Размен адмирала Бабуева - Денис Силаев

— Полный вперед! — рявкнул, перекрикивая гвалт Терехов, и только после этого начал выяснять. Это вам не стрельба в темном коридоре, полминуты всегда можно выкроить, а пара секунд животной паники даже полезна добавкой адреналина. Наши встречные пинги пошли (акустик был готов, понятное дело), вот он, родимый. Курсом под сорок градусов, практически на носу у нас. Дистанция шесть миль, через три минуты после выхода из аппарата его торпеды будут здесь. Чего он так близко подбирался? Видимо боялся, что мы не собирались идти на юг, а ведь его дело — держать север. Ага, вот и вышли его «рыбки», вот и пошли тикать последние минуты нашей жизни.

Редакторская врезка.

Командир Терехов ошибается. Массив гидофонных датчиков «Лос-Анджелеса», в связке с мощнейшим компьютером, как было установлено после войны, на дистанции в пять миль мог уловить даже работу советских водометных движителей на самом малом ходу. Американская военная мысль ставила такую возможность выше чем преимущество в дальности пуска торпед, и рекомендовала командирам подводных лодок класса «Лос-Анджелес» без сомнений сокращать дистанцию для уверенного акустического контакта. Подводной лодке SSN-710 «Августа» не хватило совсем чуть-чуть, чтобы услышать советскую АПЛ, и произвести торпедный залп БЕЗ ВКЛЮЧЕНИЯ АКТИВНОЙ ГАС.

К-503.

— Воздух в уравнительную цистерну! — сейчас нужна нулевая плавучесть, нужно будет много двигаться. Торпедист молодец, дает рыбкам установки сам. Левая циркуляция, правая… Ага, хорошо, но поправим. Идут две 400-мм торпеды и две 533-мм, именно так. Четырехсотые поновее, головка почувствительнее, а дистанция вполне для них хорошая. От такого веера трудно увернуться. Сдохни гад — и потратив драгоценную минуту, все в лодке облегченно вздыхают от четырех толчков. Даже когда в отсеки начнет врываться вода, где-то на краешке сознания может брезжить мысль, что и наши торпеды найдут свою цель и отомстят за нас.

— Перезарядка, первый и второй — имитаторами! — снова веселый мат в торпедном. Им только дай возможность ворочать свои железки. — Черт, у нас «полный», из-за реактора в достаточно щадящем режиме сейчас, хорошо если десять.

— БЧ-7, лови границу термоклина! — Все, сейчас мы с тобой расстаемся на время, американец. Последняя картинка с акустики — споро доворачивает влево, не собираясь подниматься вверх. И прямо через термоклин теперь стреляем оставшимися двумя 533-ми на пересечку курса, с превышением. Теперь пристраиваем имитаторы. Через минуту один уходит выше термоклина, другой ниже. Мы же кидаем свой корабль на восток, так как это совершенно непредсказуемый маневр. Даже, пожалуй, немного к югу склонимся, бегать от таких торпед бессмысленно, просто умрешь на несколько секунд позже. Реактор уже дает нам пятнадцать, когда с глубины появляется первая торпеда. Без подсказок с лодки ничем не умнее наших, с радостным визгом (акустик уверяет что именно так) — устремляется на имитатор, активно работая своей активной головой, да простят нас всех боги тавтологии. Интуиция шепнула Терехову в последний момент, и лодка снова проваливается под термоклин. Нет, зря ты, американец, глубже нырнул. Я туда-сюда, ага, вот и вторая. Опасно идет, может зацепить. Как на имитатор навелась? А где «Лось», чего не подсказывает? Неужели наверх подпрыгнул? Видимо так, пинговать сейчас нельзя, все торпеды наши сразу станут. Значит подпрыгнул. Быстро он. Не лось а лосось какой-то… Акустик уже верещит, что слышит третью и четвертую, пока четыре мили. Но видимо это все. Имитаторов больше нет, мы не «Тайфун», где в коридорах можно штабелями такое таскать.

Здесь торпеды, наверху «Лос-Анджелес». Самое гнусное, что стоит ему сейчас поднырнуть сюда, и он спокойно проводит торпеды по проводам прямо нам в борт. А лучше — одну ниже термоклина, другую выше.

А потом акустик докладывает о взрыве где-то наверху. Ему не верят, переспрашивают. Никого не тряхнуло, как это показывают в фильмах, никто ничего не услышал. Термоклин все заглушил. Почти все, акустику хватило. И похоже, все сходится. Американский «Лос-Анджелес», как чертик из табакерки выпрыгнул прямо перед пятой торпедой, выпущенной наугад поверх термоклина. Только через несколько минут Терехов, высвободившись из объятий всей этой банды душителей, по недоразумению одетую в форму советских моряков, вспомнил, что некуда было американцу прыгать в общем-то, кроме как под ту торпеду. Шесть «рыбок» веером — это не шутка. Мог бы попробовать изменить курс и попробовать пройти над первой партией, но видимо не рискнул. Будь командир русской подлодки похитрее — запрограмировал бы каждую вторую торпеду на подвсплытие через пару-тройку миль, даже русская автоматика это позволяла. Вот уж воистину — на каждого мудреца довольно простоты.

Глава 19

Не мытьем, так катаньем

Бабуев.

«Бдительность — высокая, боеготовность — постоянная». Такой девиз был когда-то (хотя какой там «когда-то», вот перед самой заварухой вице-адмирал Бабуев Н. М. и лицезрел) начертан над входом в Главный Штаб Северного флота в Североморске, и в выдавшуюся свободную минуту Николай Михайлович иногда прикидывал, изменится ли смысл, если подлежащие поменять местами. Ведь если это было написано на входе в такое важное здание — значит, истина, сокрытая в этой фразе, обладает гигантским смыслом и всеподавляющей конкретикой. По всему выходило что в настоящий исторический период (а считать этот девиз историей призывал фон плаката, состоявший из силуэта линкора, почему-то «Тирпица», туполевского торпедного катера, и странным образом вписанного туда же Ту-16) переставлять подлежащие значило серьезно погрешить против истины.

Если с боеготовностью у изрядно растратившей боекомплект, и потерявший один вымпел, соединения, было не очень, то бдительность была на высоте. Вот и сейчас, как только седьмой бычок начал свой доклад, боеготовность и бдительность, слившись в единое целое в голове адмирала, создало полностью понимаемую картину происходящего. Услышав курс предполагаемой цели, скорость и прочее, уже можно констатировать — все происходит совершенно логично. Цель логично летит с запада. Логично летит на нас.

С запада может лететь только то, что может нас убить или то что убить можем мы. На убийц пара приближающихся «Корсаров» явно не тянула. Тогда что это? Самолёты ДРЛО закончились? А может, проскользнула шальная мысль, сейчас помашет белым флагом? Русский, нихт шиссен, вир капитулирен!«? Какой там, усмехнулся циник в душе, молотить и молотить еще этих камерадов. Эти отметки хоть и белые на монохромном экране радара, но на белые флаги не тянут. Всего пара? Значит и правда катапульта кирдык, и штурмуют их сейчас с уменьшенной нагрузкой. Ушедшие с "Корсаров» пара ПКР никого, особо не впечатлила. Молодые офицеры,