И пришел Лесник! 22 - Василий Лазарев

Продолжаем движение. Бэрримор выломал трезубец из рук каменной скульптуры и теперь идёт с ним грозно шевеля усами. Шкура в тылу поддерживает Зомби, вяло переставляющего ногами. Маргарита идёт рядом с ними. Первой теперь идёт Лиана, так как мой щит окончательно сдох. Они с Иркой дошли до кондиции и беспощадно расстреливают все комнаты, что попадаются нам на пути. Пираты конечно же не ожидали, что у них в центральном коридоре появятся две бешеных фурии в экзоскелетах. Плазменные пушки плавят камни вместе с жильцами этого странного замка. Ракеты превращают расслабленных пиратов в фарш, а гранаты распыляют его по стенам и потолку. Сони пока нигде нет. Впереди мы видим тупик, перед нами остаются две комнаты. У одной дверь открыта и там никого нет, а вот слева часть каменной стены бесшумно уходит в сторону и в коридор вылетает чёрное покрывало с уже открытыми «глазами». Два жёлтых прожектора обдают нас кипятком. Я получаю приличную дозу облучения, но стою на ногах, чего не скажешь об остальных. Только папаша Кац перенёс ментальный взрыв устояв, остальные же упали, крича от боли.

Однако ментал не рассчитывал, что окажется в опасной близости от экзоскелета, которому по хрену его ментальные выбросы. Девочки разорвали бешеную простынь за секунду, расстреляв её в упор. Плазма мгновенно разнесла чёрное полотнище взорвав уже самого ментала и его прожектора. Единственное уязвимое место этого нематериального существа. Стена поехала назад, спеша закрыться, но Лиана ударом ноги, обутой в металл, вынесла её вместе с направляющими внутрь комнаты. Неожиданно ускорившись, Лиана пропала в комнате, я влетел сразу за ней и застыл в ужасе.

В кресле сидел наш безухий карлик в нелепом наряде с картонными ушами. Ну то что он рехнулся было ясно невооружённым взглядом, а вот громила, стоявший рядом с привязанной в деревянном кресле Соней меня, беспокоил. Точнее сказать его правая рука с полусъеденным сердцем, зажатым в ней. Этот долбоёб широко улыбался, показывая нам свои окровавленные треугольные зубы. Сердце по всей видимости принадлежало Соне, судя по развороченной грудной клетке. Я, не думая метнул в него кинжал, раздался свист, и клинок обогнал Лиану и отрубил гиганту руку по локоть. Тут же Лиана схватила его за плечо своим манипулятором и раскрошила его в труху. Чупа-Чупс взревел от боли и упал на колени из его глаз непроизвольно брызнули слёзы. Лиана одним ударом пробила его мышечный каркас, и ухватившись за ребро поволокла тело вон из комнаты. Влетевшая следом Шкура широко раскрыла глаза и метнулась к Туранчоксу. Тому хватило одной оплеухи, чтобы вылететь с визгом в коридор. Я подбежал к Соне и потрогал её кожу. Она ещё была тёплой, после того как её вскрыли прошло не больше пару минут. Во всяком случае мне так показалось, и я надеялся, что Изя сможет её вернуть.

— Отойди, — требовательно произнёс у меня за спиной папаша Кац. В руках он держал остаток сердца. Я быстро освободил от кожаных ремней тело Сони и уложил его прямо на каменный пол. Изя содрал с неё остатки одежды, оголив торс девушки. Плеснув на кожу блю-спеком, который удалил начавшую запекаться кровь, мы увидели ужасную рану. Точнее людоед просто вспорол Соню от живота до шеи и раздвинув рёбра вырезал сердце.

— Я не уверен, — прошептал Изя Кац. — Не уверен. Кац говорил нельзя ходить по одному. Нельзя, мать твою, Соня!

— Это я говорила, милый. Сосредоточься! — Марго положила знахарю руки на плечи. Папаша Кац встал на колени перед Соней и поднёс кусок её сердца обратно к грудине. Нечто подобное я уже видел, но тогда это происходило в Улье, который если не помогал, то не хотя бы не препятствовал. Здесь же в Ядре я совершенно был не уверен, впрочем, Изя сказал уже то же самое.

Папаша Кац погладил рукой треть оставшееся от сердца. Его рука предательски дрожала, Изя закрыл глаза. Марго, не спрашивая знахаря вколола ему из тюбика блю-спек прямо в аорту на шее. Папаша Кац вздрогнул, но руки не убрал. Маргарита достала из саквояжа маленький стеклянный флакон с притёртой пробкой и мизинцем зачерпнула остатки мази из золотой жемчужины. Её там почти не осталось, это была та самая мазь, которой вылечил её саму папаша Кац вернув Маргарите глаз. После этого Изя окреп, и пользуясь уже поддержкой Марго без мази смог вернуть Соне глаз, но сейчас речь шла совсем о другом. Маргарита нанесла остатки мази на изуродованное сердце. Мазь тут же впиталась на короткий миг вспыхнув золотом. Руки же знахаря поменяли цвет на синий, казалось по ним стекает та самая субстанция, которую только что вколола ему Маргарита. Артефакт на шее девушки разгорелся тем же самым синим светом освещая безжизненное тело.

Изя худел на глазах. Его черты лица заострились, щёки впали. Его и без того не богатырское тело резко сгорбилось, редкие волосы встали дыбом. Глазные яблоки провалились глубоко внутрь черепа, но сердце Сони он не отпустил. Знахарь переливал свою плоть в Соню. Сердце девушки же наоборот начало увеличиваться, набирая откусанную людоедом массу. На мой не профессиональный взгляд, оно стало даже больше обычного. Изя, не открывая глаз вложил его в грудину и слегка нажал. Из разорванных артерий сердца брызнула синяя субстанция, и края сосудов сами потянулись друг к другу, срастаясь разрезанными участками. Долгую минуту происходила адаптация органа с телом, но после того, как оно надёжно закрепилось на своём законном месте, Изя нажал на него ещё раз. И оно начало сокращаться! Ритмично и уверенно.

Я обратил внимание на Маргариту, она, как и Изя похудела и осунулась. Они оби отдали часть себя Соне, которая даже не была частью нашей команды, хотя нет, теперь уже была. Бэрримор сидел рядом на полу обхватив трезубец, по его лицу непрерывным ручьём текли слёзы. Остальные, открыв рот следили за действиями знахаря. Такой класс даже в Улье могли продемонстрировать единицы, а уж здесь, в Ядре… Папаша Кац сомкнул края раны и практически лёг всем телом на Соню по-прежнему не открывая глаз. Марго достала из кармана артефакт «врач» и закрепила его на запястье Сони накрепко примотав кристалл бинтом. Изя Кац наконец-то отлепился в буквальном смысле от Сони. Мы все увидели длинный бордовый рубец идущей от шеи вниз почти до самого пупка. Знахарь сел рядом на полу и открыл глаза.

— Получилось, — прошептал