Калитианин. Без права выбора - Елена Быстрова

– Добро пожаловать в семью! – раздался на весь зал громкий голос императора.

В его руках была диадема. И он поднес ее к голове своей невестки.

– Отныне, нарекаю тебя – синэра Алисия Кри-Тируэн!

И в этот миг диадема оказывается на ее голове, признавая в илийке калитианскую принцессу.

– А сейчас пусть вновь играет музыка. Прошу, ваш первый брачный танец.

Как такое случилось, что отец снова обставил меня? Брак, провозглашенный императором, нерасторжим, тем более, когда торжество произошло в день Процветания и благоденствия. Вот это я попал. Смотрел на свою новоиспеченную жену, жестом приглашая на танец. На ее лице так и застыла счастливая улыбка, а вот в глазах читалось, что я еще очень сильно пожалею о своей просьбе помочь и подыграть мне.

Мы танцевали, кружили по залу. Этот танец был наполнен страстью. Со стороны именно так должно быть и так казаться. А вот наяву, если бы не было стольких свидетелей, чьи взоры неотъемлемо следят за нами, этот танец однозначно превратился бы в спарринг. То как она временами сжимала мое предплечье, говорило о том, что моя девочка злилась. И с большим удовольствием постаралась бы эту злость стереть кулаками. Как и выдать все, что она сейчас обо мне думает. Но мы не проронили ни слова, с того самого момента, как император во всеуслышание провозгласил нас мужем и женой.

Мелодия стихала, сейчас танец закончится. И что будет дальше? Нам однозначно надо поговорить, и обсудить случившееся. Теперь не повернешь все вспять, мы с Алисией связаны нерушимой связью: она моя законная жена. Я ждал любых дальнейших действий теперь уже от нее. И она не заставила себя ждать:

– Дан Авириус, здесь стало так жарко и душно. Мне нужен свежий воздух, – она сказала это достаточно громко, чтобы гости, стоящие недалеко от места, где мы остановились, могли расслышать и расступиться.

– Прошу.

Я собирался вывести Алисию в императорский сад. Там нас точно никто не подслушает. А разговор обещает быть тяжелым. Теперь и ей, и мне предстоит принять волю императора и смериться с судьбой.

Спустились по широкой лестнице на уровень ниже. И стоило только ступить в коридор, как резко ухватил за запястье руку Алисии, не давая удару достичь своей цели. А целились мне прямо в скулу. Я ожидал чего-то подобного, и был наготове. Молниеносный выпад второй руки, я тоже сумел предотвратить. И вот прижав поднятые руки своей жены над ее же головой к стене коридора, ожидал следующего удара уже ногой. Здесь будет труднее уклониться. Вот совсем не хочется получить в то самое место, в которое она ударила Лимариуса: я все-таки без спецкостюма.

Но секунды шли, а она не делала никаких попыток произвести следующий удар, даже вырваться из захвата моих рук. Заставляя меня быть еще более собранным, и ожидать нового стремительного нападения. Вот только она то ухмылялась, то покусывала губы, точно желая отвлечь меня. И у нее немного это получалось в совокупности с той позой, в которой я удерживал ее. Очень соблазнительно она смотрелась в моих руках. Но я не терял бдительности. Алисия давно могла бы освободиться из моего захвата, если бы захотела. Но чего она ждала, к чему тянула время?

– О чем ты думаешь? – и снова она первой нарушила молчание.

– Ожидаю, когда нанесешь удар ногой.

Она хмыкнула и вмиг стала серьезной.

– Я что, по-твоему, враг себе?

Хороший ответ, правильный. Мужчины не прощают подобного. Или ее сдерживает, что я наследный принц?

Оказалось ни то и ни другое:

– У меня сегодня первая брачная ночь, как-никак. И я не собираюсь отказывать себе в этом удовольствии, Ави.

– Повтори.

У меня точно волоски на загривке приподнялись. Мое имя в произношении ее голоса звучало полным страсти. Алисия сильнее прогнулась и приблизила ко мне свое лицо, настолько, насколько позволяли удерживаемые мной руки, и выдохнула:

– А-ави.

И мне снесло голову. Я вжал ее в стену. Ее губы были такими желанными. Она целовала меня не менее жадно. Страсть между нами так и кипела, снося все преграды…

– Кхм-кхм, – настойчиво раздалось со стороны, так не вовремя прерывая наш поцелуй.

Повернулся. С насмешливым взглядом с лестничной площадки на нас смотрел дядя Сивариус.

– Здесь совсем не то место, где можно свои брачные игры устраивать. Вам не кажется?

Я повернулся на Алисию, она, тяжело дыша, тихо рассмеялась. А затем одними губами сказала:

– Бежим!

И мы побежали. Но я успел расслышать слова посмеивающегося родственника:

– Столько лет. А все еще мальчишка.

Да, рядом с этой девушкой я чувствовал себя мальчишкой, полным страсти и желания.

– Где твоя спальня, Ави?

Она дразнила меня, я поддавался. Внутри бурлили чувства в неком ожидании. Я хотел ее с того самого момента, когда она приказала мне: «Ваше Императорское Высочество, раздевайся!» Дерзкая, страстная. Моя!

Провел ее тайным проходом, минуя ярусы лестничных переходов, что вели в мои апартаменты. Мы сразу поднялись на нужный уровень, и я подхватил ее на руки, чтобы внести уже в нашу общую спальню. Она ответила, что не против провести со мной ночь. Знала бы Алисия, как я желал этого.

Всего несколько секунд понадобилось, чтобы осмотреть спальню, и она сразу направилась к кровати. Я следовал за ней. В ее глазах блестел азарт, на лице играла коварная ухмылка, когда она повернулась. Всего одно обманчивое движение: мне сделали подсечку, и я заваливаюсь на мягкую горизонтальную поверхность. Отвечать не спешу. Жду продолжения. Пусть выльет на меня всю свою скопившуюся злость, которая незримо перерастет в страсть.

Всего мгновение, и Алисия уже восседала на мне с победной улыбкой на губах. Пусть девочка поиграет, но не долго. Я долго сдерживать свое желание не смогу. К тому же находится в штанах, становится так неудобно. Она же непозволительно медленно наклоняется к моему лицу, и ее губы на невесомом расстоянии замирают у моих губ. Дразнится, дерзкая девчонка. Опрокидываю ее на постель и уже сам нависаю сверху. Всего мгновение, и я получаю свой поцелуй. Мне этого было мало. Губы уже спускаются дорожкой поцелуев по шейке в сторону груди. Вот только натыкаются на преграду.

Алисия была роскошна, в своем наряде с мерцанием дорогих украшений на смуглой коже, но мне хотелось покрыть поцелуями ее всю. От этого и одежда была сейчас только лишней преградой. Слова нам были не нужны, куда сильнее говорили взгляды наполненные