Ничего святого 3 - Дмитрий Дегтярев

Мерида.

Кафедральный собор Сан-Педро.

12:39.

Гильермо Абаскаль не хотел умирать. Не он один конечно, но на других, владельцу Торгового Дома было по большому счёту наплевать. Он должен выжить. Любой ценой. Потому, когда в главном зале появилась троица в чёрных масках, Гильермо вжался в угол, пытаясь стать незаметней. Помимо него здесь держали ещё несколько сотен заложников. Собственно, почти всех, кому не посчастливилось находиться в тот злосчастный день на выступлении Папы. Сейчас хотелось почти смеяться от случившегося абсурда. Он потратил целое состояние, чтобы его имя внесли в список присутствующих. Выходит он сам купил себе место среди заложников. Лучшая инвестиция в его жизни, не иначе.

Из общего числа заложников вывели только Папу и кардиналов. Их увели ещё на начальном этапе. Куда, никто не знал. Кто-то шептал, мол их убили. Гильермо в такую ерунду не верил. Он был слишком умён. Террористы тоже не идиоты, а значит не стали бы лишаться столь ценного актива, как Святейший. Сам Гильермо большой ценности не представлял. Вот и приходилось вжиматься в угол и надеяться на лучшее.

Троица прошла по центральному проходу и остановилась в трёх метрах от его уголка. Торговец затаил дыхание. Мысленно он умолял небеса о помощи. Умирать совсем не хотелось. Он не готов. Ни к раю, ни к чистилищу, ни тем более к аду.

– Ты. – один из троицы, самый широкоплечий, указал низкого полноватого мужчину со слегка облысевшей головой. Тот встрепенулся и завертел головой по сторонам. Он явно не понял, чего от него хотят террористы. Гильермо тоже не понимал и с дико бьющимся сердцем продолжал наблюдать. Рядом с троицей появилось пятеро других террористов. Та же чёрная форма без опознавательных знаков, та же маска на лице скрывающая всё кроме глаз, то же вооружение. Один из них наставил винтовку на мужчину и глухим из-за маски голосом, приказал:

– Подняться!

Толстяк или прибывал в шоковом состоянии, или просто тупой. Гильермо склонялся к второму варианту. Вместо того, чтобы выполнить приказ боевика, мужчина упал на колени и принялся бормотать что-то невразумительное. Часть слов, вроде «помогите, не хочу, умоляю» торговец разобрал, остальное понять не удалось. Как и общий смысл. Реакция террористов оказалась предсказуемой. Боевик размахнулся и ударил прикладом в лицо. Толстяк всхлипнул. По его лицу побежали кровавые струйки. Двое других террористов подхватили несчастного под руки и поволокли к выходу.

– Что с ним будет? – молодая монахиня, сидящая справа от Гильерме поднялась на ноги. Торговец мысленно выругался. Своими действиями она привлекает внимание не только к себе, но и к нему. А оно ему надо? Ни разу.

– Сядь! – приказал один из боевиков. Кто именно, Гильермо не рассмотрел.

– Не буду! – монахиня сложила руки на груди. В её позе читался явный вызов.

О Боже, какая же дура…

Гильермо с трудом подавил рвущийся наружу стон. Сядь ты уже, ну сядь! Зачем нарываться на неприятности? Вот, зачем?!

Поздно.

Главный из троицы уже обратил на нарушительницу дисциплины внимание. Пройдя несколько шагов, террорист остановился прямо перед ней. Монахиня явно решила идти до конца. По крайней мере она даже не шелохнулась. Продолжила также стоять на месте, сложа руки на груди.

– Моника Альварес. – это была скорее констатация уже известного, чем заданный вопрос.

Монахиня если и удивилась, то внимания не подала. Ответа правда тоже не дала. Вот только террористу тот походу и не требовался. Он кивнул, и махнул рукой одному из своих подручных.

– Вы – она! – заявил глухой голос из-под маски. Лично у Гильермо от него стыла кровь в жилах, а по коже бежали мурашки. – Рад, что вы сами поднялись с места. Вы есть в нашем списке…

– Каком списке? – голос женщины предательски дрогнул. Теперь в нём не было прежней уверенности.

Террорист отвечать на вопрос не встал. Только указал подошедшему боевику на монахиню.

– Взять её!

– Стойте! Я прошу прощения! Умоляю! Не надо! О Мария, защити меня…

Бесполезные мольбы в пустоту. Бог не услышит. Он их оставил. Уже очень давно оставил.

Троица двинулась дальше по главному проходу центрального нефа собора. Гильермо облегчённо выдохнул, когда они прошли мимо него. Самое страшное осталось позади. Ну, на данный момент времени конечно. Его не увели, и на том спасибо. Он уже хотел расслабленно откинуться на кирпичную стену, когда неожиданно главарь троицы остановился.

Сердце пропустило один удар.

Ну давай же, иди дальше, не останавливайся, давай…

Террорист не внял мысленным мольбам. Он сделал с точностью наоборот: развернулся, скользнул взглядом по рядам заложников, остановился на Гильермо и быстрым шагом преодолел разделявшие их пару метров.

– Ты! – холодные глаза из-под маски озвучили приговор.

Торговец даже не стал сопротивляться. Он уже мертвец, и этого не изменить. Осталось только смириться.

Священная Католическая Империя.

Северная Америка.

Вице-королевство Новая Испания.

Архиепископство Юкатана, под совместным управлением архиепископа и имперского генерал-губернатора.

Мерида.

Перед кафедральным собором Сан-Педро.

Кризисный штаб.

13:26.

– Я иду внутрь!

Пабло ожидал шквал негативной реакции на подобное заявление и его не разочаровали.

– Внутрь? – глаза спецагента Кортеса сузились.

Его собрат Иезекииль оказался более категоричным.

– С ума сошёл?

Храмовники были того же мнения. Просто тактично промолчали. После провала операции по штурму собора они предпочитали отмалчиваться. Правильное решение. Дальше в том же духе, что называется.

– Ваша затея по штурму не удалась. – Пабло наставил указательный палец на безопасника. Справедливости ради не он один конечно принимал решение, тем не менее никто не оказал большего влияния на тот вопрос, чем спецагент ISS. – Теперь будем делать по-моему. Я иду внутрь. И точка. Никаких дополнительных обсуждений.

– Вы верно забываете, что Рим запретил принимать самостоятельные решения, без согласований с куратором назначенным папской курией.

Пабло недовольно скривился. Только такую реакцию заслуживали слова имперского безопасника. Да, действительно Рим после провального штурма назначил своего координатора. Плюс с минуту на минуту в Мериду должен прибыть обер-инквизитор Гватемалы. Он то и должен был возглавить дальнейшее руководство действиями всех спецслужб по разрешению сложившегося положения. Именно потому необходимо спешить.

– Пока что ни куратора, ни обер-инквизитора здесь нет. – Пабло улыбнулся и пожал плечами. – Следовательно, мы вправе сами действовать исходя из обстоятельств. Разве нет?

Никто возражать не стал. Даже Хуан.

Ладно, стоит немного смягчить тон. Всё же, правило кнута и пряника никто не отменял. Не стоит постоянно давить, иначе наступит момент, когда напряжение достигнет тех пределов, где давление перестаёт работать.

– Слушайте, мы все здесь на одной стороне. – Пабло обвёл присутствующих рукой. – Наш враг, там в соборе. К нашему величайшему позору в их руках находится Папа, кардиналы, губернатор и ещё сотни добрых католиков. Существует только один шанс отмыться от позора: вывести их оттуда живыми! И для выполнения данной задачи, мы должны… просто обязаны… использовать любые доступные средства. Даже если средство подразумевает прямые переговоры с террористами! Да, знаю – это против наших правил. Боитесь косых взглядов? Вот что я скажу: победителей не судят. Если мы вырвем Папу из рук сатанистов, нам только спасибо скажут. И ещё одно. Как говорил наш Спаситель: «царство разделившееся само в себе не устоит». Нужно отложить любые недомолвки, мешающие выполнению текущих задач, и сосредоточить все усилия на одном: спасении Папы! Надеюсь, я буду услышан. – Пабло замолчал, переводя дух. Ораторское искусство часто выручало. Люди его слушали. Люди ему доверяли. Иначе им быть не могло. Он же инквизитор. А убеждение их конёк. – Сейчас я пойду внутрь и постараюсь бескровным образом разрешить сложившуюся ситуацию. От вас мне требуется одно: молитвенная поддержка. Больше ничего. – на последней фразе пришлось сделать особое ударение, поскольку именно от её выполнения зависел общий успех намеченного предприятия. – Ещё раз: никаких действия. Во всяком случае, пока я буду находиться внутри. Мне нужно завоевать доверие. А любые провокации поставят крест на доверии. Молитесь, братья. Порой молитва может сделать гораздо