Вик Разрушитель 9 - Валерий Михайлович Гуминский

Но Горчаков проявил себя как опытный пилот. Ему удалось выставить руки и смягчить удар, чтобы совсем уже не выглядеть жалко в глазах своих поклонников, которых сегодня хватало. Я заметил выскочившего на арену судью с поднятой рукой, сигнализирующего окончание боя. Отключил фильтры и стал наслаждаться рёвом и свистом зрителей. Шум из сотен глоток, выражавших свой восторг, удивление, раздражение, злость, слился в бушующий океан эмоций. Это было здорово!

Я подошёл к Вулкану и протянул ему руку, усилив манипулятор захвата. Энергии синто-волокон было до хрена, некуда девать. Гора железа медленно поднялась, покачнулась и поднялась на ноги. Рука в перчатке похлопала меня по плечу.

— Победу в бою одержал Вввооолхввв! — протяжно провыл судья, хватая мою руку в районе запястья, чтобы все видели, кому именно отдавать почести.

Воздев руки вверх, я покрутился на месте, благодаря зрителей за активное боление, и по жесту арбитра покинул ограждённую прочной металлической решёткой арену, где меня встретили Ворон и Ваня Гончар, чтобы проводить до технической комнаты.

— Победа! — вошедший в помещение впереди меня Ворон заорал, вскидывая вверх кулак. Скорее, от эмоций, чем от желания побыть гонцом, принесшим добрую весть. Все уже, наверняка, знали о моём успехе. Поэтому никто особо бурно не отреагировал, как будто ничего иного от молодого княжича и не ожидали. Да, приучил я их всех к хорошим новостям! Но всё равно каждый подошёл и похлопал по броне — это уже стало ритуалом. Каждый должен прикоснуться к частичке успеха!

Ворон с Ваней сняли с меня перчатки и шлем, радостно сияя улыбками.

— Вот это был ударчик, братан! — забывшись, воскликнул Ворон, но я только усмехнулся. Понимаю, эмоции от победы человека, которому ты верно служишь, переполняют, и их надо куда-то выплеснуть. Пусть и в такой бунтарской форме.

Ваня сделал большие глаза и тычком в бок привёл Ворона в чувство. Гена Берг осуждающе поглядел на него поверх очков, а некоторые из бойцов, охранявшие не только светлую инженерную голову (по моему приказу), но и ценную аппаратуру, погрозили ему кулаками.

Без шлема на голове дать команду на раскрытие «скелета» не получится, поэтому пришлось перейти на ручной режим. Механики расстегнули фиксаторы, Никанор оказался тут как тут, подал тапочки, полотенце и халат. Стянув с головы промокшую шапочку, отдал её и побрёл в душевую. Хоть и чувствовал в себе бурлящую мощь энергии, стал постепенно остывать. Чего вхолостую гонять Силу?

Через пятнадцать минут, освежившийся и бодрый, вышел из тесной кабинки, кутаясь в халат. И совсем не удивился, увидев сидящего на стуле Василия Егоровича Колыванова — магистра, гроссмейстера магических наук и просто неприятного для меня человека, понявшего суть моего Дара.

— Примите мои поздравления, Андрей Георгиевич, — Колыванов поднялся на ноги и прижал к груди правую ладонь, как бы показывая своё восхищение. — Очень интересный бой получился. Зрители в ажиотаже, расходиться не хотят, столько обсуждений!

Ну да, наш бой был последним. Сейчас во дворе столпотворение, машины одна за другой уезжают, дороги переполнены.

— Надеюсь, уважаемый Вулкан не расстроен столь неприятным для него поражением? — вежливо спросил я, усевшись на пластиковый стул. Рядом со мной тут же встали Влад и Никанор.

— Любое поражение болезненно, а от юноши с неподдающимся расчётам Даром — тем более, — намёк Колыванова был прозрачным. — Не волнуйтесь, княжич. Господин Горчаков переживёт своё падение и будет куда злее в предстоящих боях. Могу с уверенностью сказать, что для него это поражение пойдёт на пользу. Вулкан стал слишком самоуверенным, череда побед укрепила его мнение в пересмотре контракта с более выгодными условиями.

— Получается, я вам помог? — язвительно спросил я.

— Получается, так и есть, — усмехнулся Колыванов. — А вот с вами мы контракт готовы переподписать на более выгодных условиях.

— Я без своего представителя ни о каких изменениях не намерен разговаривать, даже с улучшенными условиями.

— Вполне здравое рассуждение, не спорю, — магистр наклонил голову в знак согласия. — А где ваша прелестная сопровождающая? Я же видел её на трибуне.

— Возможно, встретила кого-то из знакомых, разговаривает, — пожимаю плечами. — Я так понимаю, выгодное предложение — оно обоюдное? Теперь я могу получать призовые?

— Призовые получают лишь участники «Железной Лиги», — улыбнулся Колыванов. — А вы не являетесь таковым.

— Боитесь, что я однажды прорвусь в элитную группу и возглавлю её на долгое время, пока самому не надоест? — я взъерошил ёжик волос, уже подсыхающих.

— Такое опасение у кураторов «Лиги» в последнее время проскальзывает, — у магистра было хорошее настроение, но я не мог понять его причину. — У кого-то ваши победы стали вызывать страх. Ведь подобный взлёт никому не известного пилота по имени Волхв грозит обвалить всю систему контрактов. Зрителям станет неинтересно приходить на бои с его участием, финансовая составляющая просядет.

— То есть я могу стать катализатором развала «Лиги»?

Кстати, неплохая идея. Можно создать на её основе легальную Лигу, подобно тем, что существуют в игровых видах спорта. Найди спонсоров, создать условия для увлечённых пилотажными боями людей — нехитрое дело.

— Вы слишком завышаете планку своих амбиций, — рассмеялся Колыванов, не обращая внимания на недовольных охранников. — Нет, такого не произойдёт. «Лига» слишком велика для того, чтобы уничтожить её с одного удара. И не вам, Андрей Георгиевич.

— Так зачем же вы сюда пришли? — раздался голос Арины от дверей. Она в сопровождении своих верных личников, а также Петровича и Куана незаметно вошла в помещение, высокая, гибкая, в нарочито небрежно расстегнутом пальто (а может, ей стало жарко на трибуне), держа руки в карманах. — Я замечаю, что вы после каждого боя княжича Андрея стремитесь с ним побеседовать, хотя в этом нет необходимости.

— Арина Васильевна, вы неподражаемы в своём желании защитить подопечного, — нисколько не смутившись, магистр снова встал и склонил голову куда ниже, чем в моём случае. Уважает!

Княжна Голицына бросила на меня быстрый взгляд, но я лишь пожал плечами. Никанор сообразил поднести ещё один стул, и девушка села почти рядом со мной, чтобы держать в поле зрения хитреца Колыванова.

— Итак, я вас слушаю, Василий Егорович, — бесцветным голосом проговорила она. — Что в этот раз вы предлагаете?

—