Отцовские земли - Наиль Эдуардович Выборнов

Это, конечно, тоже можно сделать под прикрытием, поэтому мы и построили такую длинную и широкую крышу, но по ту сторону ворот каждый уже будет сам за себя, потому что сарай в ворота не проедет.

Насчет осадных башен у меня вообще были сомнения. Не думал я, что они сдвинуться с места, что колеса смогут выдержать вес этих конструкций. Но нет, все было хорошо. И теперь я шел за одной из башен, прикрываясь осадным щитом, которых мы тоже наколотили на всякий случай. Ясное дело, что осадная башня будет основным прикрытием, да и надежно защищает тех, кто внутри, но ведь и остальным нужно подойти к стенам. Иначе кто будет атаковать?

– Вперед! – закричал я. – За Пять Княжеств! В память о князе Кирилле!

– За князя Олега! – вторили мне со всех сторон.

Но крыльев за спиной, как это бывало во время конной атаки я не чувствовал. Совсем другое дело, когда идешь в гору в сторону крепости, откуда плотно садят стрелами и болтами, и тащишь при этом осадный щит, которые часто сотрясается от попавших в него снарядов.

Раздался громкий хруст и осадный щит слева от меня снесло к чертям собачьим. Людей разбросало в стороны и вроде бы особо не задело, но они наверняка побились, когда падали на землю. В одного тут же клюнула стрела, уж не знаю, что за умелец выпустил ее со стены, но ему можно было только позавидовать. Не уверен, что и боярин Ян сумел бы выпустить стрелу так точно.

Стрелометы продолжали закидывать нас снарядами. Сперва они попробовали на прочность таран и башни, но, когда из этого не получилось никакого проку, переключились на щиты. Тут уже все было гораздо успешнее, стрела, выпущенная из такого оружия, расщепляла щит, ломая его и делая непригодным для использования, да и людям доставалось.

Мы еще даже не успели подойти к стенам, а уже несли потери. Лучники обстреливали нас, самострелы, стрелометы… И не факт, что мы сможем забраться на стену. А даже если и сможем, то это не значит, что нас попросту не выбьют.

Но мы атакуем со всех сторон, да еще и стоит вспомнить об отряде чернецов, которые должны пробраться в детинец и не позволить защитникам Орла вернуться в крепость. Я не уверен, что они сумеют сделать это, но кто знает, если их свяжут боем, то, возможно, часть людей отойдет со стен.

В любом случае план бить со всех сторон одновременно был хорош. И если у нас хватит людей, то мы переломим защитников и возьмем город. Но сил может не хватить, и уже вот это будет большая беда.

Не все в бою будут убиты, как только бой закончится или переместится в другое место, сюда рванут обозники для того, чтобы собрать раненых и доставить их к лекарям. Возможно, что я принес бы гораздо больше пользы именно среди этих лекарей, ведь я был обучен. Но бросить свою дружину в бой, а самому остаться отсиживаться за их спинами я не мог.

– Сомкнуться! – заорал я, и мы тут же двинулись друг к другу, сомкнув ряды и прикрыв щитами тех, кто поднимался с земли.

Скоро они присоединились к нам, и только двое остались лежать. Один был убит, второй отползал в сторону, похоже, повредив ногу. Но это ничего, раненого добивать никто не будет, он для орловских сейчас не угроза.

А, значит, лучше потратить стрелу или болт на того, кто сейчас в строю. Остальные сейчас на стену не полезут, а о том, что дальше будет, в бою никто особо не думает. Не до того сейчас. Выжить бы и врага перебить.

Щека чесалась. Самострельный болт, которым пытался меня убить Ромка, разорвал кожу достаточно глубоко. Сейчас это была достаточно уродливая рана, а через некоторое время она затянется, оставив шрам. Второй шрам на моем теле.

Первый из них оставил волкулак, который убил мою мать, а второй – мой лучший друг, пытавшийся убить меня. Вот ведь дела.

Мне пришлось рассказать об этом всем, и мы похоронили парней на городском кладбище, которое находилось чуть в стороне от стен и вне досягаемости для стрельбы с нее. Оставшиеся десять дней до штурма прошли очень нервно, в первую очередь потому, что я ждал предательства от всех подряд, да и самой атаки на город тоже боялся. Несмотря на то, что бояре меня успокаивали, ведь все они склонялись к тому, что город мы возьмем.

Да, постройка башен заняла не десять дней, как мне обещали, а все две недели. Но в общем-то это было приемлемо, никто за это время на нас так и не напал. Похоже, что у белгородского наместника все-таки появились проблемы, а курский не рисковал идти на нас в одиночку и выжидал. Но в целом работу мы закончили, а я потратил все эти восемь дней в постоянных тренировках, чтобы выгнать из головы дурные мысли.

И сейчас я вдруг поймал себя на том что чувствую себя спокойно. Да, над головой свистят стрелы, а через несколько мгновений мы поднимемся на стены и начнется резня, но мне все равно лучше, чем за несколько дней до этого. Я все время ждал предательства от своих новых дружинников, а его не произошло. И сейчас все они шли в бой вместо со мной. Никто не отказался от своих слов, никто не повернул, никто не сбежал.

После первого боя я смогу точно сказать, что это мои дружинники. Да, они могут в любой момент бросить меня, если им не понравится то, что я делаю, но с теми вожаками, кто умеет думать головой, такого не случается. Значит, все будет хорошо.

И мы победим.

– Вперед! – снова закричал я.

Болт, выпущенный из стреломета, пробил переднюю стенку осадной башни, рядом с которой мы шли. Но доску не сломал, а доски там были толстые, прочные и сырые. И ударил высоко, никого из тех, кто сейчас внутри, задеть не могло. А, значит, не такие уж и хорошие стрелки стоят на стенах.

С каждым шагом мы продвигались все дальше и дальше в сторону крепости. Из-за наших спин тоже летели стрелы, но их было совсем немного, потому что стрелков в наших рядах было мало. Это защитники на стенах могут обстреливать нас, а потом