, дорог-то нет читай. Токмо вам ныне не надо бы во Флюм-то.

– Что за новости? – вмешалась Эва.

– Да чего тут потаенного. Вы ж из этих, родственников лордовских. Вона колечко, – старик ткнул пальцем на девушку, – мы хоть и деревенские, а тоже кое-чего разумеем. Такие знаки токмо бароны-то и носят, всякие бумаги ими помечают, дескать: «сия воля моя и сомневаться нечего».

– Ближе к сути, – дочь лорда Ноа прикрыла перстень ладонью.

– Так говорю же, опасно вам туды. Не давеча зерно возили на продажу, оброк-то платить по первым морозам надобно. Ну и власти в городке сменились, стало быть. Знамена другие – овечка да три бараньих рога. Все призывают от старых хозяев отречься, еже ли жизнь и имущество до́роги.

Рыцарь нахмурился. Теперь в землях Флюма еще опасней, чем в чаще со стаей голодных волков, и что делать дальше, он не знал. Для огромного сожаления хозяина дома, остаток завтрака прошел в полной тишине. Только стук деревянных ложек о посуду периодически баловал слух.

Под окном разыгралась драма. Две стаи гусей сошлись в непримиримой битве. Пух и перья летели во все стороны, а на весь двор стояли бешенные крики.