Зверские убийства в Тенистой Лощине - Джуно Блэк

погоду оттуда открывался потрясающий вид. Но подъем был тяжелым, не под силу тем, у кого имелись проблемы с сердцем. Фактически это была гора с неровной поверхностью и узкой тропинкой. По обеим сторонам тропы часто встречались выходы породы, старые, поврежденные бурями валуны стояли там с незапамятных времен.

Вера бежала так быстро, как могла, потому что Руби не церемонилась с ножом и не позволяла снизить темп. Капли дождя стали бить сильнее, затем дождь пошел стеной. К тому времени, как Вера, пошатываясь, вышла на ровную площадку на вершине горы, она уже промокла до костей, ее рыжий мех казался прилизанным, а в некоторых местах шерсть спуталась. Они поднялись по единственной стороне горы, где это было вообще возможно. С другой стороны был отвесный спуск к берегу реки – и название «Высокая Скала» очень подходило этому месту.

Руби слегка подтолкнула копытами тяжело дышавшую лису.

– Шевели лапами, лиса. Давай к домику.

Вера с трудом разглядела маленький домик, про который говорила Руби. Сквозь стену дождя она видела только его очертания. Крытая соломой крыша спускалась так низко, что почти полностью скрывала окна. Даже дверь была низкой. Руби заставила Веру открыть дверь и толкнула лису на пол прежде, чем самой войти внутрь.

Вера услышала, как старая дверь с грохотом закрылась, затем лязг задвигаемого засова. После этого овца чиркнула спичкой. Вера так устала, что Руби успела зажечь лампу до того, как лиса смогла встать и посмотреть в морду своей похитительнице.

Руби Юинг стояла в центре комнаты с сухой шерстью, что удивляло, и выглядела опасно спокойной. Она смотрела на Веру с жалостью:

– Какое же ты глупое животное! Я предупреждала тебя, чтобы ты забыла про эту историю. Но ты продолжала меня преследовать. Ты сама виновата. Ты заслужила то, что получила.

– Как ты можешь такое говорить, если это ты убила Отто и Реджинальда?

– Реджинальд это тоже заслужил, – заявила Руби, наконец в ее голосе появились эмоции. – Он использовал меня. Я любила его, а он собирался отделаться от меня, чтобы соблюсти приличия.

– Ты не невинная овечка, Руби. Ты же шантажировала его.

– И что с того? Он мог себе позволить мне платить. Он хотел жить в богатстве и иметь легкую интрижку на стороне. Так почему бы мне не заставить его за это платить? Если б он не был таким напыщенным ничтожеством, мы могли бы просто сбежать и начать новую жизнь в другом месте. Но он был в долгу перед своей сварливой женой. Реджи не мог отказаться от ее денег! – Руби в исступлении размахивала ножом.

– И поэтому ты его убила. – Вера осторожно сделала несколько шагов назад, вглубь домика и подальше от опасного лезвия.

– Он собирался все рассказать! – заорала овца. – Он собирался идти к журналистам! В полицию!

– И поэтому ты решила отравить его сливовым вином.

– Реджинальд был скрягой. Он никогда не отказывался ни от чего, что мог получить бесплатно. Я решила подбросить бутылку вина у него на пути – он всегда ходил на лесопильный завод одной дорогой. Я надеялась, что он ее схватит, думая, что сэкономил несколько центов, и выпьет. И больше никаких проблем. Я не хотела, чтобы меня кто‑то видел с бутылкой, поэтому наняла Левшу, чтобы тот положил ее у пруда. Но енот оставил ее не в том месте – вместо Реджинальда вино нашел Отто. Когда Левша рассказал мне, где положил бутылку, я так разозлилась, что чуть не прибила его. Мне следовало это сделать. Вместо этого я отправилась на поиски Отто, надеясь забрать вино до того, как он его выпьет. Но было слишком поздно. Я нашла Отто лежащим у края пруда, мертвого. Я не могла допустить, чтобы кто‑то узнал про яд в бутылке. Если бы Левша услышал про Отто, он бы обо всем догадался и растрепал все, что знает! Поэтому я нашла нож и воткнула его в Отто – чтобы все выглядело так, будто он умер из-за ранения.

– Это была твоя главная ошибка, – заявила Вера, соединяя вместе кусочки пазла. – Если бы ты просто столкнула Отто в пруд, полиция никогда бы не догадалась, что это убийство. Отто был далеко не молод. Полиция предположила бы, что он умер из-за проблем с сердцем или случайно утонул из-за выпитого вина. Именно из-за ножа пригласили судмедэксперта, который и обнаружил яд. Столько усилий – и все без толку. Отто никогда не причинял тебе зла.

– Это была ошибка, – признала Руби. – Я никогда не хотела обижать или причинять боль Отто. И мне не следовало полагаться на Левшу, ни в чем! Если хочешь, чтобы что‑то было сделано хорошо, сделай это сам! Но урон уже был нанесен, и моя изначальная проблема не решилась. Реджинальд по прежнему пытался испортить мне жизнь.

– Поэтому ты решила отравить его на работе.

Овца кивнула.

– У меня был ключ от его кабинета, потому что мы там часто встречались по ночам. Его жена считала, что он работает допоздна. Я немного рисковала, но однажды ночью проскользнула туда и бросила яд в его любимый кофейник. Реджи всегда пользовался только им. Но он выпил недостаточно много.

– И тогда фон Биверпелт понял, что ты за ним охотишься, – догадалась Вера. – Он передал мне сообщение, что хочет поговорить, и это после того, как он чуть не вышвырнул меня из своего кабинета.

– Реджи собирался рассказать тебе обо мне, – кивнула Руби. – Поэтому мне требовалось убрать его со сцены. Я отправила записку ему домой – будто от Говарда. Затем я проследила за ним. Я надеялась, что мне удастся убедить его уехать со мной – решила, что попытаюсь в последний раз. Мы могли исчезнуть прямо тогда. У меня были припрятаны деньги; мы могли быть счастливы. Но он испугался. Он не давал мне говорить, не позволил ничего объяснить. – У овцы покраснели глаза из-за непролитых слез. – Я толкнула его. Реджи был еще слаб после отравления. Он упал и ударился головой о камень, а затем соскользнул в воду.

– И ты удерживала его под водой, – обвиняющим тоном сказала Вера.

– Нет! – запротестовала Руби. – Я просто… не помогла ему выбраться. Реджи дергался, махал лапами, визжал, как детеныш. На самом деле зрелище было жалкое. Я боялась, что кто‑то его услышит, но утонул он довольно быстро. И только тогда я толкнула его ко дну, чтобы тело быстро не всплыло.

– А сама отправилась на работу в дом престарелых, словно это был самый обычный день. Ты проскользнула в здание и вела себя так, словно все